Общак - Деннис Лихэйн Страница 26

— Важно покаяться, мистер Сагиновски, — сказал Торрес. — Вы бы подумали об этом. Красивая собака.

И он пошел прочь.

После того как Торрес уехал, Боб побродил по парку еще немного, хотя не смог бы сказать, сколько времени прошло, прежде чем они с Рокко оказались у своей машины. Голова кружилась так, что он засомневался, сможет ли сесть за руль, поэтому они с Рокко немного постояли, глядя в суровое зимнее небо, — солнце было надежно спрятано за серой стеной, плотной, как махровое полотенце. Если через несколько месяцев рука всплывет где-нибудь между этими берегами, сумеет ли Торрес сопоставить факты? Выйдет ли он тогда на Боба?

Да он и так все время ходит за тобой.

Боб сделал глубокий вдох, задержал дыхание, затем выдохнул. На этот раз голова не закружилась и перед глазами не поплыло.

Он сказал себе, что все получится. Обязательно получится.

Сел в машину, поглядел на себя в зеркало на солнцезащитном щитке и произнес вслух:

— Все будет хорошо.

Не то чтобы он в это поверил, но что еще оставалось?

Боб поехал в приход Святого Доминика и завернул домой, чтобы оставить Рокко. Как только они вылезли из машины, из их дома вышла Надя.

— А я зашла, чтобы погулять с ним. Глупо вышло. У тебя сотовый включен?

Боб поглядел на телефон:

— На вибрации. Я не почувствовал звонка.

— Я звонила несколько раз.

На экране было написано: «Пропущенные звонки (6) Надя».

— Теперь вижу.

Она слегка наклонила голову:

— Я думала, ты сегодня на работе.

— Так и есть. Просто я… Да. Долго рассказывать. Нужно было тебе позвонить. Извини.

— Не бери в голову. Ерунда.

Боб поднялся на крыльцо, а Рокко перевернулся на спину, завалившись Наде под ноги. Она почесала ему грудь.

— А ты знаешь Эрика Дидса? — спросил Боб.

Надя стояла, опустив голову, и чесала Рокко.

— Я не так чтобы знаю его, но да, я с ним знакома. Ты же понимаешь, живем рядом.

— Но он так сказал, что я подумал…

— Что подумал?

— Ничего. Нет. Не знаю, что я…

Теперь Надя смотрела на Боба. В глазах ее отражалось что-то такое, чего раньше он ни разу не видел. Что-то, от чего хотелось развернуться и бежать со всех ног.

— Что ты пристал ко мне как банный лист?

— Я просто спросил.

— Ты на что-то намекаешь.

— Ни на что я не намекаю.

— А теперь ты споришь со мной только для того, чтобы просто поспорить.

— Нет же.

Надя поднялась с колен:

— Понимаешь, мне этого дерьма не нужно. Ясно?

— Погоди, — сказал Боб. — Что случилось-то?

— Ты думаешь, меня можно вот так запросто шпынять, думаешь, нашел себе грушу, по которой можно лупить здоровенным кулаком?

— Что? — Боб опешил. — Господи, нет!

Надя хотела пройти мимо него. Боб протянул к ней руку, подумал, что лучше этого не делать, но было уже поздно.

— И не смей ко мне, на хрен, прикасаться!

Боб отступил на шаг. Надя нацелила палец ему в лицо, а потом спустилась по лестнице, перешагивая через две ступеньки разом.

Оказавшись на дорожке, она подняла голову и посмотрела на него.

— Козел! — сказала она, сверкая глазами и ушла.

Боб остался стоять, совершенно не понимая, как он мог так облажаться.

Вернувшись в бар, Боб целый час провел в задней комнате, обрабатывая феном мокрые банкноты. Когда он вышел, в баре было почти пусто, лишь несколько завсегдатаев, устроившись поближе к двери, пили дешевый ржаной виски. Кузен Марв с Бобом стояли в другой части бара.

— Я только задал вопрос, — сказал Боб, — и все пошло наперекосяк.

— Некоторым хоть алмаз Хоупа подари, они спросят, сколько он весит. — Марв перевернул страницу газеты. — Ты уверен, что он ничего не видел?

— Торрес? Совершенно уверен, — сказал Боб, хотя это было далеко не так.

Открылась передняя дверь, и вошел Човка, за ним Анвар. Они прошли мимо трех завсегдатаев, прошли через весь бар и пододвинули высокие стулья поближе к Марву с Бобом. Уселись. Уперлись локтями в барную стойку. Подождали.

Трое завсегдатаев — Покаски, Лаймон и Имбрулья, — не сговариваясь, одновременно поднялись со своих мест и направились к бильярдному столу.

Кузен Марв протер барную стойку перед Човкой, хотя вытирал ее минуту назад, когда они появились в дверях.

— Привет.

Човка не снизошел до ответа. Он поглядел на Анвара. Оба они уставились на Боба и Кузена Марва. Човка порылся в кармане. Анвар порылся в своем. Они одновременно вынули руки из карманов пальто. Положили на барную стойку пачки сигарет и зажигалки.

Боб пошарил под стойкой, нашел пепельницу, которую держал там для Милли. Поставил между чеченцами. Те закурили.

— Човка, налить тебе что-нибудь? — спросил Боб.

Човка курил. Анвар курил.

— Марв, — сказал Боб.

— Чего? — спросил Кузен Марв.

— Анвар пьет «Стеллу», — сказал Боб.

Кузен Марв пошел к пивному холодильнику. Боб снял с верхней полки виски «Мидлтон Айриш». Налил добрую порцию и поставил перед Човкой. Кузен Марв вернулся со «Стеллой Артуа», поставил пиво перед Анваром. Боб быстро взял картонную подставку под пиво, поднял бутылку и подложил под нее картонку. Затем вытянул из-под кассы коричневый бумажный конверт и положил на стойку бара.

— Банкноты до сих пор немного влажные, — сказал Боб. — Я положил их в пакет с защелкой. Но все они здесь.

— С защелкой, — повторил Човка.

Боб кивнул.

— Я бы, конечно, положил деньги в сушилку, но здесь у нас нет сушилки, я как мог просушил их феном. Может, разложить их на столе? К утру будут сухие.

— Вопрос, почему они стали мокрыми?

— Нам пришлось отчищать их, — сказал Боб.

— Они были чем-то испачканы? — Взгляд Човки был совершенно неподвижен.

— Да, — сказал Боб.

Човка рассматривал бокал, который поставил перед ним Боб.

— Это не то, что ты наливал мне в прошлый раз.

Боб сказал:

— Тогда был восемнадцатилетний «Боумор». Ты сказал, он на коньяк похож. Мне кажется, этот понравится тебе больше.

Човка посмотрел бокал на свет. Понюхал напиток. Поглядел на Боба. Поднес бокал к губам и сделал маленький глоток. Поставил бокал на стойку.