Заказ на мента - Евгений Сартинов Страница 28

— Как здоровье свекрови то?

— Да, что с ней будет? Она еще на моих поминках обопьется и сдохнет.

Единственный законный супруг Ленки, форточник по кличке Шпиль окончательно проиграл свое сражение с чахоткой года три назад. Но Ленка до сих пор жила с его матерью, запойной старухой по кличке Шива. Та месяц могла не брать в рот, но уж если шла в разнос, то на месяц, не меньше.

Они мило беседовали о чисто житейском до тех пор, как в кабинете не появился Демин. На стол из пакета он вытащил и поставил бутылку болгарского бренди "Солнечный Брег", коробку самых дешевых шоколадных конфет, и лимон. У Ленки заблестели глаза. Это был набор из ее фартовой молодости, когда она была молоденькой, пятнадцатилетней «булочкой», которую воровские авторитеты обхаживали в лучших ресторанах Кривова.

— Выпьешь? — спросил Андрей.

— Я одна не пью, — словно завороженная, не отрывая глаз от бутылки, пробормотала Ленка.

— А кто тебя заставляет одну то пить? Мы поддержим, — предложил Демин.

Колодников достал из тумбочки свой личный стакан, подал его Пилораме, себе и Демину две старых чашки с отбитыми ручками. Втроем они даже чокнулись.

Через полчаса раскрасневшаяся Пилорама чуть заплетающимся языком буквально орала в сторону ментов: — И этот щенок, этот сучонок, тычет мне в горло финкой, представляешь!? Кому!? Мне!? Мне сам Король в ресторане «Сокол» колени целовал, об этом весь город знает! А Король весь город тогда держал, и держал вот так!

Она сжала со всей силы свой поцарапанный кулак.

— Что ж ты ему в лоб то не заехала, щенку этому? — спросил Демин.

— Ага, заедешь ему! Ты бы видел, какие у него глаза были — во! — Она показала ладонями что-то ужасное. — Еще чуть, и он бы резанул! Этот гад сколько человек уже замочил!

— Сколько?

— Он говорит, что девять.

Колодников удивился.

— Ого! Это откуда столько? Что-то я по сводкам ничего такого не видел.

— Откуда! Оттуда! Вчера, говорит, ночью пару таджиков зарезал. Они ночью с силикатного шли, с ЦЛК, он тормознул их и запорол. Он нам даже деньги показывал, три тысячи у них из носков вытащил.

— А еще он кого убил? — спросил Демин.

Пилорама начала загибать пальцы.

— Ну, Надьку, потом двоих около подстанции, Фокиных, этих таджиков, и бомжиху какую-то ночью же вчера. А ты говоришь — в лоб ему дай…

— А девятый? — быстро спросил Колодников.

Ленка нахмурилась, замотала своими патлами.

— Я не поняла, он мужика какого-то куда-то заманил, и зарезал. Я в кухню как раз выходила, чайник ставила, пропустила это все.

— А когда он к вам пришел? Во сколько? — поинтересовался Демин.

— Да, полпятого приперся, придурок, самый сон сорвал. Нинке сразу морду набил за то, что она подписала показания про него. Я ее защищать начала, так он мне эту финку и сунул. Потом минет еще сделать заставил, козел! А еще хвалился, что никто его посадить не сможет, потому, что он малолетка, и у него все тут схвачено, везде и все. Давай, наливай еще!

Колодников вылил в стакан остатки бренди. Ленка пьянела с типичной для алкоголиков быстротой, и Андрей решил задать ей еще один, последний вопрос.

— А он это делал один, или со своими дружками? Я в смысле — убивал один, или нет?

— Кто, Сема? — она уже слабо соображала. — Как же — один! Все там были, все они душегубы.

Тут Ленка встала, ее чуть качнуло.

— Ну, я пошла. А то Нинка забухать хочет от горя. Этот пидор вчера только один пузырь водки и притаранил. Жлоб!

Она вышла из кабинета, Колодников скорчил брезгливую мину, и легким движение руки смахнул стакан Пилорамы в мусорную корзину. В это время зазвонил телефон.

— Да, Колодников слушает.

Звонил патологоанатом Крылов. Его, обычно, монотонный голос с легкой грассировкой был на удивление возбужден.

— Андрей Викторович, это Крылов. Я тут задержался на работе по случаю безнадежно испорченного воскресенья, и внимательно исследовал всех жертв вашего этого маньяка. Так вот, это с первого взгляда не было заметно, но резанные раны у тех двух, что нашли в ванной, и у тех, кого нашли около подстанции, оставлены тремя разными орудиями преступления.

Колодников понял суть всего этого важнейшего сообщения, но все же переспросил:

— Как это?

— А так. Разница небольшая, но это три разных ножа, лезвия разной ширины. Разница буквально в паре миллиметров. Каждый нож на миллиметр шире другого. Выводы делайте сами.

Колодников одной рукой держал трубку, а второй пытался закурить сигарету, настолько его взволновала это сообщение.

— А сегодняшняя бомжиха? Как она?

— Нет, там работал один только нож, самый узкий.

— Спасибо, Эдик. Огромное тебе спасибо!

Колодников положил телефонную трубку и, взглянув на Демина, приказал: — Быстро отзывай одну из машин, сам бери Уазик, и берите Хало и Колокольникова.

Колокольникова они взяли без труда. Уже через двадцать минут он, и удивительно похожий на него отец, такой же длинный и рыжий, сидели в кабинете Колодникова.

Как оказалось, папа в малолетках сидел, и это сказалось на диалоге двух сторон.

— Где Семин, Николай? — спросил Колодников подростка.

— А при чем тут мой Колька? — вместо него ответил вопросом на вопрос старший Колокольников. — Вы у его отца спрашивайте, где этот баклан недоношенный прячется.

Колодников поморщился.

— Виталий Иванович, мы задаем вопросы вашему сыну, а не вам. Это ваш сын дружит с Семиным, а не вы.

Но тот был неумолим.

— Вы на моего сына сильно не напирайте. Ну и что, что он по малолетке якшался с этим пидором, теперь это при чем? Как Сему в КПЗ определили, я сыну сразу запретил близко к нему подходить.

Андрей усмехнулся.

— Так вы говорите, что ваш сын с ним не общается? А свидетели показывают, что видели вашего сына с Семиным и Хало буквально вчера, ночью.

Колодников соврал, никаких свидетелей у него не было, только слова Пилорамы, про Семиных дружков, одного длинного, а второго маленького.

— Вы же заходили в комок к Арату? — спросил он Николая.

— Ну, — согласился Кол. Они и в самом деле были в этом магазине, просто тот был единственный на Силикатной площадке, и Колодников это знал.

— Ах ты, сученок! — Старший Колокольников с размаху отвесил сыну полновесного леща. — Я же тебе говорил, что бы ты с ним не шлялся! — заорал он. — Ты где вчера был, у Светки, или где?!