Одна на миллион - Марина Серова Страница 3

– Это почему же, интересно?

– Связь плохая – аппаратуры много, сигналы гасятся, – пояснил охранник.

Я посмотрела на дисплей – связи действительно не было.

– Пойду с улицы позвоню...

– Вон там, на стене, висит аппарат внутренней связи и список абонентов, позвоните тому, к кому вы пришли, и он закажет вам пропуск.

Я нехотя подошла к внутреннему телефону и стала изучать список. Увы, в нем были только организации и должности, без указания фамилий.

– Ну что, нашли? – осведомился охранник.

– Нет.

– А кто вам нужен?

– Баранова Кира Леонидовна.

– Так бы сразу и сказали, – почему-то оживился секьюрити. – Ваша фамилия?

– Иванова.

– На вас уже заказан пропуск. Ваш документ, пожалуйста.

Из-за обострившейся вдруг вредности характера я достала водительское удостоверение и показала его охраннику. Как ни странно, этот документ его удовлетворил, я получила не только разовый пропуск, но и подробную инструкцию о том, как найти приемную директора фирмы. Что-то мне подсказывало, что Кира Леонидовна не секретарша, а именно директор.

«Да, Таня, ты попала! Похоже, Машка выполнила свою угрозу – ввязалась-таки в расследование какой-нибудь уголовщины. Последствия этого могли быть самыми плачевными. А ты, Татьяна Александровна, теперь расхлебывай эту кашу! Мамаша этой горе-журналисточки наверняка женщина с авторитарными замашками, она тебе спуску не даст...»

Та девушка, которая умоляла меня заняться вместо нее журналистскими расследованиями, внешне совсем не была похожа на хозяйку кабинета. Кира Леонидовна оказалась крупной крашеной брюнеткой, весьма и весьма эффектной. Эдакая леди-вамп со стажем, способная убить одним взглядом. Я поздоровалась, уверенной походкой прошла к столу и села прямо напротив Барановой, давая ей понять, что я тоже непростая штучка.

Если у меня и возникли сомнения насчет того, что та самоуверенная выпускница журфака, с которой я встречалась неделю назад в скверике около моего дома, приходится ей дочерью, то они быстро рассеялись. Я увидела на столе фотографию в металлической рамке, на которой была запечатлена дружная семейка – Кира Леонидовна, та самая рыжеволосая девушка и блондинистый мужчина, вероятно, ее отец. Кстати, физиономия последнего частенько мелькала в информационных программах местного телевидения, но я, увы, не помнила его регалий. Маша не блефовала, когда говорила, что ее родители не простые смертные, а потому разборки с ними будут не самым приятным для меня занятием.

– Итак, где моя дочь? – сурово спросила директриса.

– Кира Леонидовна, я не понимаю, что заставило вас обратиться ко мне с этим вопросом. Дело в том, что я видела Марию всего один раз в жизни. Это было примерно неделю назад. Она предложила мне заключить одну сделку, но я отказалась. Вот, собственно, все, что я могу вам сказать, – с чувством собственного достоинства изрекла я и улыбнулась.

– Не надо мне лгать! – рявкнула Баранова. – Вы не отказались помочь моей дочери, а согласились!

– Вы заблуждаетесь, – абсолютно спокойно сказала я.

– Не смейте со мной так разговаривать! – Подбородок директрисы отчаянно задрожал. Ярость не украшала хозяйку кабинета, из леди-вамп она моментально превратилась в базарную бабу.

– И вы не смейте повышать на меня голос, – сказала я, по-прежнему сохраняя совершеннейшее спокойствие.

Однако Баранова посмела и дальше кричать на меня, усугубляя конфликт. Она обвинила меня в том, что я взяла у ее ненаглядной дочурки немалую денежную сумму в счет аванса, но палец о палец не ударила, дабы помочь начинающей журналистке, а потому Машуля была вынуждена одна-одинешенька ринуться в гущу тарасовского криминала.

