Отель на краю ночи - Евгения Грановская Страница 3

Егор подумал, что улыбка здесь не слишком уместна, но озвучивать свои мысли не стал.

— И каковы результаты? — поинтересовался он.

— Они ничего не нашли.

Егор кивнул:

— Ну, это как водится.

Коренев незаметно покосился на упитанную, гладко выбритую физиономию посетителя и подумал, как было бы приятно взять этого самоуверенного олуха за шиворот и вышвырнуть из кабинета.

Посетитель, в свою очередь, вперил в Егора маленькие, глубоко посаженные глаза и слегка прищурился.

— Вам ведь не очень интересно все, что я говорю? — спросил он вдруг.

Егор и глазом не моргнул.

— Слушать посетителей — часть моей работы, — спокойно ответил он.

— Но вы ведь уже решили, что не будете браться за эту работу, разве не так?

«Проницательный, черт», — подумал Егор. А вслух сказал:

— Я предпочитаю внимательно выслушать собеседника, прежде чем сделать окончательный вывод.

— Возможно, — кивнул посетитель. — Но в моем случае вы поступили ровно наоборот. Впрочем, я не сержусь. Искать человека спустя четыре месяца после исчезновения — труд неблагодарный. Редко кто из частных детективов готов за это взяться.

Егор вновь почувствовал непреодолимое желание схватить толстяка за шиворот, протащить до двери и дать ему хорошего пинка под зад.

Посетитель внимательно вгляделся в лицо Коренева и вдруг засмеялся. Смех у него был тихий и мягкий, как звон колокольчика.

— Честное слово, вы мне нравитесь! — сказал он, снова доставая из кармана платок и смахивая с глаз выступившие от смеха слезы.

Егор, глядя на толстяка исподлобья, стал угрожающе подниматься с кресла.

— Ну-ну-ну, — примирительно сказал посетитель. — Не злитесь. Меня рассмешили не вы, а мое собственное положение. Я, видите ли, привык к тому, что подчиненные ловят каждое мое слово. А здесь… Здесь я вынужден играть роль обыкновенного просителя. Ничего не поделаешь, вы — хозяин. И до тех пор, пока я не стал клиентом, можете усмехаться мне в лицо.

Егор молчал. Странное поведение Лемоха немного сбило его с толку. Он по-прежнему горел желанием выставить неприятного посетителя из кабинета, но уже не считал это лучшим выходом из положения.

И тут толстяк заговорил снова:

— Послушайте… — Он немного подался вперед, словно хотел быть уверен, что каждое сказанное им слово достигнет ушей Егора. — Милиция давно прекратила поиски, поэтому вы для меня — последняя инстанция. Я не жду от вас чудес. Но если вы возьметесь за это дело и доведете его до конца, моя благодарность не будет иметь границ.

Серые глаза Егора замерцали, как у кота, увидевшего, как хозяйка ставит на стол тарелочку с маслом.

Толстяк, не сводя с Егора внимательного взгляда, облизнул губы кончиком языка.

— Ну так как? — спросил он.

— Вы должны понимать, что вашего родственника, скорее всего, уже нет в живых, — сказал Егор.

— О, я это понимаю, — кивнул толстяк. — Я реально оцениваю ситуацию. Но если он мертв — подтвердите это. Найдите его тело. Ну, или то, что от него осталось.

Коренев нахмурился. Энтузиазм и благодушный тон Лемоха вновь показались ему неуместными. Он прищурил серые, колючие глаза и сухо осведомился:

— Моя помощница сказала вам, сколько я беру за работу?

— Да, — кивнул толстяк. — И я с удовольствием удвою ваш гонорар.

— Плюс командировочные…

— Ваша секретарша сказала и об этом, — вновь кивнул толстяк.

— Плюс расходы на бензин…

— Это само собой. Господин Коренев, не беспокойтесь насчет денег. Помимо гонорара я заплачу премиальные. Но лишь в том случае, если работа увенчается успехом.

Коренев задумался.

— Ну же, соглашайтесь, — поторопил его Лемох. — Это отличное предложение.

Коренев пристально посмотрел ему в глаза и снова отвел взгляд. Дело по-прежнему казалось ему совершенно безнадежным, однако клиент платил щедро, и со стороны Егора было бы величайшей глупостью отказаться от таких денег.

Лемох поднял руку и взглянул на часы, впервые за время разговора начиная проявлять признаки нетерпения.

— Господин Коренев, — опять заговорил он, — я наслышан о вашей щепетильности. Вернее, о полном ее отсутствии. У вас репутация человека, который готов отрезать себе ногу, если кто-то предложит за нее хорошие деньги.

Егор прищурился.

— Вижу, вы не церемонитесь, — заметил он. Затем вмял окурок в пепельницу, снова взглянул на посетителя и улыбнулся улыбкой, больше похожей на волчий оскал. — Я возьмусь за это дело, — сказал он. — Сейчас мы подпишем договор, и вы заплатите мне аванс. А завтра утром… — Он вставил в рот новую сигарету и щелкнул зажигалкой. — Завтра утром я отправлюсь в ваш чертов отель.

2

Анна Умнова откинула со лба каштановую челку и взглянула на себя в зеркало. Для своих тридцати двух она выглядела довольно неплохо. По крайней мере, намного лучше, чем полгода назад.

Анна чуть прищурила глаза и усмехнулась. Она заплатила слишком большую цену за право усмехаться, глядя в глаза собственному отражению.

Отсутствие косметики совсем не портило ее худощавое лицо. Золотисто-карие глаза смотрели на мир спокойно и насмешливо, и лишь изредка в них вспыхивали дьявольские искорки — все, что осталось от бушевавшего когда-то огня. Того, который едва не довел ее до сумасшествия.

— Аня, — снова забормотал из телефонной трубки голос матери. — Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Да, мам. Я совершенно здорова.

— Это несерьезно, — с упреком проговорила мать.

— Ну, почти, — неохотно поправилась Анна. — Мам, честное слово, мне уже намного лучше.

— Но ты должна была провести в клинике еще две недели!

Анна раздраженно наморщила нос, как делала всегда, когда вынуждена была выслушивать наставления.

— Я пошла на поправку быстрее, чем они рассчитывали, — сказала она, стараясь держать себя в руках. — Ты должна радоваться, мам.

— Я радуюсь. Но, Анечка, ты же знаешь, речь идет не только о тебе, но и о твоем сыне.

По лицу Анны пробежала тень.

— Зачем ты мне об этом говоришь? — сухо произнесла она. — Ты думаешь, я о нем не думаю? За последние полгода не было и минуты, чтобы я не думала о Ваньке! Ведь он наверняка спрашивал обо мне? Что ты ему сказала?

— Аня, не веди себя как обиженный ребенок.

— А ты не говори со мной в таком тоне! Я здорова, понятно? Вместо кофе — зеленый чай, вместо таблеток — витамины! Это твоя формула, и я следую ей уже три недели!

Анна прервала свой яростный монолог, удивленно взглянула на свое отражение в зеркале и с усилием потерла пальцами лоб.