Суд Джульетты - Марина Рощина Страница 26

«Как бы в шею не вытолкали, — забеспокоилась она, глядя на свои растоптанные кроссовки. — А ладно, была не была. В конце концов, не на свидание к господину Олейнику пришла».

Респектабельный охранник, зорко стерегущий вход в зал ресторана, если и удивился появлению столь необычной посетительницы, то виду не подал. Чтобы избежать возможных унизительных вопросов, Аня сразу доложила, к кому и зачем пришла.

— Господин Олейник сейчас занят, — вежливо сообщил охранник. — Предпочитаете пройти в зал и что-нибудь заказать или подождете здесь, в холле?

Аня не отказалась бы сейчас от стакана минералки, но, оценив добротность костюмчика привратника и золотые часы на его холеной руке, подумала, что такая роскошь ей не по карману.

— Здесь подожду.

— Я почему-то так и подумал, — усмехнулся многоопытный страж дверей, без рентгена просветивший содержимое ее кошелька. — Пожалуйста, к вашим услугам свежая пресса.

Охранник скрылся за дверями в зал, и Аня почувствовала себя значительно увереннее, хотя немного мешали зеркала, ими, как назло, были сплошь увешаны стены холла. Она немного полистала журнальчик для автомобилистов, быстро заскучала и, набравшись смелости, заглянула в зал. В просторном помещении сидели двое посетителей — улыбчивый румяный паренек с растрепанной рыжей шевелюрой, очень похожий на студента циркового училища, и пожилой седовласый господин с сигарой, глядя на которого Аня подумала, что, пожалуй, зря хамила ему по телефону. Они оживленно разговаривали и даже не думали прекращать. Тяжко вздохнув, девушка вернулась к чтению статьи об особенностях задней подвески последней модели «фольксвагена».

Не прошло и получаса, как из-за стеклянных дверей снова появился напыщенный охранник и торжественно, словно на приеме в Букингемском дворце, объявил:

— Господин Олейник освободился и ждет вас!

Аня вошла в зал и с удивлением обнаружила, что важного седовласого дяденьки с сигарой нет и в помине, а дожидается ее тот самый парень, кого она сгоряча определила в циркачи.

— Это вы господин Олейник? — недоверчиво спросила она.

— Я! — Тот, чтобы рассеять всякие сомнения, подсунул свою визитку. — А вы, надо полагать, та самая Анна Старцева?

— Именно!

— Очень приятно. Хотите что-нибудь выпить? — Олейник сделал незаметный жест, и тут же, словно из-под земли, выросла фигура того самого охранника, который по совместительству являлся и официантом.

Аня задумалась.

— Принесите, пожалуйста, чашку чаю с мятой, — наконец решила она.

Простенькая на первый взгляд просьба почему-то озадачила официанта.

— К сожалению, у нас в меню нет чая с мятой, — виновато проблеял он. — Чай с лимоном, бергамотом, жасмином, суданской розой…

— Я почему-то так и подумала, — заявила злопамятная Старцева. — Ладно, тащите минералку!

Посрамленный охранник, он же официант, кинулся исполнять заказ, и Аня, памятуя, что господин адвокат очень занят, сразу приступила к делу. Тарасу Олейнику было всего двадцать восемь, но, несмотря на столь юные для адвоката годы, он уже успел снискать славу профессионала высочайшего класса благодаря участию в нескольких громких процессах. Своими успехами молодой адвокат был обязан не только блестящему знанию юриспруденции, гибкому уму и таланту оратора, но и поразительной для его возраста способности понимать малейшие нюансы человеческой психологии и почти мистическому дару безошибочно угадывать ложь. Старцевой он поверил сразу и безоговорочно. Она учинила настоящий допрос, и Олейник не сопротивлялся, не удивлялся, а подробно, почти ничего не скрывая, рассказывал все, что ему было известно. Особенно Старцеву почему-то интересовала пропавшая бутылка.

— Следствие на основании показаний свидетелей представляет себе ситуацию следующим образом, — рассказывал Тарас, крохотными глоточками попивая кофе. — Чаша с вином и початая бутылка до начала церемонии находились в ризнице, там обычно хранится одежда священника и прочая церковная утварь. Попасть туда можно из основного помещения храма либо с улицы. Как назло, все присутствующие под разными предлогами покидали часовню: Лариса Мирошникова вспомнила, что забыла закрыть машину, Диана Каширская вдруг почувствовала себя плохо и поспешила на воздух, следом за ней ушел Олег Савченко, ну и так далее. У всех были причины, и вполне уважительные. Единственный человек, который ни на секунду не покидал часовню, — Виталий Мирошников. И потому, по версии следствия, отравить вино он мог только в бутылке.

— А что говорит служитель? Где он был до начала церемонии?

— Утверждает, что все время находился в ризнице. И никто туда не заходил. Его показания тоже свидетельствуют не в пользу Мирошникова.

— Но кто-то же насыпал яд в вино?

— Получается, что Мирошников, — невозмутимо пожал плечами Олейник. — И только в бутылку.

— Значит, если бутылка будет найдена и экспертиза покажет отсутствие яда, этого будет достаточно, чтобы снять с Мирошникова все подозрения?

— Конечно нет. Но в этом случае такая стройная, хотя и совершенно абсурдная версия следствия рухнет, как карточный домик. Им придется проверять показания служителя, придется искать человека, который заходил в ризницу. Это значит, что следствие затянется, и я думаю, мне удастся добиться освобождения Мирошникова под подписку о невыезде. А вы что, действительно знаете, где искать бутылку?

— Нет, — вздохнула Аня. — Не знаю. Но я могу без всякой экспертизы элементарно доказать, что вино в бутылке было совершенно безвредным.

— Вот как? И каким же образом? — искренне удивился адвокат.

— А вот таким. Можно воспользоваться вашим телефоном? — спросила Аня и, не дожидаясь разрешения, схватила трубку. Она торопливо нажимала крошечные кнопки на панели миниатюрной «нокиа» и молила Бога, чтобы ее непутевый приятель оказался дома. А в том, что ее догадка верна, она и так знала.

3

— Это было проще простого, — рассказывала Аня за ужином, с аппетитом уплетая хрустящие куриные крылышки, приготовленные домовитой Ирой Калинкиной в честь ее небольшой победы. — Еще во время просмотра видеозаписи меня страшно раздражала «пляшущая» камера. Я никак не могла понять, в чем дело, а тут вспомнила про эту пропавшую бутылку, и меня осенило. Гарик был пьян. Увы, с ним такое часто случается, — нахмурилась Аня, вспоминая дни, когда с Гариком Даниловым ее связывали не только дружеские отношения. — В тот день он приехал к часовне намного раньше положенного времени, так как автобусы туда ходят только два раза в день. Болтался по окрестностям, замерз — день-то был пасмурный! — сбегал в поселок и купил у кого-то водку. А потом, когда увидел в ризнице початую бутылку вина, уже не смог удержаться. Короче говоря, к началу церемонии он уже основательно набрался. Оттуда и эта нервная съемка. Его счастье, что он постеснялся отведать из чаши!

— И правда, — всплеснула руками Ирка. — Что же дальше?