Долина молчания - Нора Робертс Страница 25

посмотрел на волка.

—Хорошая собачка. Давай…

Не успев договорить, он обратился в прах — дротик Блэр вонзился ему в спину и проткнул сердце. У другого не было времени даже поднять топор. Хойт, оттолкнувшись от земли, мечом отсек ему голову.

—Да, хорошая собачка. — Блэр передразнила вампира и взъерошила шерсть Ларкина. — Похоже, трюк удался, и его стоит повторить.

Во второй раз результат был точно таким же, но из третьей постройки вышел всего один вампир. Судя по тому, как он тайком оглянулся на дверь, он намеревался оставить неожиданное угощение себе. Но когда вампир перевернул Хойта, неожиданное угощение проткнуло его сердце деревянным дротиком.

Знаками Блэр показала Хойту, что войдет внутрь первой, а он должен прикрывать ее.

Быстро и бесшумно, напомнила она себе, проскользнув в дом. Второй вампир устроил в каморке, похожей на голубятню, уютное гнездышко из одеял и наслаждался послеобеденным сном.

Он даже храпел.

Блэр удержалась от нескольких едких замечаний, вертевшихся на языке, и молча проткнула дротиком спящего врага. Потом вздохнула.

— Не подумай, что я жалуюсь, но мне даже как-то неловко и немного скучно.

— Ты разочарована тем, что нам не приходится защищать свою жизнь? — спросил Хойт.

— Ну... да. Немного.

— Не унывай. — Ларкин вошел внутрь и огляделся. — В доме их девять, и численное превосходство на их стороне.

— Спасибо, милый. Ты умеешь меня утешить. — Она подхватила боевой топор, позаимствованный у первого из убитых вампиров. — Пойдем, развлечемся.

Лежа на животе за большим деревянным корытом, Блэр и Хойт внимательно изучали дом. Трюк с раненым человеком и волком тут не пройдет, а другой план, на который они все согласились, выглядел рискованным.

— Ларкин уже несколько раз менял облик, — прошептала Блэр. — Они могут догадаться, да и ему это делать все труднее.

— Он съел четыре медовые коврижки.

Блэр кивнула, надеясь, что для поддержания сил Ларкина еды у них хватит, и увидела, как дракон мягко приземлился на соломенную крышу дома. Вновь превратившись в человека, Ларкин подобрал ножны и чехол с дротиком. Потом подал знак Блэр и Хойту и свесился вниз, чтобы заглянуть в окно второго этажа.

Наверное, подумала Блэр, ему следовало превратиться в обезьяну и карабкаться по стенам. Ларкин показал четыре пальца.

—Четверо наверху, пятеро внизу. — Она присела на корточки. — Готов?

Низко пригнувшись, они подбежали к двери и встали по обе стороны от нее. Как было условлено, Блэр досчитала до десяти и ударом ноги распахнула дверь.

Боевым топором она обезглавила того, что был справа, а затем рукояткой отразила нависший над ней меч. Краем глаза она заметила шар огня в ладони Хойта. Послышался крик.

Вниз по лестнице скатились Ларкин и вампир. Блэр попыталась пробиться к ним, но получила удар по еще не зажившим ребрам. Боль и сила удара отшвырнули ее на стол, который тут же сломался.

Расщепленной ножкой стола Блэр обратила в прах прыгнувшего на нее вампира. Потом швырнула импровизированный дротик в того, кто бросился на Хойта сзади. В сердце она не попала и, задыхаясь, вскочила на ноги.

Хойт встретил врага ударом ноги и сделал это так умело, что ее сердце наполнилось радостью. Вампир упал, и Ларкин отсек ему голову.

— Сколько? — крикнула Блэр. — Сколько?

— Я прикончил двоих, — сказал Хойт.

— Четверо, с благословения богов. — Не переставая улыбаться, Ларкин схватил Блэр за руку. — Как ты?

— Не в лучшей форме. Получила по ребрам. Мои только двое. Остался еще один.

— Он выпрыгнул в окно со второго этажа. Садись, садись. У тебя кровь на руках.

— Черт. — Она опустила взгляд и увидела рану, которую даже не чувствовала. — А у тебя, Хойт, нос и рот в крови.

— Несколько царапин. — Хромая, он подошел к ним. — Не думаю, что стоит сильно переживать из-за того, который сбежал. Но на всякий случай я отменю приглашение с помощью заклинания. Дай взгляну на твою руку.

— Сначала заклинание. — Стиснув зубы, Блэр посмотрела на Ларкина. — Говоришь, четверо?

— Похоже, двое развлекались в постели и были очень увлечены этим делом, когда я ввалился в окно. Уложил их одним ударом.

— Может, этих двоих нужно считать за одного?

— Ни в коем случае. — Ларкин закончил перевязывать раненую руку Блэр, потом вытер кровь у себя из-под носа. — Боже, как я голоден.

Блэр невольно рассмеялась и, забыв о боли в ребрах, обняла его.

—С ними все хорошо. — Гленна облегченно вздохнула. — Немного помяты, поцарапаны, но живы. И в безопасности. Простите, простите. Но просто смотреть и не иметь возможности помочь... Кажется, со мной сейчас случится небольшая истерика.

И точно: Гленна закрыла лицо ладонями и расплакалась.

Киан все-таки сбежал, оставив Гленну с Мойрой. Он по опыту знал, что с женскими слезами лучше всего справляются сами женщины. Глядя на сцену, разворачивавшуюся в хрустальном шаре, сам он испытывал не страх или облегчение, а скорее досаду.

Ему приходилось лишь наблюдать, как другие сражаются с врагами. Наслаждаться уютом этой чертовой гостиной в окружении женщин и чайных церемоний, словно старенький дедушка.

Тренировки хоть как-то развлекали его, но настоящего боя Киан не видел с тех пор, как они покинули Ирландию. А женщины у него не было еще больше. Два самых лучших способа потратить накопившуюся энергию и снять напряжение оказались ему недоступны — или он сам лишил себя такой возможности.

Неудивительно, подумал Киан, что в такой ситуации его сводит с ума эта пара внимательных серых глаз.

Конечно, можно соблазнить служанку, но это повлечет некоторые сложности и в конечном итоге не будет стоить затраченных времени и усилий. Затеять драку с кем-нибудь из людей тоже вряд ли получится — и это чертовски плохо.

Отправившись на охоту, он, скорее всего, сможет отыскать одного или двух солдат Лилит. Но Киан не мог заставить себя выйти под непрекращающийся дождь, надеясь лишь на удачу.

В своем времени и своем мире у него, по крайней мере, была работа. И, конечно, женщины — если возникало желание. Но по большой части именно работа помогала ему скоротать время. Бесконечное время.

Теперь же, лишенный всех этих возможностей, он старался не покидать свою комнату. Ел, спал.

И ему снились сны, которые не беспокоили его уже несколько десятилетий, — об охоте на людей.

Резкий, соленый запах пронизывал воздух, когда даже жалкие, приглушенные инстинкты давали людям сигналы, что на них охотятся.