Шпионка, пришедшая с севера - Антон Леонтьев Страница 3

Таню поразили шикарные виллы, которые больше походили на декорация к сказкам: белоснежные башенки, лепнина, мраморные лестницы, ведущие к бассейну.

— Кому все это принадлежит? — спросила она.

Игорь охотно пояснил:

— Как нас учили в школе, а затем в университете, капиталистам, эксплуататорам рабочего класса. А если серьезно, то взгляните направо, видите домик со стеклянным куполом вместо крыши?

Домик оказался расположенной на трех ярусах виллой с великолепным садом, вертолетной площадкой, двумя бассейнами и полем для гольфа.

— Говорят, но только говорят, что он принадлежит Элизабет Тэйлор. А соседний, опять же по слухам, — выгодное капиталовложение одного южноамериканского диктатора. Прелесть Бертрана в том, что в этом карликовом государстве и налоги карликовые. А те, кто кладет в банк деньги, вообще их не платит. За счет этого страна и добывает себе кусок хлеба с маслом.

— И с толстым слоем черной икры, — съязвила Алла.

В ее голосе была заметна неприкрытая зависть. Еще бы, шикарные виллы, жизнь, ради которой она готова продать душу Люциферу и Дракуле, и всего в нескольких метрах — но под присмотром видеокамер, тренированных охранников. Не ее жизнь. Чужая.

— Мы практически на месте, — произнес Игорь.

Машина, проехав еще несколько метров, плавно притормозила. Они оказались около крошечного замка из темно-красного гранита. Стальная решетка, преграждающая путь, отошла в сторону. Они въехали на территорию советского посольства, о чем горделиво извещала натертая до нестерпимого блеска золоченая табличка.

Таня в сгущающейся тьме заметила отца. Но Алла опередила его. Она первой подлетела к Виктору Викторовичу, подставила щеку для поцелуя и сразу же стала жаловаться на невыносимо долгий перелет, длинный путь из Неаполя в Бертран, жару…

— Дочка, как же я рад тебя видеть, — произнес Виктор Викторович, не слушая заливистые речи жены.

Алла, закусив губу, с ненавистью посмотрела на падчерицу. Вся работа насмарку. Стоило Виктору увидеть дочку, как он забыл обо всем. Ну ничего, она постарается убедить мужа, что девчонке нужно как можно быстрее вернуться в Москву и готовиться к новому учебному году.

— Папа! — Таня бросилась к отцу и повисла у него на шее. Она так мечтала об этой встрече. — Как же мне тебя не хватало, папа!

— Я знаю, дочка, — он нежно поцеловал Таню. — Ну, как дела, все в порядке? Ладите с Аллочкой?

Таня на секунду задумалась — стоит ли рассказывать отцу, что с Аллой они иногда не разговаривают неделями, сталкиваются только в прихожей и на кухне, что Алла пропадает вечерами, возвращается поздно, что разговаривает с непонятными мужчинами и тратит деньги направо и налево, приобретая чуть ли не каждый день новую вещь, которую, надев единственный раз, отбрасывает прочь.

Но зачем отцу все это знать? Он ведь счастлив с Аллой, хотя она явно не его тип. Пусть сами разбираются. Отец ей не поверит, Алла обладает изумительным даром все извратить и представить в выгодном ей свете.

Виновной окажется Таня. В любом случае отцу нельзя разводиться, на его вторую женитьбу и так смотрели косо, хотя первая супруга умерла много лет назад. Его новая жена оказалась почти на двадцать пять лет моложе — и это советский дипломат! Возможно, именно поэтому Полесский, весьма способный дипломат, получил ранг посла в крошечном Бертране.

— Конечно, папочка, — ответила Таня и поцеловала отца. — Мы с Аллой лучшие подружки.

— Вот и хорошо, — вздохнул Виктор Викторович. — Мне так нужно, чтобы в семье царил мир. Но ты молодец, дочка, я тобой горжусь.

Он снова повернулся к Аллочке. Подошла вторая машина с многочисленными чемоданами.

— Пройдемте внутрь, — сказал Виктор Викторович. — А то нас могут подслушать!

— А разве могут? — спросила Таня у Игоря.

Молодой человек пояснил ей:

— В принципе не открою государственной тайны, если скажу: шпионаж — это одна из задач дипломатии.

Бертран — средоточие интересов многих стран. Недалеко от княжества расположены базы США, в княжестве Бертранском полно финансовых секретов всего западного мира, здесь заключаются тайные сделки и соглашения, от которых подчас зависят судьбы миллионов людей и многих государств.

— А мой отец… — Таня замялась. — Он что, тоже этим занимается?

Игорь расхохотался:

— Таня, ты ведь позволишь себя так называть, ты просто великолепна! Устами младенца глаголет истина.

Таня немного обиделась. Игорь, хоть ненамного ее старше, может быть, лет на семь, снова напоминает ей о том, что она ребенок. Но ей девятнадцать, какой же она ребенок.

— О таких вещах лучше всего говорить в «аквариуме». Знаешь, что это такое? — сказал Игорь.

— Он из стекла, там живут рыбки, — осторожно ответила Таня.

Игорь снова расхохотался. Алла даже обернулась и внимательно посмотрела на него.

— Ну да, ты ведь не знакома с реалиями жизни в посольстве, — сказал Игорь. — Аквариум — так мы на сленге называем комнату, изнутри обшитую специальными панелями, которые делают невозможным прослушивание. Там и ведутся конфиденциальные разговоры.

— А что, нас сейчас подслушивают? — Таня затаила дыхание. Она специализировалась на Северной Европе и Скандинавии, однако такие тонкости в институте не преподавали.

— Не исключено. — Тон Игоря стал серьезным. — Этого никто не знает, Таня. Возможно, наш разговор сейчас слушают любопытные господа из ЦРУ или «Моссада». Впрочем, такова жизнь.

Посольство походило на отель — каждый выполнял отведенную ему функцию. Как узнала Таня, вся прислуга, даже садовник и горничные, отбиралась Комитетом государственной безопасности.

Тем же вечером Виктор Викторович представил свою жену и дочь. Таня не запомнила всех, оказалось, что в посольстве около тридцати человек. Неужели Игорь прав, и помимо всего прочего ее отец занимается также шпионской деятельностью? Таня сразу вспомнила фильмы, в которых шпионами оказывались иностранцы, а советские граждане, похищающие секреты за рубежом на благо Родины, именовались разведчиками.

Тане отвели собственную комнату, весьма милую, с окнами, выходившими в сад. По утрам девушка могла наблюдать за тем, как трудолюбивый садовник возился с клумбами, на которых пылали алые звезды из цветов.

В посольстве стало скучно через два дня. Имелась масса запретов: нельзя громко говорить, нельзя покидать территорию, нельзя мешать важной работе, даже с отцом поговорить нельзя. Таня пыталась попасть к нему, однако каждый раз у двери кабинета ее встречала Алла.

— Таня, тебе нельзя, Виктор Викторович занят, — говорила она.

Таня пыталась позвонить ему по внутреннему телефону — постоянно занято. Отца она видела по вечерам, и то мельком.

— Ну как, дочка, нравится? — спрашивал он ее и, не дожидаясь ответа, продолжал: — Я знал, что тебе понравится, поэтому и пригласил тебя в Бертран.