Эрнестина Вольф. Дело о клубничном пироге - Яна Егорова Страница 3

— Алена! — покачала головой Вольф. — Разве красивые женщины так дышат? Ты распугаешь всех мужчин!

— Вот и хорошо, мадам, — уткнувшись внушительным локтем в древнюю стену, выдавила компаньонка.

Большая грудь женщины вздымалась с таким трудом, словно каждый вздох был равен поднятию тяжелейшей штанги с десятком блинов.

— Чем меньше их вокруг вас и меня, тем тише будет. Вам что сказали? Отдыхать. Вот и отдыхайте.

— Алена! Не тебе меня поучать. Я и отдыхаю. Но на отдыхе, мне никто не мешает избавиться от тебя.

Мадам Вольф погрозила пальчиком и, набрав код на замке, нырнула в подъезд.

— Даже не мечтайте, — хмыкнула помощница ей вдогонку и подмигнула толстому рыжему коту, наблюдавшему за незнакомками из-за стекла в окне первого этажа. — Избавиться от меня!

Вернувшись в квартиру, Алена прямиком отправилась на кухню, где занялась приготовлением завтрака на пятерых человек. В считанные минуты она раскатала тесто, заготовленное с ночи, скрутила его в рожки и поставила в духовку. Уже минут через десять все пространство наполнилось сладким ароматом свежей выпечки. После, пробравшись через горы чемоданов в гостиной комнате, она нашла сумку, в которой лежала банка с любимым кофе мадам. Остальную партию, которой им должно было хватить на ближайший год, привезут специальной доставкой примерно через неделю, к этому времени они уже должны успеть перебраться на квартиру мадам.

Мадам Эрнестина появилась к завтраку в длинном, до пяток, вязанном платье черного цвета с рисунком в виде нескольких белых ромбов. Поверх платья был надет кардиган той же длины, что и платье, с тем же узором. Руки женщины скрывали рукава, которые заканчивались белыми манжетами в районе середины ладоней. На тонкой талии красовался пояс из переплетения черной кожи теленка с золотым металлом. Алена, увидев этот наряд из последней коллекции Шанель, лишь по своему обычаю неодобрительно промычала что-то нечленораздельное, что означало, что она крайне несогласна сразу после завтрака отпускать хозяйку на прогулку. Ведь они прибыли лишь вчера вечером и порядочной мадам после перелета стоило бы немного отдохнуть, а не отправляться на поиски приключений, в которые она непременно, несомненно, ввяжется, стоит ей выйти за порог.

Взглянув на стол и обнаружив на нем лишь две чашки и большое блюдо с круассанами, Вольф спросила:

— А наши любезные хозяева?

— Убежали на работу, — отмахнулась помощница. — Сказали, что не завтракают. Только мужчина утащил прямо с тарелки два круассана. Ел прямо на ходу. А девушка заявила, что не завтракает по утрам. Они оставили нам ключи.

— Как любезно с их стороны.

Эрнестина уже было приподняла немного по бокам свое платье, чтобы оно не растянулось, когда она будет опускаться на стул, как вдруг обе женщины застыли и прислушались. С лестницы донесся шум, похожий по звуку на удар или как будто упало что-то тяжелое.

— Уборщики, — констатировала Алена, усевшись за стол и показывая этим пример мадам.

Эрнестина не отреагировала и осталась стоять прислушиваясь. Словно в подтверждение ее чутью, спустя секунду с той же стороны послышался женский голос — кто-то ругался. Топот, снова шум.

— Мадам, — помощница позвала свою хозяйку, чувствуя, что в той проснулось знакомое уже ей любопытство, из-за которого, собственно, их обеих и выставили из столицы моды, — бросьте. Это точно уборщики. Ваш кофе стынет. — Мадам…

— Подожди, — остановила Вольф ее, показав указательным пальцем вверх.

Она безмолвно досчитала до трех и как только тишину в квартире сотряс оглушительный звонок в дверь, удовлетворенно улыбнулась. Из-под стола вынырнуло рыжее пушистое облако и со звонким лаем бросилось к двери.

— Я открою, мадам, не стоит…

— Алена, я открою. Ты лучше займись завтраком.

— Но он же уже готов! Я открою!

— Нет! Я не хочу круассаны, сделай мне яйцо-пашот! — выкрикнув это, Вольф по примеру рыжего облака по кличке Кикки прытко покинула кухню.

— Ну, черт возьми! — помощница расстроенно рухнула на стул, по пути стукнула ладонью по шаткому хозяйскому столику, в результате чего чашки с кофе подпрыгнули и приземлившись обратно, ко всему прочему залили поверхность своим содержимым. Помощница покачала головой:

— Быть беде.

Эрнестина Вольф, прежде чем открыть дверь, посмотрела на рыжего шпица, громко тявкавшего у ее ног.

— Кикки, сейчас ты помолчишь.

Собачка не обратила на нее никакого внимания и продолжила яростно ругаться на запертую дверь. Тогда все тот же указательный палец коснулся макушки на голове зверька. Кикки замерла.

— Помолчишь, — повторила иностранная мадам, гладя прямо в глазенки шпица.

Животное моргнуло и тявкнув на женщину, внезапно село и уставилось на дверь.

— Так-то лучше. Оказывается, ты знаешь команды.

Замки загремели и дверь в конце концов была открыта. За ней возникло старушечье лицо, мгновенно с любопытством оценившее обстановку позади Эрнестины Вольф.

— Доброе утро, — поздоровалась французская гостья.

— Доброе! — выпалила старушка, посмотрев поверх своих неказистых, с давно устаревшим прозрачным ободом очков. — Ну, вернее, для кого как! Вы уж простите, что я вас беспокою в такую рань. Я соседка, из пятой квартиры, вот, прямо за стенкой живу. Меня зовут Эльза Тоомас. Мы с мужем, с Кари, живем сразу за этой стеной.

— Очень приятно, Эльза. Эрнестина Вольф. Как поживаете? — традиционно во французской манере ответила мадам и вежливо улыбнулась.

— Как поживаю? Не спрашивайте! Это же какой-то кошмар! Собственно, именно поэтому и беспокою вас. Возможно, вы что-то видели. Вы не подумайте, чего плохого, без повода я никогда не обращаюсь к соседям. Мы с супругом пенсионеры, нам по семьдесят лет уже, вы сами понимаете, никаких вечеринок не устраиваем.

— Так что же случилось с вами, Эльза? Может быть, вы присоединитесь к нам за завтраком? Мы как раз собирались…

Соседка отреагировала молниеносно — она шагнула через порог, чуть было не наступив на рыжее облако впервые кого-то послушавшее и выполнившее команду. Собачонка успела вовремя отскочить в сторону и предупреждающе рыкнуть вдогонку старушке из соседней квартиры, уже повернувшей на кухню.

— Алена, ставь еще одну чашку, у нас гости! — громко сообщила мадам, запирая дверь и довольно расплывшись в улыбке.

Переезд в другую страну, вынужденное возвращение на родину могло оказаться не таким мрачным, как ей представлялось изначально. Вполне вероятно, каннабис можно будет отложить…

Очень скоро они все втроем пили горячий кофе, а мадам Вольф получила свое яйцо пашот, которое отодвинула в сторонку, так как ничто на свете не любила к завтраку так сильно, как свежие круассаны, испеченные Аленой. Эту женщину, когда-то давно почти подобранную ею с улицы, мадам отправляла на занятия в пекарню Огюста, чтобы та совершенствовала свои навыки. В результате, французским пекарям удалось раскрыть в грубой женщине настоящий талант ко всему, что касалось муки.