Это обвинение повергло меня в шок, но ненадолго.

– Знаете, Кира Леонидовна, я могу перечислить фамилии моих клиентов, которым я оказывала детективные услуги. Думаю, они подтвердят, что моя репутация безупречна. Я никогда бы не стала брать денег, будучи уверенной, что не стану их отрабатывать.

– Назовите! – Баранова тотчас ухватилась за мое предложение. – Я прямо сейчас свяжусь с ними. Ну, давайте! Чего же вы молчите?

Я назвала несколько громких имен, и пыл Барановой сразу несколько остыл. Правда, немного подумав, Кира Леонидовна усомнилась в моей искренности и позвонила одному чиновнику областного масштаба, с которым, как оказалось, была очень хорошо знакома. Во всяком случае, она называла его на «ты» и, разумеется, просто по имени, без пресловутого отчества. Товарищ подтвердил, что обращался к моим услугам и остался ими очень доволен. Короче, он засвидетельствовал безупречность моей репутации и даже рекомендовал в случае чрезвычайных обстоятельств обращаться ко мне за помощью. Поскольку Баранова включила громкую связь, то я все это слышала и внутренне ликовала. А вот Кира Леонидовна почувствовала себя не в своей тарелке. Она, бедняжка, даже закашлялась.

– Простите, – сказала она, испив минералочки без газа.

– Ладно, проехали, – ответила я.

Я действительно перестала сердиться на хозяйку кабинета. В конце концов, она нашла в себе силы признать свою неправоту и изменить характер нашего общения. А перестав метать в мой адрес необоснованные обвинения, Баранова даже попросила меня посодействовать в поисках ее пропавшей дочурки. Правда, о каком-либо вознаграждении она даже не заикнулась. Мне пришлось внести ясность в ситуацию:

– Если вы, Кира Леонидовна, нанимаете меня для расследования, то есть смысл ознакомить вас с моими тарифами, – я сделала паузу, а затем озвучила цену вопроса.

– Да, нанимаю, – кивнула директриса, положила на стол свою сумочку, покопалась в ней, достала ключ, не поднимаясь с кресла, открыла сейф рядом со столом и небрежно швырнула на стол несколько долларовых банкнот.

Отсутствие доброжелательной улыбки на лице моей новой работодательницы меня не обидело. Теперь я уж точно могла умерить свои амбиции и на полную катушку включить свой мыслительный аппарат. Работа есть работа, а главная черта клиентов и клиенток – платежеспособность.

«Таня, а вот с ее дочуркой ты была принципиальнее! Ладно, проехали!..»

– Кира Леонидовна, расскажите мне, пожалуйста, когда и как вы узнали о том, что ваша дочь пропала, и почему связали ее исчезновение с журналистским расследованием? – спросила я, удивляясь осведомленности моей клиентки. Маша ведь хотела скрыть от родителей все, что касалось трудоустройства в редакцию газеты вообще и испытательного срока в частности.

– Мария несколько дней не отвечала на мои звонки. Дело в том, что мы живем отдельно, но я звоню ей практически каждый день, за редким исключением. Двадцатого я приехала из командировки, позвонила дочери, но не застала ее ни по одному телефону. Это меня не очень насторожило. Маша имеет скверную привычку менять мобильных операторов, как только появится новая компания или новый тариф, она сразу же покупает симку и забывает сообщать мне новый номер. Дома она тоже могла не ночевать, у нее есть парень, они собираются пожениться... Мы с мужем люди современных взглядов, поэтому и купили год назад дочери отдельную квартиру... Я не смогла застать дочь ни дома, ни связаться с ней по телефону, и это стало меня сильно волновать. Три дня назад я пришла к ней на квартиру, у меня есть запасные ключи... Конечно, я допускала, что Мария могла поехать куда-нибудь на несколько дней, например, на дачу к Кириллу или к подруге... То, что я увидела дома, опровергло мои догадки.