Шоу на крови - Анна и Петр Владимирские Страница 25

Под умелыми комплиментами Чепурного Лобоцкая таяла, как мороженое на жарком солнце.

— Это было предложение? — прищурился Горячий.

— Не простое предложение, а коммерческое, — поднял палец вверх предприниматель.

— В чем же тогда просьба? — выгнула выщипанные бровки Лобоцкая.

— В связи с убийством милиционера мы проводим свое внутрифирменное расследование. Подобные прецеденты должны пресекаться! У нас есть собственная служба внутренней безопасности. Так вот, я попросил бы, — Чепурной сделал упор на последних словах и повторил их еще раз, — очень попросил бы вас, мои дорогие, оказать всемерное содействие моему эксперту Лученко Вере Алексеевне. Вы, Никита Самсонович, собственно, уже с ней познакомились.

— Да, да, конечно, — снова засуетился директор, кожей чувствовавший, что просьбы бизнесмена еще более важны, чем предложения. — О чем разговор! Чем можем, поможем.

— А в чем, собственно, должно проявиться наше содействие? — спросила Римма.

— Как эксперт-психолог и специалист высшей категории, она, скорее всего, захочет поговорить с кем-то из сотрудников музея. Или послушать экскурсии. Короче, я не знаю, на то она и эксперт, чтобы выполнять свою работу. Пожелает душу из вас всех вынуть — пусть вынимает! Не волнуйтесь, это я образно!.. Ваша задача — предоставить ей возможность нормально делать дело. Главное, чтобы никаких препятствий. Потому что если не будет с вашей стороны содействия… Ну, вы понимаете? Партнерские отношения, как у нас с вами, — это ведь дорога с двусторонним движением, не так ли?

— Так ли! Так ли! Можете не сомневаться, Олег Аскольдович, все сделаем в лучшем виде! — Горячий испугался, как бы Римма чего не ляпнула. Взглянул на нее выразительно. Мол, покажи, дура, что готова бежать впереди паровоза! Лишь бы кормилец не осерчал!

— Мы всегда, мы всемерно… — пропела Лобоцкая.

— Вот и ладненько. — Чепурной поднялся, доставая из внутреннего кармана пиджака два конверта. Он вручил один зеленоноситель Горячему, второй взяла Лобоцкая. — О времени проведения коньячной презентации и прочих деталях с вами будет договариваться мой помощник.

Когда за президентом фирмы «Игра» закрылась дверь, Римма вопросительно посмотрела на директора.

— А когда мы запустим эту певицу, Франческу, с ее клипом и спонсором? Они ведь проплатили наперед.

— Давай, Римма, в ближайшее время. Хоть сегодня ночью! Нам совсем ни к чему, чтобы съемки клипа пересекались с презентацией Олега. Еще узнает, не дай бог! Вдруг станет меньше платить? — Рассуждая, Горячий пересчитывал сотенные бумажки, не вынимая их из конверта. — Хлопот не оберемся!

— Точно. Пойду позвоню этому клипмейкеру. Пусть сегодня ночью отснимутся, и гора с плеч!

— Вот еще что, Римма… Чепурной же обмолвился, что на этой самой коньячной презентации они еще сигары будут дегустировать. Как бы нам с пожарными не поссориться? Они ведь тоже могут зелень потребовать.

— Это не наша проблема, а Олега! — резко ответила Лобоцкая.

— Как думаешь, картинам ничего не сделается? Некоторые же висят в экспозиции без стекол, — запоздало вспомнил о шедеврах директор.

«Если что, тебя с должности мигом снимут, — подумала Лобоцкая. В Министерстве культуры у нее был свой человек, руководящий музеями. — А я помогу».

— Ну, вы прямо как тот монашек в поговорке, Никита Самсоныч! И жирненькое съесть, и не оскоромиться! Что с ними станется? Висели сто лет, и еще двести провисят. Шедевры вечны, а вот люди должны получать от жизни все блага, пока есть возможность.

Заместитель директора по науке была женщиной очень практичной.

* * *

Хозяин фирмы «Игра» Чепурной, выйдя от директора, велел секретарше Барановой найти Веру Алексеевну Лученко и передать ей, что он уезжает по делам. А музей находится в ее полном распоряжении. Сказал — и сразу удалился.

Через полчаса на территорию Кирилловского монастыря въехал крупный черный «хаммер». На него никто не обратил внимания, мало ли крутых автомобилей тут ежедневно появляется. Душевные болезни, они же не выбирают богатых или бедных. В болезнях и в смерти все равны.

Из джипа вышли четверо мужчин. Трое были в одинаковых неброских костюмах, по виду типичные охранники.

Четвертый, большой и круглоголовый, соответствовал солнечной, редкой в октябре погоде короткими рукавами рубашки и свободными, чуть примятыми по последней моде хлопчатобумажными светлыми брюками. В руке у него был крошечный черный портфельчик.

Круглоголовый с довольной улыбкой на щекастом лице огляделся и сразу направился в густые высокие кусты за маленькой часовенкой. Охранники пошли за ним.

— Ну, быстренько, — сказал главный.

Охранники достали из полиэтиленового пакета несколько белых халатов.

— Может, не надо, Олег Аскольдович, — сказал один из мужчин. — А? Попроще бы. Зашли, договорились… К чему нам опять вся эта морока?

Олег Аскольдович заулыбался еще шире.

— Давай-давай, дружище, ты меня знаешь. Без мороки не могу. Или есть проблемы?

— Никаких проблем, — быстро ответил спрашивающий. — Я так, на всякий случай.

Все уже были в халатах, кроме Чепурного. Он изобразил на лице смирение, позволил охранникам крепко взять себя под руки, и они направились ко входу в больницу. Ну просто санитары ведут больного!..

В коридоре на втором этаже было чисто. Тревожно пахло хлоркой и лекарствами. Плотного телосложения и средних лет медсестра находилась на своем сестринском посту. Так называемое «острое» отделение в конце коридора постоянно закрыто на ключ, так что никаких хлопот. Ну, иногда бродящие за дверью бесплотные тени (дверь была из матового полупрозрачного стекла специальной закалки) начинают стучать, просить чего-то. И, не дождавшись никого, исчезают. А иногда приходят санитары, тогда уж держись, сам напросился. Здесь же, в ее ведении, находятся палаты с улучшенными удобствами. Дежурить здесь — работа не пыльная, скука только. Вот сегодня, правда, сержантик милиции, молодой и симпатичный, развлекает. Поставили его дежурить к одной из палат, ко вчерашнему пациенту. А зачем, спрашивается? Он же не буйный. Какой там диагноз заперт в этой комфортабельной палате, то простым смертным неведомо. А ведомо дежурному врачу и завотделением. Ну и ладно, сиди дежурь, тут диваны мягкие и телевизор в холле.

Со стороны лестницы послышалось шарканье ног, сержант обернулся и увидел, как трое в белых халатах ведут под руки четвертого. Ведомый что-то мычал себе под нос, время от времени громко вскрикивая. Такого за сутки дежурства молодой работник милиции уже насмотрелся, неинтересно. Он продолжал решать кроссворд и так углубился в его изучение, что не заметил, как изменилось невыразительное обычно лицо медсестры, как ее брови поползли вверх, — и не насторожился. Он дернулся только тогда, когда его взяли за ключицу возле шеи.

— Сиди спокойно, а то больно будет, — сказали сзади.