Убийственный ритм - Вэл Макдермид Страница 3

– Слушай, а что это будет за прием? Как мне одеться?

Ричард немедленно возник в дверях. Выглядел точь-в-точь как нашкодивший щенок, удивленный тем, что хозяин так быстро его простил.

По его одежде было трудно о чем-то судить: Ричард был одет в ярко-синий костюм и черную рубашку, к этому прилагался шелковый галстук с ярким рисунком, похожим на обложку альбома психоделической музыки шестидесятых годов.

– Ну, ты же знаешь Джетта, – ответил Ри чард, пожимая плечами и улыбаясь.

Вообще-то не знаю. Я виделась с ним один раз, месяца три назад. Он подсел к нашему столику на десять человек на благотворительном обеде и просидел практически все время молча, оживившись лишь тогда, когда Ричард обсуждал с ним последние футбольные события. Волшебные два слова «Манчестер Юнайтед», которые понимают люди повсюду, от Сантьяго до Стокгольма, произвели свое действие, послужив ключиком к Джетту. Он кинулся защищать манчестерцев со страстью, с какой пылкий итальянец, вероятно, защищает свою матушку, когда задета ее честь. Из этого следует, что мне лучше всего надеть майку с надписью «Манчестер Юнайтед».

– Нет, Ричард, я его не знаю, – терпеливо ответила я. – Ты можешь объяснить, что это за вечеринка и кто там будет?

– В основном Фионы, может, парочка Трейси, – сказал он на нашем с ним языке. «Трейси» мы называем девиц, в обязательном порядке сопровождающих повсюду любого музыканта, – блондинок с большим бюстом, модно одетых, которые могли бы быть опасны, имей они хоть каплю мозгов. Фионы – примерно такие же, только они еще мечтают сами стать певицами, хотя считают, что на сцене сейчас делать нечего, – все равно на тебя будут смотреть одни голубые. Фионы любят рок-звезд, любят, чтобы им дарили подарки и вообще баловали, и очень рады, если удается шокировать родителей своим образом жизни. Так, значит, Джетту нравятся Фионы? Придется, стало быть, одеться как-нибудь пооригинальнее. Что бы такое выбрать…

В конце концов я остановилась на длинной хлопковой блузе с крупными оливковыми, зелеными, терракотовыми и кремовыми пятнами, которую я в прошлом году купила на Канарских островах, и к ней терракотовые леггинсы. К счастью, блуза длинная, так что не видно, как я раздалась за время последнего расследования на бесконечных бутербродах. Я надела коричневый пояс и коричневые босоножки на высоком каблуке. Попробуй обойдись без каблуков, если в тебе всего пять футов и три дюйма [1]. Я вдела в уши крупные клипсы, надела пару золотых браслетов и оглядела себя в зеркале. Конечно, ничего сверхвыдающегося, но для Ричарда сойдет.

Ричард не замедлил выступить с оценкой:

– Потрясающе выглядишь. Побьешь их всех одним ударом!

Вот этого мне как раз не хотелось. Не люблю смешивать отдых с работой.

К счастью, нам не нужно было искать место для парковки – «Аполлон» находится от нас в пяти минутах ходьбы. Мой дом расположен в удивительно удачном месте: на велосипеде отсюда можно за пять минут добраться до университета и до библиотеки, за десять – до центра, а на машине до центральной магистрали доезжаешь минуты за две.

Я переехала сюда, когда была еще на первом курсе юридического факультета. Эти дома тогда только что построили и продавали по баснословно низким ценам, возможно потому, что район считался не самым лучшим в городе с точки зрения экологии. Я подсчитала, что если попрошу отца взять ипотечный кредит на свое имя, куплю бунгало, а свободную комнату сдам какой-нибудь студентке, то и выйдет примерно столько же, сколько я плачу за мою убогую комнатушку в общежитии. На Пасху я переехала и ни разу об этом не пожалела. Это замечательное место – если только не забываешь включать сигнализацию.

Мы пришли в «Аполлон», когда на сцене разогревающая группа заканчивала первый номер. У мы бы не опоздали, если бы на входе со списком приглашенных не стоял какой-то неграмотный дурачок, который никак не мог найти наши фамилии. Я-то не стала бы слушать малоизвестных музыкантов, всего лишь создающих фон для главного исполнителя; пока они выступают, лучше чего-нибудь выпить. Но Ричард как музыкальный журналист не мог их пропустить: журналисты всегда слушают эти группы, чтобы потом иметь возможность честно заявить: «Да, я помню «Дайр Стрэйтс» еще с тех пор, как они играли в клубе в Нью-Касле. Они выступали на разогреве, а те, кого тогда считали звездами, уже давно сошли со сцены!» Я высидела еще две песни, после чего не вытерпела и, оставив Ричарда, пошла к бару.

Слабонервным в бар «Аполлона» лучше не ходить. Представьте себе маленькое, тесное помещение, где стены отделаны красной блестящей мозаикой, воздух прокурен, дышать нечем и сильно пахнет спиртным. Тем не менее я протолкалась к стойке и стала терпеливо ждать, пока кто-нибудь из барменов обратит на меня внимание. В «Аполлоне» специализируются на легких напитках в пластиковых стаканах. Причем совершенно не важно, что именно ты заказываешь, все равно напитки ничем, кроме цвета, не различаются. Я заказала светлое пиво и получила стакан с желтовато-зеленой теплой жидкостью, напоминающей мочу. Я отпила глоток и, подумав, решила, что раз это называется пиво, значит предназначено для питья.

На обратном пути из бара я внезапно увидела знакомое лицо. Я так резко остановилась, что на меня кто-то налетел сзади, и половина пива из моего стакана выплеснулась на брюки стоящего рядом мужчины.

Я суматошно извинилась, достала из сумочки носовой платок и отдала его мужчине. Наконец тот успокоился и отошел, а я обвела глазами помещение и поняла, что мой знакомый уже исчез. Это был Гэри Смарт, брат и сообщник Билли Смарта. В углу, где он стоял, сейчас топтались трое посторонних ребят.

Смарт словно испарился, и понять, в каком направлении он ушел, было невозможно. Когда я его увидела, он разговаривал с высоким худым мужчиной, который стоял ко мне спиной. Я не слышала ни слова из их разговора, но, судя по жестикуляции, они заключали какую-то сделку. Смарт явно в чем-то убеждал собеседника, а тот не соглашался. Вряд ли они спорили о последнем альбоме Джетта. Я выругалась про себя: упустила такой случай разжиться информацией!

Но сокрушаться было поздно. Я допила остатки так называемого пива и направилась в зал. По дороге я еще пыталась осмотреться и понять, не прячет ли кто-нибудь из посетителей под майкой или рубашкой фальшивые часы, но ничего не заметила. Я вернулась в полупустой зал и села рядом с Ричардом. На сцене группа допевала последнюю песню. Наконец выступление закончилось, и музыканты ушли под жидкие хлопки. Зажегся свет.

– Куча дерьма, – констатировал Ричард.

– Это их название или твое суждение?

Он засмеялся.

– Да нет, у них на это честности не хватает. Слушай, пока есть свободное время, расскажи, как день прошел.

Он закурил, и я тоже достала сигарету. Я давно заметила, что разговоры с Ричардом помогают мне решать многие проблемы: ему свойственно интуитивное понимание людских характеров и поступков, позволяющее найти самый неожиданный выход из сложной ситуации. А у меня аналитический склад ума, так что мы отлично дополняем друг друга.