Венера из меди - Линдсей Дэвис Страница 29

– Племянник Фронтона был убежден в этом. Было много шума по поводу обрушения дома, но так как никто из родни нашего кладовщика не выступил с иском, никто не мог привлечь к ответственности арендатора. Племянник Фронтона чуть не рехнулся, потому как это разрушило все его судебное дело против вдовы, если только кто-то еще совершенно посторонний не был причиной смерти Фронтона. Стражники опознали тело кладовщика, ты послушай, по ключу в его кошельке. На ключе было имя Фронтона, это был пропавший ключ от клетки с пантерой.

– А из-за чего он был зол на Фронтона?

– Никто не знает. Он был у нас всего несколько недель, и никак не проследить, с кем он мог быть связан. У нас работает много временных сотрудников.

– Как его звали?

– Гай.

– Это очень поможет!

Более половины мужчин откликается на имя Гай. А из оставшихся каждый второй или Марк или Люций; и это делает жизнь информатора очень трудной.

– Ты можешь дать что-то получше?

– У него, возможно, было второе имя. Я сломала себе голову, но никак не могу его вспомнить. Фронтон был единственным, кто мог бы ответить на этот вопрос.

Я задал акробатке еще несколько вопросов, но ей нечего было добавить к тому, что она уже рассказала. Она пообещала попробовать вспомнить еще какие-нибудь подробности о кладовщике. Я покинул зверинец, чувствуя себя ошеломленным.

Мое утреннее расследование дало немного конкретного материала, но описания, как встретили свою смерть Эприй и Фронтон, были настолько яркими, что когда я добрался до холма Целий и занял свое обычное место, я был необычайно подавлен.

Счетная улица походила на печку; от летнего зноя все на ней просто жарились. Тротуары высыхали почти сразу, как только ведра воды выплескивали на них, клетка певчего зяблика в мастерской слесаря была обмотана тканью, чтоб укрыть от солнца его маленькую пернатую головку. Когда я пришел, я махнул рукой владельцу забегаловки; к тому времени он уже знал, что я обычно заказываю. Так как я заметил, что кто-то уже стоит у прилавка, то я остался снаружи и занял единственный столик под тентом.

Я ждал, пока хозяин подогреет мое вино. Было приятное утро (если ты сидишь за столиком в тенечке), и я знал, что Северина вряд ли объявится еще пару часов. Счастливый от перспективы того, что мне хорошо заплатят за такую легкую работу, я закинул руки за голову и с удовольствием потянулся.

Позади меня кто-то вышел из харчевни. Я думал, что это слуга, но быстро понял свою ошибку. Когда я опустил руки, их притянули к моим бокам при помощи петли из толстой пеньковой веревки. Веревка туго затянулась. Мой тревожный вскрик был заглушен большим мешком, который быстро накинули мне на голову.

Я бросился вперед, рыча. Я почувствовал, что стул позади меня упал, но я не мог определить, в каком я положении сам. Ослепленный, задыхающийся от дурманящей вони внутри мешка, и совершенно изумленный. Моим инстинктивным попыткам освободиться кто-то препятствовал; напавшие грубо швырнули меня лицом вниз на стол. Я вовремя успел повернуть голову, и спас свой нос от расплющивания, но получил жестокий удар, и в моем ухе зазвенело. Я пнул назад наугад и попал во что-то мягкое, повторил, но попал только в воздух. Все еще распластанный на столе я изогнулся вбок. Руки схватили меня; я с силой рванулся в другую сторону, и свалился за край стола.

Все происходило так стремительно, что я не успевал определить, где верх, где низ. В тоже время другие люди имели собственные идеи, куда мне следует двигаться; я лежал на спине, и меня тащили ногами вперед, и очень быстро. Самое лучшее, что я мог сделать, ждать, вдруг кто-то из прохожих вмешается. Я был совершенно беспомощен. Каждый из злодеев вцепился в одну из моих ног – я сильно рисковал, если они не договорятся оба обогнуть с одной стороны какой-нибудь встречный столб. Большая часть меня уже вся болела. Ругать моих похитителей из такого положения – мне стало бы еще больнее. Мне приходилось следовать туда, куда меня волокли.

Канавы у края дороги не представляли большой проблемы; ожидая следующую я выгнул спину. Мешок до некоторой степени защищал меня, но основание моей шеи было все исцарапано, и я чувствовал себя, как цыпленок, с чьих костей сдирают мясо. Я хрюкнул. Тряска по туфовым блокам никак не шла на пользу моей голове.

Я знал, что мы свернули, так как угол стены содрал с меня кожу даже через мешок. Мы попали в более прохладное место; это уже была не улица.

Я проехался спинным хребтом по твердому порогу, отметился о него черепом. Еще повороты, еще удары. Наконец мои ноги бросили, и я свалился на землю. Я лежал неподвижно и наслаждался покоем, пока мог.

Пахло ланолином 88, решил я. В мешке, куда меня засунули, раньше была непряденная овечья шерсть; неожиданная подсказка.

Я прислушался. В закрытом помещении я был не один. Послышалось какое-то движение; сперва что-то неопределенное, потом стук, словно большими камнями бьются друг о друга.

– Правильно, – проговорила какая-то женщина. Раздосадована, но не слишком взволнована.

– Вытаскивайте его. Дайте на него посмотреть.

Я сердито отбрыкивался.

– Осторожней! Вы так порвете хорошую вещь…

Я узнал крепкого раба, с большими руками, который вытряхнул меня из мешка. Затем я понял, что за стук я слышал: большие глиняные грузила, что качались друг рядом с другом, пока кто-то протягивал нить основы. Она только что опустила ремизку на следующий колышек и подбила ткань. Я никогда не видел ее без покрывала, но узнал ее.

Вот пример моего профессионализма: я был среди бела дня похищен Севериной Зотикой.

Рыжие волосы оказались волнистыми и рыжеватого оттенка. Они были достаточно красными, чтоб их обсуждали, хотя и не слишком яркими. Они бы не смутили нервного быка, и меня они тоже не испугали. В комплекте к ним шли бледная кожа, белесые ресницы и водянистые глаза. Волосы были зачесаны назад, чтоб подчеркнуть линию бровей; это должно было бы придать ее лицу несколько детское выражение, но выражение ее лица позволяло предположить, что Северина Зотика слишком быстро рассталась со своим детством, чтоб это принесло ей пользу. Она выглядела как ровесница Елены, хотя я знал, что она должна была быть моложе на несколько лет. У нее были глаза старой ведьмы.

– Ты мог захворать, – сказала она угрюмо, – сидя весь день в тени.

Я проверил, нет ли переломов рук и ног.

– В следующий раз, просто пришли мне приглашение посетить твой дом.

– А ты согласился бы?

– Всегда рад познакомиться с девушкой, которая добилась успеха своими силами.

Профессиональная невеста носила верхнюю серебристо-зеленую тунику с рукавами, которая сочетала в себе простоту и хороший вкус. Она обладала хорошим чувством цвета: полотно на ткацком станке было приятного сочетания янтарного, серовато-желтого и красно-коричневого оттенков. Стены в комнате были матовые шафранового колера, подушки на диванах и портьеры были более яркие, а передо мной покрывал пол огромный ковер с темно-коричневым орнаментом по черному фону. Я чувствовал боль в столь многих местах, что глядя на него думал, это неплохое место, чтоб улечься.