Бег по вертикали - Джозеф Гарбер Страница 28

Марджи взвесила на руке диктофон, который дал ей Дейв.

— Вы уверены, что это сработает?

— Надеюсь. Ничего лучше я придумать не могу.

— А вы точно настроили эту рацию правильно?

У Дейва было две рации: одну он забрал у Карлуччи, а вторую — у того типа, которого застрелил в клубе «Премьер-министр». Пока он прятался под полом в компьютерной, он их изучил. У обоих сзади были небольшие снимающиеся панели. Под панелями Дейв обнаружил ряд миниатюрных красных светодиодов; несомненно, это были шифровальные коды. Прямо под светодиодами располагался ряд переключателей. Дейву хватило пары секунд, чтобы выставить на второй рации тот же код, что и на рации Карлуччи — по которой Рэнсом обещал связаться с Дейвом.

— Да, Марджи, с ней все именно так, как надо.

— Значит, все, что от меня требуется, — это нажать на эту кнопку и включить вашу запись?

Она указала на рацию длинным, изящным пальцем. Дейв обожал длинные пальцы и терпеть не мог короткие и толстые. Ему подумалось, что у Марджи великолепные пальцы. Как, впрочем, и многое другое. Марджи была полной противоположностью его жене: приятно округлой в тех местах, где Хелен была по нью-йоркски худой; миниатюрной, в то время как Хелен была, по правде сказать, чересчур высокой; у нее был живой практичный ум в противовес холодной искушенности Хелен; и она была неприкрыто сексуальной, в то время как Хелен…

«Эй, приятель! Притормози!»

Дейв заставил себя думать о деле.

— Да, верно. Как только вы услышите в этой рации голос — любой, — вы включите запись. Но только если вы в это время уже покинете здание. Если же вы еще будете здесь, просто игнорируйте этот голос. Если Рэнсом обратится ко мне до того, как вы отсюда уйдете, я перейду к другому плану.

Марджи глубоко вздохнула и ослепительно улыбнулась.

— А как насчет Грега?

«Чудесная улыбка!»

— Рано или поздно его кто-нибудь услышит. Либо его вечером найдут уборщики. А до тех пор он никуда не пойдет.

Марджи уставилась на свои туфли.

— Кстати, мне хотелось вас спросить: почему вы намотали так много изоленты вокруг… ну, вы понимаете… его фиговины?

— Мне хотелось, чтобы он как следует охнул, когда его будут разматывать.

Марджи хихикнула.

— Ну и злой же вы, мистер Дэвид Эллиот.

Ее улыбка озарила комнату.

И в глазах у нее появилось особое выражение. Во всяком случае, Дейву так показалось. Или, точнее, он, быть может, надеялся, что оно там появилось.

— Угу, — глупо ухмыльнулся он, — злой, как цепной пес.

Марджи вздернула подбородок. На скулах у нее проступил румянец.

— Но не по отношению ко всем?

Голос Марджи смягчился. Голос Дейва, напротив, сделался хриплым.

— Нет, не ко всем.

Он шагнул вперед. Чисто рефлекторно. И Марджи тоже. В этом не было ничего рефлекторного. Дейв заметил, что в компьютерном зале с его нагоняющими прохладу кондиционерами стало теплее. Тепло было приятное. Как будто подул легкий летний ветерок.

Марджи придвинулась к Дейву. Глаза ее заблестели. Их разделяло теперь не больше фута. Либо Дейв ничего не понимал, либо ей нравилось находиться поближе к нему. Дейва влекло к этой женщине, а ее — к нему. Это был магнетизм — подлинный, мгновенный, неумолимый. Такое случается редко. Но — случается. Некоторые называют это любовью с первого взгляда, хотя, конечно, это не она.

Тут у Дейва в уме промелькнула особенно дурацкая мысль. Ему нравилась эта мысль и нравилась ее глупость, а больше всего ему нравилась Марджи, и…

Дейв резко одернул себя — так резко натянул поводья, что рывок получился болезненным. Даже думать о том, о чем он подумал, было безумием, если не самоубийством. А втягивать эту женщину, которая и так уже чересчур глубоко втянута во все это…

«Приятно знать, приятель, что у тебя все еще сохранились хоть какие-то моральные нормы».

Дейв поймал руку Марджи и пожал, словно коллеге по бизнесу.

— Спасибо вам за помощь, Марджи. Я вам очень, очень признателен. Но теперь я лучше пойду. Кажется, ваши друзья — в смысле, остальные работники департамента — уже скоро вернутся со встречи.

Глаза Марджи заблестели сильнее.

— Ладно, но тогда так: мое полное имя — Мэриголд Филдс Коэн. И не надо на меня так смотреть! Я родилась в шестьдесят восьмом, и мои родители жили в Сан-Франциско. Я не виновата, что они дали мне такое дурацкое имя! Но как бы там ни было, мой номер есть в телефонной книге. Западная Девяносто четвертая улица, сразу за Амстердам-авеню. Когда выберетесь из этой передряги — позвоните мне, ладно? Или даже можете ко мне заглянуть.

Дейв улыбнулся в ответ. Марджи была великолепна. Он был просто очарован ею. Его охватило искушение сказать нечто безрассудное. Очень, очень безрассудное…

«Жаль, что ты пребываешь в счастливом браке. Хотя, если так посмотреть, возможно, ты в нем уже и не пребываешь».

А возможно, и никогда не пребывал.

— Обязательно, Мэриголд, — как можно искреннее отозвался Дейв.

Возможно, он и вправду был искренен.

— Никогда больше не смейте называть меня Мэриголд!

— Хорошо-хорошо. Обещаю. Вот вам крест. А теперь еще одно, последнее.

Марджи нетерпеливо кивнула.

— Мне очень не хочется, чтобы у вас из-за меня были неприятности. Я не хочу, чтобы кто-нибудь заподозрил, что вы помогли мне. Но когда Грега найдут, начнутся вопросы. Потому нам нужно создать вам алиби. Мне пришла в голову идея, как создать вам безукоризненное алиби. Никому и в голову не придет поставить его под сомнение. Вы же понимаете, что вам нужно непробиваемое алиби, верно?

— Ну да, конечно. И что же это за алиби?

— Вот оно.

И Дейв ударил ее в челюсть. Он подхватил Марджи, потерявшую сознание, и осторожно опустил на пол. Затем он забрал у нее всю наличность из кошелька. Там оказалось всего двадцать три доллара. Бедняжка. Однако Дейв оставил жетон на метро, чтобы она могла вернуться домой.

Повинуясь глупейшему из суеверий, компания, проектировавшая и возводившая здание, в котором работал Дейв, решила, что здесь не будет тринадцатого этажа. После двенадцатого этажа в нумерации шел сразу четырнадцатый. Можно подумать, боги или демоны, отвечающие за невезение, настолько глупы, что сами не могут сосчитать этажи.

«Америкэн интердайн» занимала всего два этажа: двенадцатый и четырнадцатый. Приемная располагалась на четырнадцатом.

Секретарша, ведущая прием посетителей, ползала на четвереньках, щурилась и что-то разыскивала, хлюпая носом. Дейв изумленно уставился на нее.