Капкан со всеми удобствами - Валентина Андреева Страница 3

Лешкины друзья – народ безжалостный. Уже через час я поняла, что сил смеяться больше нет. Под одну из шуток Аленка плавно стекла под стол и вылезать оттуда не хотела. Жалобным голосом уверяла, что ей там хорошо, просила положить на тарелочку разносолов и подать туда вместе с клочком ваты. Ватой она намеревалась заткнуть уши. Лешик поспособствовал выполнению ее просьбы в полном объеме. Минут через десять дочь вылезла сама, попеняв имениннику на то, что он не положил салфетку в тарелочку, которая, кстати, была пуста.

Тишина воцарилась, когда открыли коробку с тортом. Непроизвольно. Я не сомневалась, что сюрприз был смят и смазан, но вот как он оказался перевернут низом вверх, а верхом вниз – так для меня и осталось загадкой.

– Ты его несла на голове! – догадался сын. – Только шла вверх ногами. – И предложил вывалить торт в тазик, а там хорошенько перемешать половником, чтобы не было мучительно больно за поруганную красоту.

– Расскажи хоть, про что он был? – вздохнула Наташка.

– Сверху – сплошной фруктовый сад и…

– И кто ж его так выкорчевал? – перебил меня Димка.

– Ты им родину защищала?! – Сын встал из-за стола, и его метр восемьдесят два склонились передо мной в поклоне.

– Ирина Александровна, лучший кусок – вам. Сейчас отковыряем… – Лешик был очень заботлив. – Вот тут вам виноградинки попались и… это я и сам не пойму что такое, – забормотал он. – А это мы, пожалуй, Валентину отдадим на экспертизу. Ему все равно делать нечего, на досуге покопается – разберется…

– Ну хватит тут канаву рыть! Отдай лопатку. – Наталья вспомнила свое главенствующее положение за столом. – Ленусик, иди сюда! Тебе, деточка, что положить? Будешь экзотику? Это, кажется, ломтик ананаса. Просто его неудачно бисквитом придавило. А мы его малинкой и ломтиком груши прикроем – видишь, как красиво получилось?

Алена неуверенно кивнула и вопросительно посмотрела на брата. Тот был занят. Ел кусок с тарелки, так и не добравшейся до приятеля Лешика, Валентина, из-за заторов на столе, которые я сумела организовать в процессе чайно-кофейной церемонии. Поведение брата Алену вдохновило, и она отщипнула кусочек…

– Интересное сочетание. Торт-коктейль. Надо будет взять на заметку. А главное – никаких сложностей в приготовлении: берешь готовый торт, валяешься вместе с ним в грязи. Делов-то! Всего лишь дубленку отстирать.

Кусок буквально застрял в горле. Иногда дочь выдает совсем не то, что надо. Мне и так было не по себе. Давилась тортом из последних сил, чтобы не расстраивать окружающих. Еще подумают что-нибудь не то. В очередной раз вспомнились долгая дорога домой и мои посиделки, вернее, полежалки на утоптанной дорожке…

Выстрела я не слышала. А может быть, слышала, но не обратила внимания, – мальчишки без конца развлекаются своими стрелялками… Интересно, они по звуку очень различаются?.. Нет, скорее всего, стреляли с глушителем. Время такое – народ с работы возвращается. Зачем привлекать лишнее внимание?.. В таком случае те двое, которые уволокли, не знаю, раненого или убитого, не киллеры. Убийцы, по логике, должны моментально слинять с места преступления. И где же контрольный выстрел? Сейчас он в моде. Как-то непрофессионально сработано. И свидетельницу в живых оставили… Нет. Свидетельницу правильно оставили. Против этого не стоит спорить. Я, пожалуй, лучше помучаюсь еще некоторое время. Да и какая я свидетельница? Вот если бы подстреленный меня не придавил и я попыталась оказать ему помощь… А то лежала себе спокойно и никому не мешала. Будем надеяться на то, что он жив, – вопреки заключению спасателей.

