Ворон - Эдгар Аллан По Страница 23

он сказал:

"А на фига?!"

Я вскричал: "Мне жаль вас, птица,

человеком вам родиться б,

счастье высшее – трудиться,

полпланеты раскроя…"

Он сказал: "А на фига?!"

"Будешь ты великий ментор,

бог машин, экспериментов,

будешь бронзой монументов

знаменит во все края…"

Он сказал: "А на фига?!"

"Уничтожив олигархов,

ты настроишь агрегатов,

демократией заменишь

короля и холуя…"

Он сказал: "А на…?!"

Я сказал: "А хочешь – будешь

спать в заброшенной избушке,

утром пальчики девичьи

будут класть на губы вишни,

глушь такая, что не слышна

ни хвала и ни хула…"

Он ответил: "Все – мура,

раб стандарта, царь природы,

ты свободен без свободы,

ты летишь в автомашине,

но машина – без руля…

Оза, Роза ли, стервоза -

как скучны метаморфозы,

в ящик рано или поздно…

Жизнь была – а на фига?!"

Как сказать ему, подонку,

что живём не чтоб подохнуть, -

чтоб губами тронуть чудо

поцелуя и ручья!

Чудо жить – необъяснимо.

Кто не жил – что спорить с ними?!

Можно бы – да на фига?

1964

По Э. Избранные произведения в двух томах, т. 1. М., 1972

Ворон

перевод В. Бетаки

Мрачной полночью бессонной, беспредельно

утомленный.

В книги древние вникал я и, стремясь постичь их суть

Над старинным странным томом задремал, и вдруг

сквозь дрему

Стук нежданный в двери дома мне почудился

чуть-чуть,

"Это кто-то, – прошептал я, – хочет в гости

заглянуть,

Просто в гости кто-нибудь!"

Так отчетливо я помню – был декабрь, глухой и

темный,

И камин не смел в лицо мне алым отсветом сверкнуть,

Я с тревогой ждал рассвета: в книгах не было ответа,

Как на свете жить без света той, кого уж не вернуть,

Без Линор, чье имя мог бы только ангел мне шепнуть

В небесах когда-нибудь.

Шелковое колыханье, шторы пурпурной шуршанье

Страх внушало, сердце сжало, и, чтоб страх с души

стряхнуть,

Стук в груди едва умеря, повторял я, сам не веря:

Кто-то там стучится в двери, хочет в гости заглянуть,

Поздно так стучится в двери, видно, хочет заглянуть

Просто в гости кто-нибудь.

Молча вслушавшись в молчанье, я сказал без

колебанья:

"Леди или сэр, простите, но случилось мне вздремнуть,

Не расслышал я вначале, так вы тихо постучали,

Так вы робко постучали…" И решился я взглянуть,

Распахнул пошире двери, чтобы выйти и взглянуть, -

Тьма, – и хоть бы кто-нибудь!

Я стоял, во мрак вперяясь, грезам странным

предаваясь,

Так мечтать наш смертный разум никогда не мог

дерзнуть,

А немая ночь молчала, тишина не отвечала,

Только слово прозвучало – кто мне мог его шепнуть?

Я сказал "Линор" – и эхо мне ответ могло шепнуть…

Эхо – или кто-нибудь?

Я в смятенье оглянулся, дверь закрыл и в дом

вернулся,

Стук неясный повторился, но теперь ясней чуть-чуть.

И сказал себе тогда я: "А, теперь я понимаю:

Это ветер, налетая, хочет ставни распахнуть,

Ну конечно, это ветер хочет ставни распахнуть…

Ветер – или кто-нибудь?"

Но едва окно открыл я, – вдруг, расправив гордо

крылья,

Перья черные взъероша и выпячивая грудь,

Шагом вышел из-за штор он, с видом лорда древний

ворон,

И, наверно, счел за вздор он в знак приветствия

кивнуть.

Он взлетел на бюст Паллады, сел и мне забыл кивнуть,

Сел – и хоть бы что-нибудь!

В перья черные разряжен, так он мрачен был и важен!

Я невольно улыбнулся, хоть тоска сжимала грудь:

"Право, ты невзрачен с виду, но не дашь себя в обиду,

Древний ворон из Аида, совершивший мрачный путь

Ты скажи мне, как ты звался там, откуда держишь

путь?"

Каркнул ворон: "Не вернуть!"

Я не мог не удивиться, что услышал вдруг от птицы

Человеческое слово, хоть не понял, в чем тут суть,

Но поверят все, пожалуй, что обычного тут мало:

Где, когда еще бывало, кто слыхал когда-нибудь,

Чтобы в комнате над дверью ворон сел когда-нибудь

Ворон с кличкой "Не вернуть"?

Словно душу в это слово всю вложив, он замер снова,

Чтоб опять молчать сурово и пером не шелохнуть.

"Где друзья? – пробормотал я. – И надежды