Шоу в жанре триллера - Антон Леонтьев Страница 3

– Все в порядке, – произнес Алекс.

Скорее всего, это мафиозные разборки. Не хватало еще, чтобы их засекли. Алекс прекрасно знал, как мафия поступает с ненужными свидетелями, – три месяца назад он делал серию снимков с места преступления, это была настоящая бойня, бандиты вырезали целую семью из пяти человек. Итальянская мафия сводила счеты с одним из своих членов, который согласился дать обвинительные показания против ее верхушки в обмен на защиту полиции. Полиция не смогла уберечь осведомителя, в итоге выпотрошили внутренности не только самому предателю, но и его жене и трем малолетним детям. Так сказать, чтобы другие видели наглядный пример нарушения кодекса чести и омерты – обета молчания.

– Дженни, – Алекс спрятал камеру и подтолкнул дочь к машине, – тебе пора, твой Джордж уже, наверное, заждался.

– Папа, что это было? – упрямо стояла на своем Дженни.

Алекс судорожно сглотнул. Ему стало по-настоящему страшно. Не нужно впутывать сюда Дженни и Линду. И даже этого лощеного придурка Билла не следует впутывать. Пусть живут своей обычной размеренной мещанской жизнью.

– Да так, наркоманы балуются, – сказал Алекс. Он вообще-то и сам был наркоманом, но дочери совсем не обязательно быть в курсе. – Нам пора, Дженни. Быстрее, я сказал, быстрее!

Нет, фургон исчез, значит, они не привлекли внимание мафии. Алекс завел автомобиль, и они как можно скорее убрались из шикарного района с виллами и «Ягуарами». Алекс пытался шутить, но это у него получалось плохо. И зачем он только остановился около этого «Ягуара»?

Дочь, успокоенная его объяснением, уже забыла о странном приглушенном крике. Хорошо, что девочка ничего не видела. Алекс чувствовал – ему необходимо выпить. А лучше – затянуться парой косяков.

Алекс высадил ее около дома Джорджа. Дочь, поцеловав его в небритую щеку, взяла с заднего сиденья подарок, который она приготовила своему бойфренду. Алекс был рад, когда Джордж, высокий и немного прыщеватый увалень, встретил Дженни у порога. Черт возьми, он даже поцеловал ее – и это был не дружеский поцелуй! Какому отцу приятно наблюдать за подобным? Дженни помахала Алексу рукой и исчезла в доме приятеля.

Вернувшись домой, в свою грязную квартирку, захламленную и заваленную банками из-под пива, упаковками от презервативов и грязными носками, Алекс первым делом бросился к холодильнику. После четвертой банки пива он почувствовал, что ситуация нормализуется. К вечеру, после дозы виски и травки, он понял, что ничего страшного не произошло. Ночью, когда ретивая негритянка с силиконовым бюстом елозила по его телу, кусая за шею, он окончательно решил, что все в порядке.

В теплых волнах дурмана он мечтал о том, что в следующий раз, когда он увидится с Дженни, все будет гораздо лучше. Никакой мафии, никакого Билла.

Алекс не знал только одного – следующего раза не будет. Когда Дженни увидела его в следующий раз, он лежал в гробу. Мертвый. С дырой в сердце от узкого длинного лезвия. Дочь поцеловала его в окоченевший лоб, покрытый специальной краской для покойников (для придания телу усопшего приятного для глаз оттенка, как гласил рекламный проспект похоронного бюро). Бывшая жена Линда (черный цвет ее старил, но пришлось надеть, все-таки похороны мужа, хотя и бывшего) для приличия чуть всплакнула, ее новый супруг Билл сжал ее ладонь своей. Затем гроб с телом Алекса был кремирован, а прах заключен в небольшую серебристого оттенка стальную коробку, тем же вечером всхлипывающая Дженни в компании с Джорджем развеяла его на берегу Тихого океана.

Однако до этого события предстояло произойти еще череде других. До смерти фотографа Алекса Уорфа оставалось еще шестнадцать дней.

Китаец насторожился. Ему показалось, что за окном мелькнул луч фонаря. Он бесшумно поднялся и осторожно подошел к окну, которое и днем и ночью было забрано жалюзи. Он осторожно взглянул на то, что происходит снаружи. Перед домом был установлен мощный фонарь. Бездомный катил перед собой набитую хламом детскую коляску.

– Милый, – услышал он нежный голос своей подружки, – возвращайся, нам вместе было так хорошо!

Китаец отошел от окна и оказался рядом с кроватью, застеленной черным шелком. Закинув руки за голову, его ждала рыжеволосая дива с идеальной фигурой. Китаец плотоядно усмехнулся. Что ему нравилось в этой долбаной Америке, так это шлюхи. В Экаресте, столице его родины Герцословакии, – а там он в последние годы бывал редко, навещал престарелых родителей, – шлюхи брали много, а делали мало. Здесь путаны были готовы на все.

Он опустился на ложе рядом с рыжеволосой. Он познакомился с ней несколькими часами раньше в шикарном баре и сразу же понял, что хочет ее.

Женщина поцеловала его, он взял инициативу на себя и с нахрапом навалился на нее стокилограммовым телом.

В этот момент до его уха донесся слабый звук. На Китайца уже около года охотилась вся американская полиция, поэтому ему и приходилось соблюдать все меры предосторожности. Но это не помешало ему совершить за этот год еще ряд грандиозных преступлений.

Он попытался вскочить, но рыжеволосая шлюха мертвой хваткой вцепилась в него. Он ударил ее по лицу, однако женщина нанесла ему серию ударов в солнечное сплетение. Китаец оказался не готов к этому, обычно женщины, с которыми он спал, были послушными и боязливыми.

В соседних комнатах, где находилась его охрана, слышались крики и выстрелы. Полиция устроила облаву, у него есть еще шанс – через окно.

Полностью обнаженная шлюха, отбросив одной рукой со лба длинные пряди огненных волос, а другой удерживая невесть откуда взявшийся пистолет, наглым тоном произносила:

– Сергий Китаевич, вы арестованы, у вас есть право хранить молчание…

Китаец начал безудержно хохотать, он хохотал даже тогда, когда, вышибив дверь, в спальню влетела дюжина полицейских, когда его поставили к стенке, когда на руках у него щелкнули наручники.

– Сержант Маккой, – произнес руководитель операции, обращаясь к проститутке, которая, закутавшись в черную шелковую простыню, навытяжку стояла перед ним, – вы превосходно справились с поставленной задачей, благодаря вам опасный преступник арестован. Думаю, что вам недолго ждать повышения. Кроме того, я буду просить о представлении вас к награде.

– За что? – все еще давясь от хохота, произнес Китаец. – За то, что дала мне? Черт возьми, меня арестовала шлюха, которая оказалась замаскированным сотрудником полиции. А вас что, в полицейской академии учат в том числе и траханью с мафиози?

Сержант Маккой подошла к Китайцу, презрительно посмотрела на его естество и изо всей силы ударила в пах. Китаец упал на колени, в глазах у него потемнело. Полицейские, дружно улюлюкая, зааплодировали.

– Служу Америке! – провозгласила сержант.

Китайца схватили и грубо потащили к выходу. Его уже ждал кортеж полицейских машин.

Китаец знал, что говорить. В Экаресте сейчас около полуночи, но его это не волновало. Он набрал номер, который помнил наизусть. Трубку сняли после третьего звонка, словно кто-то выжидал.