Три поцелуя - Кейт Лондон Страница 23

Лопес стоял за окном конюшни, время от времени просовывая голову внутрь, чтобы посмотреть, что делает Майкл. Конюшня располагалась как раз напротив того самого амбара, в котором Кло хотела соблазнить его в юности. Она была тогда вся гладкая, как шелк, и сладкая, как крем.

Когда-то давно ее не устроило, что Майкл не захотел стать просто ее любовником. Тогда он хотел сделать ее своей женой. Сейчас ему было нужно от нее нечто другое. Он хотел ощущать под собой трепещущее от страсти тело Кло, которая молча боролась бы с ним, потому что в этом поединке не нужны слова. Наверное, тогда бы он успокоился и смог бы поклясться себе, что выкинет ее из головы…

Раздался визг тормозов, потом громко хлопнула дверца фургона. Он незаметно выглянул в окно и увидел, что Кло спешит к дому. Ее бедра ритмично покачивались при ходьбе. Майкл закусил губу. Ни одна женщина так не действовала на него. Кло поднялась на крыльцо и нетерпеливо забарабанила в дверь. Не дождавшись ответа, она уперлась кулаками в бока и оглянулась.

Когда Майкл увидел ее лицо, то как будто получил удар поддых. В памяти тут же вспыхнула картинка двенадцатилетней давности: девятнадцатилетняя Кло направляется к нему в амбар, чуть покачивая бедрами. Она была сейчас точно так же разгневана, как тогда, когда запустила в него мячом. Страстная, злая и готовая разрушить весь мир, только теперь она стала еще красивей. Кло стояла перед ним — взрослая, уверенная в себе, в полном расцвете женственности, полная жизни. Ветер шевелил отросшие волосы, а в свете яркого солнца голубые глаза гневно сверкали. Сейчас она ничем не напоминала ту бледную, с огромным синяком под глазом, заплаканную Кло, с которой он ехал в фургоне. И глядя на нее, Майкл забывал преследовавшие его картины — искалеченные, окровавленные трупы забитых до смерти женщин и погибших детей.

Майкл с силой отшвырнул еще один пласт сена. Как человечество способно убивать себе подобных и продолжать воспроизводиться для новых войн и убийств?! Он хотел жить и радоваться, и при взгляде в окно на эту прекрасную женщину жаркая волна желания поднялась в нем. Голубые глаза Кло от злости прищурились, светлые волосы развевались на ветру. В ней было столько жизни и страсти, что у Майкла потемнело в глазах. Он так ее хотел!..

Годы выточили лицо Кло, убрав детскую округлость. Глядя на нее, Майкл обнаружил, что она стала очень похожа на Стеллу в молодости. Дэн и Гейб были больше похожи на Сэма.

Майкл с детства стал частью этой семьи, таким же братом для Кло, как и его друзья. И сейчас ему больше всего хотелось, чтобы эта женщина была тут настоящей хозяйкой, как он мечтал всю свою юность. Сильная, гибкая фигурка, уверенно стоявшая на крыльце его дома, — сколько раз он воображал себе эту картину! С головы до ног Кло была истинной женщиной. Худоба только подчеркнула ее высокую грудь, тонкую талию, округлые бедра и, казалось, удлиняла и без того длинные ноги. Большая не по размеру куртка, принадлежащая, видимо, Дэну или Гейбу, только подчеркивала ее женственность.

Майкл собирался соблазнить ее, чтобы, наконец, избавиться от этого наваждения. Черт, но даже горькая память о прошлом не смогла убить в нем желания жить с ней в одном доме, растить вместе детей… Он, казалось, мог бы убить ее за то, что она уехала от него тогда и вышла замуж.

Кло нетерпеливо потопала ногами в дорогих ботинках и продолжала осматривать двор.

— Майкл! Черт возьми, Майкл! Немедленно иди сюда! — наконец крикнула она, не выдержав.

