Рубиновый капкан... Игры кукловодов / Ruby trap: puppeteers' game - Марк Шо Страница 29

Пытливый ум Алекса, который сидел напротив и мило разговаривал со Светой, улавливал практически все, о чем они говорили. После еще одной порции виски Света больно толкнула Виолу в бок, и, наклонившись, что-то шепнула.

– Сейчас… Она говорит, что время за 12 и пора вставать, – произнесла недовольно Виола. – Ну что, пойдем?

Они встали, Света за руки повела подвыпившую Виолу из ресторана. Та что-то фыркала себе под носом. В этот момент Алекс попросил Макса довезти Виолу до гостиницы. Сев в машину к Максу, она вдруг произнесла:

– А мы так и не поели шашлыка. Я так его люблю, обожаю, ты даже не представляешь.

– Так, может, завтра? – он вполне серьезно полагал, что ей следует отдохнуть. Тем не менее, она настояла на своем и попросила шашлыка поесть. Макс, чертыхаясь про себя, стал колесить по городу. Прошло больше часа, прежде чем они въехали в одно местечко, 24 часа в сутки готовившее шашлыки. Виола обрадовано уселась за столом, заказала бутылку водки, салаты и 12 шашлыков. «То ли у неё крыша поехала, или же она решила его споить, чтобы … что? Посмотрим» – подумал Макс.

Разговор за столом был большей частью монологом, Макс не пил и, казалось, умело направлял его в нужном русле. Она принялась за шашлык, запивая его водкой, стала повторять свою жизненную историю, вперемежку практикуя свой английский. В глазах начало рябить, он попросил чашку двойного кофе. С усилием раздвигая веки, он старался глядеть прямо в глаза Виоле, которая тем временем как ни в чем не бывало вминала в себя одну за другой палочки шашлыка.

– Так ты ешь, ешь – произнесла она. – Может, все-таки выпьешь? – спросила она. Начало светать, восемь перепелок, развешанные под виноградником во дворе чайханы, завели свою свирель.

– Спасибо, Виола. Кто-то должен быть за рулем.

– Не за что. Знаешь, в Дубае невысокие ставки по кредитам.

– Тебе нужны деньги?

– Да, хочу иметь собственный бизнес. Стартового капитала нет.

– Так попроси Алекса, он может тебе помочь с этим.

– Я пыталась. Он мне не доверяет.

– Ну что ж, я подумаю, как тебе помочь.

– Ты? Ты же ученый, экономист.

– Ну и? Кстати, ты сможешь принять меня в Эмиратах, на несколько дней, если я туда приеду?

– Почему нет? Конечно, встречу тебя в аэропорту, а затем прокачу по городу.

– Я бывал уже там, жара неимоверная. А если попрошу тебя об одном одолжении: встретить моих знакомых?

– Каких?

– Которые прилетят из Таджикистана. Надо будет на границе оплатить что-то вроде 2,000 долларов, и снять для них отель и лимузин.

– Это легально?

– Вполне.

– Ты же расскажешь мне, что и как, до того, как они появятся?… Почему бы нет? Для тебя сделаю…

Они поднялись, когда на дворе был уже шестой час утра, и Макс отвез её в гостиницу.

Геммологов в Ташкенте не было, почти не было, поскольку законодательство страны запрещало оборот необработанных драгоценных камней. Двое-трое экспертов с дипломом Геммологического института Америки [20]пытались открыть оценочный бизнес, но у них не было ни имени, ни доверия публики.

Ситуация была прямо противоположной в маленьком офисе размером 1.5 на 1.5 метра, находившемся внутри ювелирного магазина «Бирюза» в рядах под аркой Алайского рынка. Оценочная фирма принадлежала Альфреду Фонштейну, дяде Алекса по отцу, и дяде Макса по матери. Не сказать, чтобы его знал весь город, этого никогда не было. Он и сам избегал такой широкой известности. В то же время его знала вся знать города, банки, ломбарды, кредитные союзы – буквально каждый, кто имел дело с оценкой и перепродажей золота и ювелирных изделий. Оценочные листы Альфреда доходили до 47-й улицы в Нью-Йорке, их принимали и научились по ним проводить собственные оценки. Что неудивительно, мир глобализуется, тот же Раппопорт можно было купить по Интернету.

Альфреду было 76 лет. Невысокого роста, что-то около 1.58 метра, он не имел указательного пальца на левой руке, зато с хорошим чувством юмора и оптимизма, которые он сумел сохранить за годы жизни, сочетавшихся с иронией и сарказмом. Каждый день после работы, ровно в 18.00 он садился за стол и «как следует» ужинал: выпивал свои 150–200 грамм, уваживая виски или «менделеевку», как он называл водку, и обязательно ел красную икру, улучшавшую зрение.

Альфред был 6-м по счету ребенком в семье, в которой, кроме него, было 7 сыновей и 3 дочери. Его отец, Клаус, растил их, несмотря, да-да, несмотря на Советскую власть. В доме был достаток благодаря работе Клаусе в оценочной лавке, доставшейся ему от Герхарда, отца жены Клауса, Марии. До 1917 года Герхард был одним из именитых людей города, но с приходом к власти большевиков ему пришлось туго. Впрочем, не ему одному. Сначала они выдавили Герхарда из собственного дома, а затем зверски расправились, насмерть забросав его камнями.

Клаус был приказчиком в лавке Герхарда, и мать Марии совершила мудрый поступок, пригласив к себе мать Клауса, а затем и самого Клауса. Марии в то время было всего 13 лет, кому-то надо было продолжать начатое дело, они поженились.

В годы НЭПа лавка Клауса процветала. У него было много денег, золотые монеты он складывал в сундуки и прятал их в подвале своего дома. Затем была ссылка в Казань, возвращение на родину и снова 5 лет тюрьмы. Из-за своей исковерканной торговлей судьбы Клаус восьмерых из 10 детей направил работать на государственную службу. Из сыновей Альфред оказался смышленым малым, научившись держать язык за зубами, переносить деньги в доверху набитом купюрами школьном ранце из одного конца города в другой, или выполнять другие поручения отца. Так Альфред начал делать первые шаги в бизнесе, в те еще советские времена.

После смерти отца в 1968 году Альфред в частном порядке занимался коммерцией, одновременно работая на государство. В 1985 году, как только появились первые кооперативы, он сразу же задумал заняться отцовским ремеслом. Старый волк, он арендовал 3 квадратных метра в ювелирном магазине, договорившись не платить ни копейки его владельцу! Хозяину лавки он объяснил это тем, что сотни его клиентов, приходя в магазин, рано или поздно купят в нем ювелирные украшения. Кроме того, Альфред сбывал там часть золота, достававшегося ему в качестве невостребованного залога. Так что их сотрудничество было успешным и взаимовыгодным.

Распорядок Альфреда Фонштейна оставался неизменным в течение 20 лет. Каждое утро он рано вставал, завтракал, одевался и ровно к 9 прибывал на работу, где его ждали клиенты. Взяв в руки толстую лупу, он исследовал изделие, ставил их на весы, затем сверял показания с различными таблицами и давал свое заключение. Ближе к часу он обедал, в 2 часа его сменял сын или внук.

Предварительно созвонившись, Макс поехал к дяде домой. Альфред пригласил его к 6. Плотно поужинав и пропустив не одну рюмку крепкого виски, они перешли к деловой части разговора. Макс спросил: