Утешение для изгнанника - Кэролайн Роу Страница 29

— Потому что наш родственник капитан утверждает, что все было организовано вчера за час до захода солнца и что честь требует, чтобы мы состязались в верховой езде. Он сказал всем, что все организовал задолго до того, как сообщил об этом мне. Поэтому мы будем скакать часть пути мимо дворца, а все будут наблюдать за нами с башен и стен, потом до Хенералифе и обратно. Я недоволен. Мы вчера много проехали, и моя лошадь, скорее всего, захромает, если буду сегодня скакать на ней.

— Но мы не соглашались устраивать скачки, — сказал Юсуф. — О них было сказано в шут…

— Кто первым заговорил о скачках?

— Капитан. Сказал, что если мы хотим скакать, как сумасшедшие, то можно устроить это перед городом, там, где упражняются войска, но не на переполненной дороге, сквозь группу видных придворных, пугая их лошадей.

— Мне тоже так помнится. Но, боюсь, отказываться поздно. Все приготовления сделаны.

— На какой лошади мне скакать?

— Конь моего брата все еще в твоем распоряжении, хотя, уверен, можно найти свежую лошадь.

— Но у тебя свежей не будет, поэтому давай скакать на вчерашних. Если придерживать их, они не получат повреждений.

— Сможешь это сделать? — спросил Наср. — Насколько ты умелый наездник?

— Достаточно умелый.

— Абдулла нашел тебе одежду для верховой езды в дополнение к той, что на тебе, — тактично сказал Наср. — Она у тебя в комнате. Перед скачками я зайду за тобой.

Вернувшись в комнату, которую отвел ему визирь, Юсуф с удовольствием растянулся на удобной кровати. Приятный двор, где они занимались, был восхитительным; Наср был таким приятным собеседником, какого только можно желать, и он понял его гораздо лучше, чем накануне; но физические нагрузки были утомительными. Он тут же погрузился в легкий сон, наполненный странными сновидениями.

Когда проснулся, безупречная погода, которой они наслаждались весь день, начала меняться. Утренний легкий ветерок набирал силу и превращался в ветер; легкие облачка сменились густыми серыми и сизыми тучами. Юсуф высунулся в окно. В воздухе ощущалось какое-то беспокойство. Он увидел, что люди надевают плащи; что матери загоняют детей в дома. Где-то вдали сверкнула молния, и вскоре раскат грома поведал о далекой грозе.

Юсуф умылся, чтобы прогнать сон, и осмотрел третий комплект одежды. Большая часть, включая сюда сапоги для верховой езды, была его собственной. Но были и незнакомые стеганые брюки и стеганая шапка, такие он видел на нескольких всадниках.

— Для чего это? — спросил он у Абдуллы, который сидел на подушке, начищая сапоги Юсуфа суконкой.

— Если вам случится упасть на древесный ствол или на острый камень, такая шапка защитит голову, — ответил мальчик. — Они удобные и не спадут с головы. Думаю, господин Наср будет здесь очень скоро, — добавил он.

— Жизнь в этом месте требует многих трудов, — сказал Юсуф, переодеваясь в костюм для верховой езды.

— Интересное получается сочетание, — сказал от порога насмешливым тоном Наср. — Подозреваю, оно войдет здесь в моду, как только тебя увидят.

— Камзол тесноват, — сказал Абдулла обеспокоенным тоном. — Может, надо было найти ему такой, чтобы подходил к брюкам.

— Мне вполне удобно, — раздраженно сказал Юсуф. — Поеду в том виде, как есть. На более просторный камзол я не смогу надеть портупею для ножен с мечом.

— В самом деле, — пробормотал Наср. — Но я должен научить тебя владеть одним из наших мечей, если научишь меня владеть вашим. Владение обоими будет для мужчины большим преимуществом. Они совершенно разные и, полагаю, требуют совершенно разного обращения. Но пошли — надо идти к конюшням.

— Конь твоего брата кажется сегодня очень нервным, — сказал Юсуф, когда тот пошел, приплясывая, по дорожке за Насром и его спокойной серой кобылой. — Будет твой брат на скачках?

— Сомневаюсь, — ответил Наср. — Сейчас, думаю, он до сих пор в Гуадиксе, выполняет поручение эмира. Но если бы знал, наверняка одобрил бы, что ты получил на время Сокола. Как я уже говорил, человек он щедрый, и у него есть еще один конь. А этот, думаю, застоялся.

Тут молния ударила в гору перед ними с оглушительным громом. Испуганный Сокол заржал и поднялся на дыбы. Юсуф твердо потянул его голову вниз, негромко говоря ему в ухо. Конь раздраженно дернул ушами и немного успокоился.

Дождь полил как из ведра, и когда они подъехали к воротам, выходящим на дорогу, по которой предстояло скакать, оба промокли до нитки.

— Послушай, давай отменим скачки, — сказал Наср, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь стук дождевых капель, когда они миновали ворота и выехали на дорогу.

— Совершенно согласен, — ответил Юсуф, повернувшись, чтобы Наср лучше слышал его. Когда он сместил вес тела, Сокол обезумел.

Конь подскакивал, изгибаясь в воздухе, вставал на дыбы, бил копытами, а потом взбрыкивал с яростной решимостью избавиться от всадника, который, казалось, причинял ему мучения. Неожиданно он помчался вперед.

Лошадь Насра пустилась за ним.

Сокол свернул в сторону от стены, поскакал в овраг, оступился, заскользил вниз по грязи и упал на бок.

Наср был невдалеке позади, за ним следовали двое конных стражников. Юсуф тоже оказался в грязи, но не под конем. Сокол замер.

— Юсуф, говори со мной, — сказал Наср.

— Вот только освобожу рот от грязи, — ответил Юсуф.

— Вы пострадали, господин? — спросил один из стражников.

— Боюсь, что да — не знаю, как сказать это — рука и плечо отделились друг от друга. В остальном, кажется, все в порядке. А бедный конь?

— Какая рука, господин?

— Та, что внизу.

— Доставьте врача и костоправа, — приказал Наср.

— Они уже едут, — ответил стражник.

Один из стражников спустился в овраг вместе с Насром. Они помогли Юсуфу встать и отойти от коня. Потом Сокол содрогнулся, попытался пошевелиться и содрогнулся снова. Стражник подошел, разрезал ножом подпругу и осторожно снял седло.

— Взгляни на его спину, — сказал через секунду Наср. — Кто это сделал?

Плоть под седлом представляла собой кровавую массу.

— Я уже видел, как такое делалось перед скачками, — сказал стражник. — Увидев сочащуюся из-под седла кровь, я это заподозрил.

— Чтобы лошади скакали быстрее?

— Нет. Чтобы обезумели от боли, попытались убить всадника и были сняты с состязания, — ответил охранник. — Под седлом укрепляется какая-то терка. Когда подпруга затягивается и всадник садится в седло, она впивается в плоть.

— Бедный Сокол. Мой брат будет недоволен. Как он? — спросил Наср. — Можешь сказать?

— Если не сломал ногу, все может быть в порядке, — ответил стражник. — Посмотрим, попытается ли он встать.