От всех этих размышлений меня отвлекла тишина. Можно сказать, пронзительная. Я очнулась и увидела внимательные физиономии окружающих. В ту же секунду грохнул хохот, причину которого я сначала не поняла. А смеяться без нее не хотелось. Сидела и хлопала глазами. Народ взвыл. Я криво улыбнулась – надо же было как-то поучаствовать в общем веселье. Решившая меня пожалеть Алена повисла на моем плече елочной игрушкой и, содрогаясь от хохота, попыталась объяснить, чем я его вызвала. С задачей она не справилась: те отдельные фрагменты слов, которые дочь попыталась выдать, имели только один положительный момент – также довели меня до смеха. Дальше стало легче – я уже хохотала на уровне со всеми и над всеми. Еще один Лешкин приятель, его тезка, начал повизгивать. Славка попытался встать, чтобы удрать, но столкнулся с Валентином, собравшимся сесть. Вдвоем они непроизвольно скинули с места одного из гостей, Михаила, в приступе бессильного хохота приникшего к плечу Лешика…

Не знаю, что там было дальше. Боком, по стеночке, я выскочила в коридор и, перемежая смех с рыданиями, понеслась спасаться к себе. Надежды на мужа не было. Когда не надо – он способен моментально испортить настроение. А тут ржет громче всех, вместо того чтобы прекратить эту массовую истерию. Через пару минут приплелась Алена и долго не вылезала из ванной. Я отправилась на лоджию, где мне быстро стало не до смеха, – в тапочках довольно прохладно.

– Там все еще давятся от хохота. Если, конечно, живы. – Дочь улыбалась, вытирая полотенцем мокрое лицо. – Я туда больше не пойду. У меня завтра семинар по патологической анатомии. Не дай бог, челюсть вывихну. А все из-за тебя!

– Вот с этого момента поподробнее, пожалуйста.

– Ты о чем думала, когда смотрела в рот Борису Иванычу? Главное, у самой на тарелке здоровый ошметок торта валяется, а она взглядом инквизитора за другими следит. Борис Иваныч, кстати, это последний заметил. Все уже хихикать начали, а он все ложкой работал. Да так быстро! А когда заметил твой пристальный взгляд, так с ложкой и застыл. Кивнул тебе вопросительно: чего, мол, надо? Ты – ноль эмоций. Он сдвинулся вправо – твои глазки строго в упор, за его ртом. Он влево – там некуда. Тесно! Да и бесполезно. Ты вездесуща. Папик перед твоим носом рукой помахал – не реагируешь. Ну, Борис Иваныч плечами пожал, тарелку схватил – и на сто восемьдесят градусов развернулся. Тут уж мы совсем притихли. Наталья Николаевна даже палец ко рту приложила. Ждем-с. Развития событий. Борис Иваныч хоть и сидит к тебе задом, а твой взгляд-то буравит. Он так осторожненько начал поворачивать голову, но не выдержал. Передал свою тарелку жене и жалобно шепнул: «Отдай мою порцию Иришке». Тут уж мы не выдержали…

На мой взгляд, ничего такого, чтобы вызвать приступ повального хохота, не произошло. Но коллективизм – великая сила. Интересно, куда делось бы их веселье, знай они, о чем я думала. Впрочем, им это и не надо знать. А мне – следует постараться выкинуть все жуткие воспоминания из головы. Мало ли чего не бывает… Пожалуй, не стоит рассказывать неприятный эпизод Димке – обязательно отыщет за мной какую-нибудь вину…

Гости разошлись поздно. Около часа ночи мы убрали последние следы пиршества и тихо сидели с Натальей на кухне. Я обстоятельно делилась с ней неприятными воспоминаниями о недавних событиях.

– Я не уверена, что ты так просто отделалась, – успокоила меня подруга. – Если надо, тебя вычислят элементарно – поспрашивают у бабок во дворе, не слышали ли они, кого из несчастных идиоток уронили и малость потоптали… Ты говоришь, Татьяна заметила, что руки у тебя в крови?