Майкл с удивлением почувствовал, что у него задрожали руки. Ему хотелось броситься к ней, хорошенько встряхнуть и проорать ей в ухо, что она никогда ничего не значила для него. Но это было бы ложью. До того, как она запустила в него мячом, он собирался жениться на ней и лишить ее девственности в первую брачную ночь с нежностью, накопленной за долгие годы.

— Леди зовет, Лопес, мой мальчик, — криво усмехнулся Майкл, поднимая еще один пласт прелой соломы.

Затем бросил вилы и медленно пошел к выходу, стараясь контролировать свой гнев. Он не стал надевать рубашку — в конце концов, он был у себя дома и не собирался обращаться с ней, как с леди.

Обхватив себя руками за плечи. Кло наблюдала, как он выходит из конюшни и направляется к дому. Как опытный психолог, Майкл понял, что она уже отгородилась от него надежным забором. Он тянул время, рассматривая ее с кончиков ботинок от Гуччи до растрепанных волос.

— У тебя появились веснушки, — заметил он, поднимаясь по ступенькам крыльца. Кло пахла жарким лугом с полевыми цветами и булочками с корицей, которые пекла Стелла. Майкл, уже справившись с желанием, уставился на ее бедра. — Тебе идут обтягивающие джинсы.

Кло задрала подбородок, прищурилась и сжала губы, но когда он резко шагнул к двери, она испуганно отпрянула. Майкл почувствовал, как она напряглась, а во взгляде мелькнул страх. Майклу был знаком этот взгляд — так смотрели затравленные женщины, пережившие побои или сильный стресс. И все же Кло выжила, судя по воинственному виду, с которым она тут же посмотрела на него. И Майкл за нее порадовался.

— Испугалась? — усмехнулся он, отметив про себя темные круги под ее глазами и необычную бледность. Неужели она страдает по своему бывшему мужу? Не может спать по ночам от тоски по нему?.. У Майкла дрогнуло сердце.

Теперь Кло хладнокровно, с презрительным любопытством осматривала его с ног до головы. Майкл мысленно чертыхнулся. Кто-то очень хорошо научил ее прятать свои необузданные чувства, которыми она отличалась с детства. И теперь это умение скрывать их стало почти автоматическим.

— Отдай мне вещи матери, Майкл.

Кто бы ни был этот человек, превративший всегда такую непосредственную Кло в сдержанную, умеющую контролировать себя женщину, Майкл уже ненавидел его. Он толкнул дверь и впустил ее в просторную гостиную — старую хижину Ксавьера Бирклоу, построенную для выписанной по почте невесты. Пройдя за кухонную стойку в дальнем углу, он открыл холодильник и с досадой обнаружил, что пальцы до сих пор дрожат.

— Выпьешь?

Он повернулся к ней и заметил, что она робко стоит посреди гостиной, оставив открытой входную дверь, как будто хотела иметь возможность в любую минуту убежать от него. Кло была похожа на растерянного щенка, лающего на забор, за которым слышит непонятные звуки, но не видит врагов. А взгляд у нее был такой же, как в тот день, когда ее отца забрали в тюрьму. Майкл, сам в ту пору еще подросток, тогда обнял ее за плечи и прижал к себе, не стесняясь своих друзей. «О, Кло, иди ко мне скорее! Я постараюсь утешить тебя…» Нежность затопила Майкла, как в тот страшный день.

Но она уже однажды убежала от него и разрушила их жизни. Нож повернулся в старой ране, и вместо нежности на Майкла обрушилась бессильная ярость.

— Я слышал, ты развелась, — бросил он, доставая из холодильника пиво. «Держись с ней вежливо, — говорил себе Майкл, — и, может быть, она не заметит, как ты страдаешь».

— Слушай, ты явно занят. Я тоже. Где вещи? — нетерпеливо спросила Кло, осматриваясь по сторонам. Взгляд ее наткнулся на ширму, за которой доживала последние дни его мать, затем пробежала по шести новым фотографиям над столом.