Любовницы - убийцы - Джеки Коллинз Страница 25

Билли Экспресса не оказалось дома и Анжело пришлось ждать. Ему не нравилось, что с ним обращаются как с посыльным. Это его ужасно злило. Но потом он услышал звуки, в отношении которых ошибиться было невозможно, и он отправился на разведку, мягко ступая в своих белых теннисных туфлях, которые всегда носил. Звуки доносились из комнаты, соседней с кабинетом, где ему предложили дожидаться. Приоткрыв дверь, он заглянул туда.

Рио Джава и китаец занимались любовью на полу. Она лежала совершенно голая, распластавшись, а на ней неподвижно сидел китаец, она громко стонала. Время от времени китаец дергался, глубоко вонзая в нее свой член, вытаскивал его и вновь оставался недвижим до следующего удара. Это приводило Рио в неистовство, пока она наконец не вцепилась в него, обхватила его шею своими невероятно длинными ногами и вскрикнула в немыслимом оргазме.

Анжело торопливо закрыл дверь, чувствуя как вскочил его собственный член. И как только он передал пакет Билли Экспрессу, поспешил в бордель Чариты и освободился там от этого напряжения.

– Ты приходишь уже четвертый раз за неделю, – высказала свое недовольство Чарита. – Я сказала Фрэнку, что ты можешь приходить сюда бесплатно два раза неделю. Ты что же думаешь, Христа ради, кто я? У меня бизнес, а не благотворительная лавочка!

Анжело навсегда запомнил этот день. И вот теперь Рио Джава в Лондоне, в его квартире, и у него стоит так же, как и в тот день, когда он привез пакет Билли Экспрессу.

Рио потянулась, дотронулась до одной или двух застежек, два легких искусных движения и платье соскользнуло на пол. На ней не оказалось ничего, кроме блядских туфель и рыжего парика. Она была худая, кости выпирали, грудь почти плоская с невероятно большими черными сосками. В кругах подпольного кино ее соски были знамениты, Билли Экспресс снимал их с самых разных точек. Ее соски пользовались не меньшей известностью, чем обертки мыла Энди Уорола Кемпбелла.

Анжело торопливо избавился от своей одежды, готовый к дальнейшим действиям. Он приглушил освещение до красноватого полумрака и включил пластинку Джеймса Броуна.

Рио оглядела его с ног до головы, задержав взгляд на его главной принадлежности.

– И вот это все? – спросила она со смешком. Анжело неуверенно ухмыльнулся, не будучи вполне уверен, что она имеет в виду. Вряд ли она хочет сказать, что этот предмет у него маловат. Анжело обладал хорошим большим членом. Обычно он по этому поводу слышал только восторженные ахи и охи, а не короткий насмешливый смешок.

Анжело шагнул к ней, надеясь в глубине души, что она снимет свои туфли. Без этих проклятых туфель они окажутся более или менее одинакового роста. А так туфли давали ей некое преимущество и ему это не нравилось. Из-за них он чувствовал себя маленьким.

Рио двигалась в такт музыке, широко расставив ноги, покачиваясь вперед и назад под звуки песни Джеймса Броуна «Секс машина».

– Послушай, – попросил Анжело, – сними свои туфли.

– Нет, мой сладенький, я лю-ю-ю-блю мои туфли, – полупропела она с подчеркнутым акцентом южан. – Они дают мне почувствовать себя на самом деле большой. Такой большой, чтобы съесть таких порочных маленьких мальчиков, вроде Анжело Бассалино.

Он схватил ее за талию.

– Покажи-ка мне свой товар, супержеребец, – протяжно выговорила она.

Они двигались вместе под музыку.

– Вставай… поднимайся… вставай… дальше… дальше… побудь там… работай как секс – машина, – Рио подпевала голосу Джеймса Броуна, а руки Анжело прижимали ее все крепче и он норовил двигать ее к постели. Она все еще пела, когда он завалил ее на спину. – Вставай… – распевала она, – давай… воткни туда… вот так, бэби.

Он залез на нее и прежде чем успел сообразить, что происходит, она раздвинула свои длинные ноги, засунула его член в себя, одним движением сжала его своими ляжками, и пресс этот оказался таким сильным, таким невероятно плотным, что он Анжело тут же кончил.

Она принялась хохотать, громким насмешливым хохотом. Вся процедура заняла несколько секунд.

– Ах, бэби, бэби, – напевно произнесла она, – ты что, кролик?

Она разразилась еще более громким хохотом, когда Анжело сполз с нее, пытаясь разгадать, как это случилось.

Все, что он успел сделать, так это задвинуть свою палку, и… она зажала его и из его члена моментально выбрызнуло все. Святой Боже! Что здесь происходит?

Рио перекатилась на постели.

Сколько продлится перерыв? – недовольно спросила она, сбрасывая свой огненный парик, и тряхнула головой, распуская блестящие черные волосы.

К его чести, палка Анжело вновь торчала. Он гордился тем, что мог себя контролировать и заниматься с женщиной этой работой часами, если потребуется. Он слишком хотел ее, в этом секрет. И наверное его сознание было сосредоточено на ней с того раза, когда он в первый раз увидел ее.

Он начал ласкать языком ее груди.

– Давай трахаться, бэби, – быстро сказала она. – Я здесь для дела. А насчет языка, то мы можем заняться этим позднее.

Она перевернулась на живот и он вторгся в нее сзади. Теперь, когда он оказался в порядке и в ней, она сдвинула ноги и приподнялась на несколько дюймов. И опять он испытал это невероятное ощущение – такое плотное сжатие, что он не мог остановиться и вновь кончил. Это был грандиозный оргазм, прекрасное содрогание, которое никаким напряжением сознания предотвратить невозможно.

– О, Джезус! – сердито воскликнула она. – Сколько времени прошло с тех пор, как мы легли?

Анжело изнемог. Он лежал в оцепенении, закрыв глаза. Ему нужно было минут пять поспать и он опять наберется сил.

Джеймс Броун пел «Этот мужской, мужской, мужской мир».

Анжело спал.

Ухмыльнувшись сама себе, Рио встала и оделась. Начало было неплохим.

Приладив на место свой парик, она протанцевала по комнате в своих блядских туфлях, тихо напевая про себя. Потом коричневой губной помадой написала на зеркале в ванной: МИЛЫЙ, ТЕБЯ СЛЕДОВАЛО ПРОУЧИТЬ!

Не потревожив его, она выскользнула из квартиры.

Мэри Энн была очень довольна тем, что Энцио решил взять ее с собой в Нью-Йорк. Она никогда не призналась бы – ну, разве только самой себе – но она находила Майами невероятно скучным местом. Дело было, конечно, не столько в Майами, сколько в том, что ей не разрешалось выходить одной, а мужчины, приходившие в дом, все были старики. Ну, и кроме того, там была эта женщина, которая постоянно шпионила за всеми из окна. Это очень нервировало – знать, что пара безумных черных глаз следует за тобой повсюду.

– Кто это? – в тревоге спросила Мэри Энн, когда только приехала сюда.

– Забудь о ней, – предупредил ее Энцио. – Не замечай ее, и чтобы я никогда не видел твоей задницы около этой комнаты. Ты поняла меня?