Рагу из любимого дядюшки - Наталья Александрова Страница 24

— Не будем о грустном! — Я махнула рукой. — Ачто ты такая встрепанная?

— Да представляешь, приехала в издательство, там дляНикиты была очень интересная и денежная работа, обложка для детектива. Он занят— я решила взять халтуру сама. А мне секретарша говорит, что нужна его подпись.Вот лечу домой сообщить ему об этом.

— А почему ты не позвонила ему на мобильник? —искренне удивилась я.

Это я — нищая, живу без телефона, а Ленка — девушкаобеспеченная, весь джентльменский набор у нее имеется…

— Да понимаешь, аккумулятор разрядился, забылапоставить на зарядку…

Она прибавила шагу.

Я хотела сказать, чтобы она не торопилась, ее драгоценныйНик двадцать минут назад преспокойно обедал в компании нашей школьной подруги,с которой он наверняка спит, мало того — они увлеченно обсуждали, как от Ленкиизбавиться, но у меня язык не повернулся…

Мы уже подходили к подъезду, когда мне в глаз ударил яркийсолнечный зайчик.

Я обернулась, посмотрела вверх и увидела ослепительноблеснувшее стеклышко в чердачном окне на другой стороне улицы. Всего лишь яркоблеснувшее стекло — но у меня сердце сжалось от страха!

В эти первые солнечные дни мальчишки вовсю балуются сзеркальцами, ослепляя прохожих. Наверняка это они забрались на чердак…

Но подсознательный страх, неожиданно обрушившись на меня, непринимал это разумное объяснение. Я согнулась и толкнула Ленку в бок. Онавскрикнула и отлетела, едва удержавшись на ногах. В это время с нами поравнялсяогромный туристский автобус, загородив нас от подозрительного дома. Яподхватила подругу под руку и поспешно втащила в подъезд.

— Ты чего, Голубева? — Ленка вырвала у меня руку ипокрутила пальцем у виска. — Какая муха тебя укусила?

— Извини, — расстроенно пробурчала я, — ногаподвернулась…

— Ну, ты даешь! Так меня шарахнула! Чуть из-за тебя влужу не свалилась — в норковой шубе! Вот бы вид у меня был! Нет, Сонька, тебенужно всерьез задуматься о своей личной жизни, а то у тебя уже появляютсястранности в поведении!

«Самой тебе не грех задуматься о личной жизни! —обиженно подумала я. — Других поучаешь, а под собственным носом ничего невидишь!»

Однако вслух ничего не сказала.

Ленка взбежала наверх как сумасшедшая, я за ней едвапоспевала. Несколько раз она нетерпеливо надавила на звонок, и дверь наконецоткрылась. На пороге появился Никита. Мне показалось, что он очень удивился,увидев жену, впрочем, она действительно выглядела не совсем нормально.

— Никушка! Ты должен срочно ехать в издательство,работа может накрыться.

— В чем дело? — спросил недовольно Никита. —Ты чего такая взмыленная? Ты же вроде сама в издательство собиралась… — Никитапосторонился. — Входите наконец в квартиру, так и будем на лестницевыяснять отношения?

Ленка вошла и перевела дыхание. Надо же, как она боитсяпотерять эту халтуру, а он и в ус не дует.

— Понимаешь, ты должен в договоре расписаться, там неттвоей подписи — очевидно, ты в прошлый раз забыл…

— Еще не хватало! — недовольно проворчалНикита. — Тащись сейчас к черту на кулички! Я только пожрать собрался.Раньше не могла позвонить? — не унимался Никита. — Ты что, мобильникс собой принципиально не носишь?

— Разрядился…

Никита выразительно посмотрел на жену, сказав этим взглядомвсе, что он думает об ее умственных способностях, и удалился в комнату.

Ленка беспомощно огляделась по сторонам, и мне вдруг сталоее ужасно жалко. Муж ведет себя с ней совершенно по-хамски. Еще он изменяет ей,но про это Ленка не догадывается. Может, самое время раскрыть подруге глаза? Новнезапно внутренний голос очень строго велел мне этого не делать, во всякомслучае, сейчас.

Ленка нагнулась, чтобы снять сапоги, и вдруг пошатнулась, яедва успела ее подхватить.

— Голова что-то закружилась, — слабо улыбаясь,сказала она.

— Это от стресса, — объяснила я, —волновалась, бежала, еще я тебя в лужу чуть не уронила… Пойдем ко мне, посидим,чайку выпьем, все пройдет.

Ленка устроилась на диване, она была очень бледная. Я решилаотвлечь ее разговорами, а заодно кое-что выяснить. Багратион тут же вскочил надиван и улегся к ней на колени.

— Как хорошо, что мы встретились! — начала я издалека. —Мне так не хватало подруги… А ты часто видишься с кем-нибудь из одноклассников?

— Да нет, видела пару раз Борьку Симакова, потом Свету,помнишь, старостой у нас была… Еще Пчелкину… она еще отлично списывала. Даже наэкзаменах умудрялась…

Чувствуя, что разговор сейчас свернет в ненужное мне русло,я решилась на прямой вопрос:

— А Надю Ведерникову ты давно видела?

— Раньше мы встречались, нечасто, правда, а в последнеевремя что-то не видимся, я занята очень, работы много…

Так-так, все сходится, значит, Надька положила глаз наНикиту и с этой целью таскалась к Ленке, а как только добилась своего, такподруга ей стала не нужна.

— Как она живет, замужем? — продолжала ярасспросы.

— У Надьки никогда не поймешь, хорошо ей илиплохо, — с некоторой досадой ответила Ленка, — ты ведь помнишь, какона настроена была в школе? Не то что мы — институт закончить, работу найтихорошую… Нет, нашей Наде все нужно было сразу!

— Ее так родители воспитали, — осторожно вставилая, боясь прекращения Ленкиных откровений.

Действительно, Надькин отец был в свое время каким-токрупным начальником и во время перестройки сумел что-то там приватизировать ихапнуть приличный куш. Надя росла девушкой обеспеченной, не нам чета.

— Поступила она куда-то на платное отделение, —рассказывала Ленка, — не для того чтобы учиться, а только чтобы времяпровести. Ну, одета, конечно, как кукла, развлечения там всякие, в друзьях унее ходили исключительно богатенькие папины детки… Мы с ней тогда малообщались. А потом как-то встретились, она такая шикарная — ужас просто! Вобщем, нашла она себе не то мужа, не то любовника, страшно богатого.

— Бизнесмена?

— Не знаю, я его никогда не видела. И знаешь, дом унего в том же поселке, где ты была, в Листвянке. Откровенно говоря, Надька ипосодействовала тете Полине найти там работу, у своих соседей.

— Вот как? А потом что было?

Я вспомнила сегодняшний подслушанный разговор в бистро.Надежда не выглядела замужней женщиной или дамой, которую содержит богатыйлюбовник. Она выглядела очень независимой стервой. Впрочем, стервой она былавсегда, даже в школе.

— А потом этот любовник куда-то исчез, —продолжала Ленка.

— Посадили? — оживилась я.