Никому не говори… - Карен Робардс Страница 29

И это будет очень приятно.

Карли тщательно выпрямила и высушила волосы, но, когда посмотрела в зеркало, ее решимость поколебалась. Увиденное отнюдь не прибавило ей уверенности в себе. Новая Карли представлялась ей гораздо красивее, моложе и сексуальнее. Но сейчас пришлось признать, что новая Карли выглядит точно так же, как выглядела старая, если спала три часа в сутки. От недосыпа и плохого настроения у нее всегда краснели глаза, под ними появлялись синяки, а кожа становилась блеклой. Впрочем, сегодня плохое настроение было ей только на руку. Она в последний раз поговорит с этим подлым сукиным сыном, даст ему несколько полезных советов, а потом велит держаться подальше и скажет, что больше не хочет его видеть.

Если ему нужны подруги, пусть смотрит телевизор. Представив себе эту картину, Карли пошла к лестнице. Высоко подняв голову и держась за перила (имиджу спокойной, уверенной и владеющей собой женщины сильно повредило бы, если бы она полетела кувырком), Карли поискала взглядом своего врага. Но гостиная была пуста.

Не дав воли разочарованию, она расправила плечи и устремилась на кухню. Судя по запаху еды и голосам, там собрались все обитатели дома. Возможность устроить Мэтту скандал на глазах у всех показалась ей соблазнительной, но никто, кроме них с Мэттом, не должен был знать о том, что он возбудил ее и бросил. Следовательно, требовалось вежливо спросить, не могут ли они поговорить с глазу на глаз.

Карли растянула тщательно накрашенные губы в приятной улыбке и пошла на кухню, жалея, что не надела что-нибудь более нарядное, чем белые брюки-капри и оранжевая майка, на груди которой были изображены алые губы, сложенные для поцелуя.

Ее встретила веселая смесь звуков: бульканье чайника на плите, звяканье посуды и непринужденная скороговорка. В воздухе стоял запах оладий, сиропа, яиц, бекона и кофе. В другой обстановке у нее заурчало бы в животе, но только не теперь. Карли была так зла на Мэтта, что не ощущала и намека на аппетит, вся в предвкушении возможности расквитаться с этим гнусным обманщиком.

Она остановилась на пороге и обвела взглядом комнату, битком набитую людьми. Мэтта среди них не было. Возможно, это и неплохо, после секундного раздумья решила она. Они найдут другое место, где можно будет уединиться и сказать Мэтту пару теплых слов.

Сандра, облаченная в черные брюки и черную майку навыпуск, стояла у плиты, повернувшись спиной к дверям. Она чувствовала себя как рыба в воде и что-то помешивала ложкой в кастрюле. Казалось, события прошедшей ночи ее ничуть не волновали.

Лисса, в ярко-зеленом летнем платье, держалась за спинку деревянного кресла, в котором сидела другая девушка, похожая на Лиссу как близнец, хотя и была немного выше и стройнее. Ее черные волосы, в отличие от распущенных волос сестры, были собраны в гладкий узел на затылке. Она хмуро смотрела в раскрытый альбом с образцами тканей, лежавший на круглом кухонном столе.

Рядом с ней сидела женщина примерно одного возраста с Карли, одетая в белую шелковую блузку без рукавов, с жемчужинками в тщательно завитых волосах медового цвета. У нее была стройная фигура и тонкие черты лица.

По другую сторону от блондинки сидел молодой мужчина, черты лица которого, а также цвет волос и глаз свидетельствовали о том, что они с этой женщиной состояли в близком родстве.

С противоположной стороны стола завтракали облаченные в форму помощники Мэтта — крупный, коренастый Антонио, знакомый Карли по событиям прошедшей ночи, и гораздо более молодой мужчина с коротко стриженными рыжими волосами. Антонио с аппетитом доедал оладьи, второй помощник, судя по всему, уже наелся; рядом с ним стояла пустая тарелка.

Третья девушка с короткими черными волосами, последняя и, видимо, старшая из сестер Мэтта, стояла у холодильника с пакетом апельсинового сока в руке. Юбка ее бирюзового платья едва достигала колен.

И только тут до Карли дошло, что сегодня воскресенье, а воскресное утро в Бентоне всегда отводилось для посещения церкви. Все, кроме помощников шерифа, принарядились. Карли подумала, что когда-то и она не пропускала ни одной воскресной службы, и ощутила укол вины. Бабушка, столп общины Первой баптистской церкви Бентона, позволяла ей пропустить воскресную службу только в случае тяжелой болезни с высокой температурой. Уехав в колледж, Карли отвыкла от этого. А после выхода замуж посещала церковь только во время свадеб и похорон.

«Теперь я взрослая, — напомнила Карли девочке, которая еще жила в ее душе. — Я вернулась в Бентон, но это не значит, что я стала прежней. Черт побери, я могу делать все, что хочу».

Например, не идти в церковь. По крайней мере сегодня. В конце концов, у нее еще вещи не распакованы, да и вообще дел хватает.

Карли еще раз оглядела комнату и пришла к неутешительному выводу, что первое впечатление ее не обмануло. Мэтта здесь действительно не было.

—Давно я так вкусно не завтракал, — сказал Антонио Сандре, расправившись с последней оладьей.

—Ни за что не надену розовое платье цвета жевательной резинки! —с отвращением сказала девушка с узлом иссиня-черных волос. — То платье подружки невесты, которое я примеряла, было темно-зеленым.

—Я бы не назвала этот цвет цветом жевательной резинки, — слегка обиженным тоном ответила блондинка. — А темно-зеленый цвет годится только для осени. Платье то же самое, только цвет более подходящий.

— Дани, почему бы тебе не попробовать? Может быть, жвачно-розовый — действительно твой цвет, — с улыбкой сказала Лисса.

Дани (Карли вспомнила, что так звали среднюю сестру Мэтта) сердито покосилась на Лиссу.

— Тебе предстоит надеть то же самое.

— Спасибо за завтрак, мисс Камински. Было очень вкусно, — сказал второй помощник шерифа, меняя тему разговора.

— Просто Сандра, — ответила та. Потом она повернулась к Антонио и приторным до отвращения голосом спросила: — Хотите еще яичко? Или порцию оладий?

Карли навострила уши. Похоже, Сандра положила на Антонио глаз. Если так, то битвы из-за возвращения в Чикаго, к которой она, не без внутреннего содрогания, готовилась, может, и не будет. Их бизнесу это явно на руку, чего нельзя сказать о талии Антонио. Тех, кто ей нравился, Сандра откармливала, как рождественских гусей.

— Не могу, — с огорчением ответил Джонсон, похлопывая себя по туго набитому животу. — И так с трудом справился. С удовольствием съел бы еще, но…

— Неужели наелся? — спросил его второй помощник. — Не верю собственным глазам.

— Лучше помолчи, Толер, — нахмурился Антонио. — Иначе в следующий раз сам будешь выгонять енота с чердака миссис Николе.

—Эрин, ты не нальешь мне сока? — спросил мужской клон блондинки.

—Конечно, милый. — Девушка с короткими черными волосами улыбнулась и подошла к нему. Эрин была старшей из сестер Мэтта. Карли узнала ее, хотя стоявшая перед ней хорошенькая маленькая женщина ничем не напоминала вечно чумазую болтушку, которая ей запомнилась.