Кошка Баскервиллей - Марина Серова Страница 3

— Это телефон Скворцовой. Ваш номер. Так и еще один вопрос — не ты ли та самая «Таня», которая что-то или кого-то знает? Итак, Таня, что ты знаешь?

— Я с вами на «ты» не переходила, а знаю я очень много, но касательно смерти Скворцовой я ничего вам сообщить не могу…

— Почему ты позвонила Таисии только в двенадцать часов?? Почему ты, как назло, не брала трубку утром? Это твой бизнес — твои клиенты!! Ты обязана на звонки отвечать!

Я выразительно и с вызовом молчала.

— Послушай меня, Иванова, хватит ваньку валять. Или ты сейчас же начинаешь сотрудничать со следствием, или я тебя…

Шкаф угрожающе наклонился ко мне.

Я вся вытянулась по струнке, сверкнула в его сторону глазами.

— Твои старые заслуги тебе не помогут.

И уже другим, спокойным и миролюбивым тоном Семен Аркадьевич закончил:

— Ну. Ну, и я и вы понимаете, что все улики косвенные, только предположения. Вы можете идти, но очень советую не покидать город в самое ближайшее время, — все так же буравя меня глазами, посоветовал Гаврилов.

На негнущихся ногах я вышла из отделения.

С дико болящей и гудящей головой я села в свой верный «Опель», мирно ожидающий меня на стоянке. После разговора с Гавриловым и посещения полицейского участка непременно захотелось в душ, чтобы смыть с себя эти липкие и мутные взгляды, эти беспочвенные подозрения.

Подозревать кого, меня? Частного детектива? Который абсолютно не связан со всей этой историей. Зачем мне звонила Дятлова? Ей нужен был частный детектив? А что, в Москве детективов нет, что за ними срочно нужно лететь в Тарасов?

Как связана эта надпись помадой в лифте с убийством актрисы? Может, это обманка, чтобы отвести подозрения? Может, помада все-таки принадлежит Таисии? Почему она ошиблась подъездом в моем доме? Или, может быть, она не ко мне направлялась?

Я вспомнила, что, когда выходила из дома, возле соседнего второго подъезда было какое-то столпотворение. Но мне даже в голову не могло прийти, что всего в нескольких метрах от меня произошло убийство моей несостоявшейся клиентки.

Зато теперь вполне ясно, куда стоит ехать.

Домой.

Я поставила автомобиль на своем привычном месте и поспешила к соседнему второму подъезду.

Карет «Скорой помощи» и полиции уже не было. Только на скамейке возле клумбы с желтыми гортензиями сидели две бабульки, завсегдатаи скамейки.

В каждом дворе обязательно найдутся такие старушки, которые все и про всех знают. У нас, как в любом обычном тарасовском дворе, такие тоже имелись.

Я поздоровалась с Лидией Степановной и Зинаидой Петровной.

— Ой, Танечка, это ты. Тут такое, тут такое… — худенькая Лидия Степановна просто подпрыгивала на скамейке, так ей не терпелось рассказать новость.

— Лида, не части. И не суетись, — остудила ее пыл пышнотелая Зинаида. — Татьяна, тут по вашей части дело.

— Да, да, — часто закивала головой в седых кудряшках Степановна.

«Откуда они знают, что я частный детектив?» — про себя удивилась я.

Вроде свою профессиональную деятельность здесь не афиширую.

Но мне даже не дали вставить слово.

— Татьяна, тут у нас в лифте девушку убили, и не кого-нибудь, а актрису известную. Вот фамилию сейчас не помню. Синицына, Воронина? — начала неспешно разговор Зинаида Петровна.

— Дятлова, — подсказала Степановна.

— Вот-вот, Дятлова. Такая худенькая, красивая, в «Розовых снах» Софию Павловну играла. Эх, какая у них любовь с Сергеем была.

— С каким Сергеем? — почуяв важную информацию, навострила уши я.

— Сергеем Заболоцкиным, она в коме лежала после аварии, а он за ней ухаживал, а потом после свадьбы в Европу улетели.

— Какая свадьба? Она же не замужем? — удивилась я.

— Это в «Розовых снах» София Павловна попала в кому, а потом Сергей Заболоцкин ее полюбил, — пояснила Зинаида Петровна.

— Ой, не путайте меня со своими сериалами. Так что с актрисой этой в лифте?

Зинаида Петровна обиженно зажевала губами и замолчала.

Этого мне еще не хватало — нельзя обижать важных свидетелей.

Но эстафету передачи информации перехватила Лидия Степановна.

— Это я ее нашла, — шмыгнула она носом. — Я пошла за хлебом в «Восьмерочку», вон ту за углом. А картошка у них плохая, вечно гнилье подсовывают.

Я кашлянула.

Бабулька продолжила:

— Так вот, выхожу я из квартиры, закрыла дверь на ключ, вызвала лифт. Я сначала утром собиралась в магазин, а лифт не работал, он у нас часто ломается. А потом через полчаса вышла, жму кнопку. Лифт все-таки открылся, а там такая жуть. Девка молодая красивая лежит на полу, а на стене кровью красной все заляпано, исписано все. Я как заору и к Ларисе, соседке из сто восьмой квартиры постучала, она на почте работает, молодая еще, лет пятьдесят. Знает, что делать. Мы вместе «Скорую помощь» и полицию вызвали.

— А во сколько это было?

— Ну, после новостей я пошла, пока собралась. Часиков в одиннадцать это было. Точно на часы не смотрела.

Зинаида Петровна громко засопела. Видно было, что ее разрывает информация, которой она жаждет поделиться.

— Да, Зинаида Петровна, вы что-то хотите сказать? — спросила я.

— Да, я важный свидетель. Я в одиннадцать пятнадцать, специально засекала, выглянула из окна кухни и видела, как парень такой худенький, щупленький из подъезда выбегает.

— Вы сможете этого парня опознать? Опишите его.

— Ну, у него на голове капюшон от куртки был. Черные узкие штаны и белые кроссовки. Я же со второго этажа смотрела, да и зрение уже не то, но просто обратила внимание, что он убегал, и сразу на часы посмотрела. А потом вскоре в подъезде крики раздались, «Скорая» приехала, полиция. Вот я и вспомнила про парня этого.

— В какую сторону он убегал?

— Да куда-то направо, вот за магазин, где «Восьмерочка» наша. Точно не знаю, я его несколько секунд видела.

— А вы полиции рассказали про парня этого?

— А меня и не спрашивали, — снова обиженно шмыгнула носом Петровна.

— Танечка, а ты что, этим делом занимаешься? — вмешалась Лидия Степановна.

— Я не знаю еще точно.

— Ох, девку жалко. Молодая такая, красивая. Я аж плакала, когда «Розовые сны» закончились. Теперь-то она точно сниматься не будет.

«Это уж точно, — подумала я, — она больше сниматься не будет».

Дома первым делом я перекусила бутербродом с сыром и листиком укропа плюс крепкий горячий чай, который мне помогает сконцентрироваться над делом.