Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс Страница 23

Против другой створки сидел большой рыжий кот, неизвестно откуда взявшийся и занятый тем, что тщательно вылизывал переднюю лапу, прежде чем почесать ею за ухом. Эти два изящных животных, тихо погруженные в себя, сидели в неколебимом спокойствии, подобные китайским божкам, пока представитель вида Homo Sapiens, с непоседливостью низшего существа, не поднял глаз от своего занятия, не увидел Гарриет и не сказал “Эй!”, в ответ на что кот обиженно поднялся, спрыгнул с окна и скрылся из виду.

– Это, – сказал Питер, который иногда проявлял пугающую способность повторять чужие мысли, – очень изящное, женственное занятие.

– Еще бы! – отозвалась Гарриет. Она стояла на одной ноге и рассматривала фунт-другой земли, приставшей к ее прочным ботинкам. – Мой сад прекрасен, видит Бог [74].

– А ножки – вроде двух мышат: шмыг из-под юбки – шмыг назад [75], – мрачно согласился лорд. – Скажи мне, с перстами пурпурными Эос, несчастного в комнате подо мной медленно умерщвляют или у него просто припадок?

– Я сама хотела бы это знать, – сказала Гарриет, ибо из гостиной раздавались странные сдавленные крики. – Пожалуй, пойду и выясню.

– Может, не надо? Ты так украшаешь пейзаж. Люблю пейзажи с людьми… О ужас! Какой страшный звук – как Нелл Кук из-под брусчатки! [76]Кажется, он приближается, он уже в соседней комнате. Я становлюсь невротиком.

– Не похоже. Ты выглядишь отвратительно безмятежным и довольным жизнью.

– Так и есть. Но даже в счастье не следует забывать о других. Я уверен, что где-то в доме ближний попал в беду.

В этот момент Бантер вышел из передней двери и отошел спиной вперед на газон, воздев очи, словно ожидая небесного откровения, и сурово покачал головой, как лорд Барли в “Критике” [77].

– Еще не все? – раздался из окна голос миссис Раддл.

– Нет, – отозвался Бантер, возвращаясь, – похоже, мы вообще не продвигаемся.

– Похоже, – сказал Питер, – мы ожидаем счастливого события. Parturmnt montes [78]. По крайней мере, неизвестное создание громко стонет и мучается.

Гарриет сошла с грядки и соскребла землю со своих ботинок садовой табличкой.

– Пожалуй, я пока перестану украшать пейзаж и стану частью домашнего интерьера.

Питер слез с подоконника, снял халат и вытащил свой блейзер из-под рыжего кота.

– С этим дымоходом, мистер Бантер, одна беда, – произнес мистер Паффет, – сажа. – Выйдя, таким образом, тем же путем, которым вошел, он начал доставать щетку из дымохода, крайне неторопливо откручивая шток за штоком.

– Мы пришли к тому же выводу, – сказал мистер Бантер с сарказмом, не замеченным мистером Паффетом.

– Все она, – заявил мистер Паффет, – закаменелая сажа. Ежели в трубе вот так полно закаменелой сажи, нипочем дымоход тянуть не будет, и не просите. Без толку.

– Я об этом и не прошу, – возразил мистер Бантер. – Я прошу вас его прочистить, и все.

– Нет, мистер Бантер, – сказал мистер Паффет с видом оскорбленного достоинства, – вы только гляньте разок на энту сажу. – Он протянул чумазую руку, в которой лежало что-то вроде шлака. – Твердая, как кирпич, сажа-то, натвердо закаменела. Вся труба забита, щеткой не пробьешь, сколько силы на этом конце ни прилагай. Я в этот дымоход почитай сорок футов штоков засунул, мистер Бантер, чтоб пробить трубу, а это издевательство и над мастером, и над штоками.

Он вытянул очередной кусок своего инструмента и заботливо выпрямил его.

– Придется разработать какое-нибудь средство для преодоления препятствия, – сказал мистер Бантер, глядя в окно, – и немедленно. Ее светлость идет из сада. Можете унести поднос от завтрака, миссис Раддл.

– О! – сказала миссис Раддл, заглянув под крышки блюд, прежде чем поднять поднос с радиоприемника, на который Бантер его поставил. – Едят они хорошо, это добрый знак для молодоженов. Помню, когда мы с Раддлом поженились…

– Во всех лампах надо поменять фитили, – строго добавил Бантер, – и прочистить горелки, прежде чем вы их заправите.

– Мистер Ноукс давно лампы не жег, – фыркнула миссис Раддл. – Говорил, что и при свечах нормально видит. Жмотничал небось.

Она рванулась в кухню с подносом и, встретив Гарриет в дверях, сделала реверанс, от которого с блюд соскользнули крышки.

– О, вы нашли трубочиста, Бантер, – это прекрасно! Нам по звукам показалось, что здесь что-то стряслось.

– Да, миледи. Мистер Паффет был так любезен. Но, как я понимаю, он встретил непреодолимое препятствие в верхней части дымохода.

– Как мило, что вы пришли, мистер Паффет. Вчера вечером мы ужасно намучились.

Поняв по взгляду трубочиста, что желательна более явная благодарность, Гарриет протянула руку. Мистер Паффет посмотрел на нее, посмотрел на свою руку, задрал свитера, чтобы залезть в карман брюк, достал свежевыглаженный красный носовой платок, аккуратно встряхнул его, чтобы тот развернулся, перебросил через свою ладонь и так пожал пальцы Гарриет, подобно представителю коронованной особы, возлегшему с невестой своего хозяина через простыню.

– Вот что, м’леди, – сказал мистер Паффет, – я вообще завсегда готов помочь. Вы же сами понимаете, что коли дымоход забит, как этот, то получается издевательство над мастером и над его штоками. Но я не побоюсь сказать, что если кто и может выбить закаменелую сажу из энтой вот трубы, то это я. Дело все в опыте и в силе, которую я прикладываю.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – сказала Гарриет.

– Насколько я понимаю ситуацию, миледи, – вставил Бантер, – забита собственно наружная труба, а дымоход в порядке.

– Это верно, – согласился мистер Паффет, умиротворенный тем, что его оценили, – беда вся в трубе. – Он снял еще один свитер и остался в изумрудно-зеленом. – Я попробую пробить сажу одними штоками, без щетки. Может, получится одной силой. Иначе придется нести лестницы.

– Лестницы?