Кот в мешке [= Муж, который живет на крыше ] - Наталья Александрова Страница 3

Леня отвлекся и не заметил, как толкнул даму, котораявыронила кассеты и сумочку. Дама вскрикнула очень мелодично, что Лене понравилось.Рассыпавшись в извинениях, он наклонился, чтобы поднять сумочку, мимоходомоценил весьма стройные ножки, принял решение, и когда выпрямился, то уже имел вголове план действий.

— Прекрасный выбор! — заговорил Маркиз, отдаваядаме видеокассеты. — Эта запись «Травиаты» чрезвычайно редко попадается вмагазинах.

— Да, — согласилась женщина, — я долго искалаи взяла последнюю кассету… Партию Альфреда исполняет Пьетро Капучилли…

Леня понятия не имел, кто такой Пьетро Капучилли, большетого, он понятия не имел, кто такой Альфред. Краем уха он слышал, что в опере«Травиата», кажется, в конце героиня умирает от чахотки, но вот кто такаяТравиата, Маркиз не имел представления. Единственное, в чем он твердо былуверен, что «Травиата» — это музыкальный вариант пьесы «Дама с камелиями»,которую написал не автор «Трех мушкетеров», тот был Дюма-отец, а этот,соответственно — Дюма-сын. В детстве Леня очень любил «Трех мушкетеров» исчитал, что Дюма-отец — величайший писатель.

В классической музыке, особенно в опере, Леня Маркизсовершенно не разбирался. Но какое это имело значение, если он с ходу оценилстоящую перед ним даму, поставил ей наивысшую оценку и пожелал познакомиться? Ато что, в самом деле?

Лолка там, на теплом море развлекается на всю катушку, лечитистрепанные нервы, а у него, Маркиза, тоже, между прочим, нервы — не стальныеканаты. Он тоже переутомился и заслужил несколько часов покоя и удовольствия.Тем более что дама была хороша — стройная пепельная блондинка с глубокими серымиглазами. Брови у нее были темные сами по себе, кожа довольно смуглая, с нее ещене сошел южный загар. Судя по всему, мало времени прошло с тех пор, как дамавернулась из теплых краев. Возраст ее Маркиз навскидку определил в районетридцати, и это неплохо, надоели безмозглые молоденькие дурочки. Глядя натемные брови и слишком гладкую кожу, Леня заподозрил, что стоящая перед нимпепельная блондинка — не натуральная, но проверить это можно было только однимспособом. Маркиз решил, что раз встречу с такой очаровательной незнакомкой емуподстроила судьба, грех этим не воспользоваться.

Когда нужно, Леня умел быть обворожительным.

Включив на полную мощность рубильник своего обаяния, онопутал незнакомку словами, ловко обходя в беседе подводные камни в виде имензнаменитых теноров и сопрано. О том, что есть на свете такой композиторДжузеппе Верди, Маркиз, конечно, слышал, но не связывал его с «Травиатой».

Дама же оказалось докой по части оперы, так что Лене стоилобольших усилий не показать ей, что он в опере полный профан. Дальше все пошлопо накатанному сценарию: Леня пригласил ее в кафе, она пошла — отчего не выпитькофе с симпатичным мужчиной?

В процессе разговора Леня убедился, что его новая знакомаянесколько скучает, оттого и бродит по магазинам в полном одиночестве. Онаобмолвилась про мужа, который часто уезжает по делам… В общем, все этоподходило Лене как нельзя лучше. Еще он понял, что Алла, как звалиочаровательную незнакомку, без ума от оперной музыки, и склонить ход ее мыслейв нужную ему сторону можно было только через оперу.

Леня расстарался и достал билеты в Мариинский театр напремьеру «Сомнамбулы» Беллини. До этого он нашел у Лолы бог знает какоказавшуюся книгу «Пятьдесят оперных либретто» и явился в театр во всеоружии.Он с честью выдержал трехчасовое испытание, правда, в третьем акте все времязевал, не раскрывая рта. На следующий вечер последовал ужин в ресторане, потом— прогулка по зимнему городу. Потом снова ужин в ресторане. Лене все уженадоело, и он даже подумывал бросить эту затею.

Наконец Алла пригласила его домой якобы для того, чтобыпослушать новую запись «Тоски».

Там все пошло, как надо. Первое время Леню несколькораздражало оперное сопровождение, но он быстро привык. Как оказалось, егознакомая понимала толк не только в опере. Даже сейчас, вспомнив, что ониустроили под арию Каварадосси в исполнении Лючано Паваротти, Маркиз блаженнозажмурился. Он не остался у Аллы. Все же нужно соблюдать конспирацию. Да ивообще, дома ждали его два голодных троглодита. Но настроение было превосходное.Он даже решил послушать «Норму», чтобы было что обсудить потом с Аллой.

И надо же было такому случиться, чтобы ему подвернулась этатетка, которая не нашла ничего лучше, чем помереть в его машине!

Леня снял машину с ручника и отъехал от тротуара.

Нужно было срочно принимать какое-то решение, что-то делать…Обратиться в милицию? «Знаете, эта женщина села ко мне в машину и неожиданноумерла! Я ее никогда прежде не видел, знать ее не знаю…»

Ничего глупее не придумаешь. Никто не поверит в такую идиотскуюисторию, Леня и сам бы не поверил, если бы кто-то рассказал ему такое…

А если окажется, что женщина умерла не своей смертью… А ведьона действительно сказала, будто ее отравили.., какой-то Альберт…

Никто не станет искать этого Альберта, тем более что о немизвестно только со слов самого Лени.

Никто не захочет устраивать себе такую головную боль. Нанего и свалят все шишки…

Куда же девать покойницу? Как от нее избавиться? Сбросить водну из многочисленных рек и каналов? А вдруг ее еще можно спасти? Конечно,пульс не прощупывается, дыхания нет, но вдруг еще можно что-то сделать? В такомслучае самое правильное — отвезти ее в больницу…

С такими безрадостными мыслями Леня Маркиз ехал по улице,как вдруг он увидел на перекрестке инспектора ГАИ, или как сейчас называетсяэта суровая организация — ГИБДД.

Гаишник недвусмысленно делал Лене знаки остановиться. Толькоэтого не хватало!

Вот теперь Маркизу действительно стало страшно.

Одно дело, если он сам явится в милицию с этим злополучнымтрупом. Тоже, конечно, ничего хорошего, но все же какие-то шансы на спасениеесть. А вот если его остановят на улице с мертвой женщиной в машине — тут ужточно никогда не оправдаешься!

Гаишник подошел к серебристой «тойоте» со стороны водителя иприложил руку к козырьку:

— Сержант Трясогузкин. Ваши документы, пожалуйста!

Леня протянул милиционеру права и документы на машину иробко поинтересовался:

— Разве я что-нибудь нарушил?

— Один господь бог ничего не нарушает, —философски проговорил сержант. — Вы не включили левый поворотник.

Леня прекрасно помнил, что включал поворотник, но спорить синспектором может только камикадзе.

— Ну, может быть, мы как-нибудь договоримся? —просительно протянул Леня, вытащив из бумажника сторублевую купюру.

— Вот видите, — дружелюбно ответилТрясогузкин, — значит, вы чувствуете за собой вину, если готовы заплатить…Только я не имею права взять с вас штраф на месте.