Атака мертвецов - Рагим Джафаров Страница 3

– Господин ротмистр, куда ты прешь, сукин сын!? – его с силой дернули за плечо. Жорж гневно развернулся. За ним стоял Андрей в полном обмундировании. Нельзя успеть полностью одеться за такое время. Более того, он держал под уздцы лошадь. Его лошадь, оседланную и готовую к скачке.

– Ты ведь все понял?

– Быстрее, все уж в седлах, ждут твоей команды. Жорж, очнись, гибнут люди! – Наконец ротмистр стряхнул с себя оцепенение.

– За мной братцы, будем уходить на Осовец! – Он лихо взлетел в седло и пришпорил коня.

Справа от него пристроился Андрей, слева – вахмистр. Конная лава рванула на прорыв. Место, в котором был расположен лагерь, с трех сторон окружено лесом, но четвертое направление вело на неверное, зыбкое по природе своей, так как местность была болотистой, но, тем не менее, поле. А поле, в свою очередь, вело к просеке, по которой отряд приехал сюда. То есть дорога в крепость лежала через поле. Однако проход перегораживал немецкий отряд. Как уж так случилось неведомо, но пик у них не было. Вероятно, не ждал никто встретить кавалерию в подобном месте. Конница набирала скорость, на ходу ровняя строй. Пули по-прежнему свистели, но расстояние стало больше и, как следствие, попадать стало труднее. Три сотни метров до противника. Немцы готовились встретить противника грудью. Первый ряд их встал на колено, второй продолжал целиться стоя, остальные оказались практически не у дел. Двести метров разделяло кавалерию и пехоту. Кони ржали и испускали пар из ноздрей, из-под копыт их летели комья сырой земли. Драгуны достали карабины, стали прикидывать расстояние. На самой границе зрения Жоржа кто-то слетел вдруг с коня и закувыркался по земле. Достала немецкая пуля. Многие думали, что, быть может, так оно и лучше, потому как-то, что случится мгновеньями позже, будет стократ ужаснее. Сотня метров. Опустились пики, скользнули шашки из ножен. Уже можно было разглядеть, как кто-то в строю врага принимает более удобную позу, кто-то нервно перехватывает винтовку. Андрей привстал, вытянул руку с саблей вперед, оглянулся и взревел: «С нами бог»! Конь его, как заколдованный, рванул вперед, выбиваясь из строя, корнет лишь засмеялся и прижался к конской шее. Заглушая ржание коней и грохот выстрелов, множество глоток взревело: «За Русь святую»!

Строгий вскрик германского офицера, первый залп. Жорж видел, как погиб оторвавшийся от строя на добрый десяток метров корнет. Множество пуль ударило в его коня и, быть может, в него самого. Но команду отдали поздно и умирающее животное, кувырком, вместе со всадником влетело в строй создавая страшную давку, круша и ломая все на своем пути. Отчетливый хруст костей донесся до ушей Жоржа. Страшные крики, скорее визги, ударили по ушам. И кровь опьянила людей, кровавый туман от множества пулевых ранений повис в воздухе. Кавалерия врезалась в пехоту. Хрустнули, ломаясь пики, грохнули одновременно выстрелы револьверов и карабинов. Заливистый протяжный вой раненых слился с яростным рыком живых. Жорж рубанул, что было сил, по показавшейся немецкой каске, сабля громко звякнула и соскользнула к плечу. Вошла глубоко, разрубила ключицу и остановилась где-то на уровне сердца. Но конь, не мог так скоро остановиться, а шашка застряла. Ротмистр почувствовал боль в плече, выпустил оружие из руки, достал револьвер. Вдруг, он четко увидел, как немецкий штык входит под ребро вахмистру, тот будто не замечая раны, наотмашь рубанул врага по лицу. Потом вдруг дернулся и схватился за левую ногу. Стоило ему немного наклониться, как голова его оказалась отсеченной немецким офицером. Жорж стал стрелять, не до чести. Первая пуля прошла мимо, хоть расстояние и было пустяковым. Вторая и третья ударили в грудь. Немец отшатнулся, но со звериным упрямством двинулся к ротмистру. Жорж кинул взгляд вправо, как раз вовремя, к нему подскочил очередной герой ландвера. Но подскочил лишь для того чтобы получить пулю в левый глаз и обагрить своей кровью товарища сзади. Пуля, прошедшая навылет зацепила и его. Ротмистр снова повернулся влево и выстрелили в живот немецкому офицеру. Тот, наконец, упал. Кавалерия завязла в людском море, а значит, потеряв свою скорость, стала легкой добычей для врага. Жорж крутил коня, не давая врагу подступиться к нему, и панический ужас охватывал его все больше. Последний патрон в револьвере, а перезарядить его уже не суждено. Куда выстрелить в последний раз, как спастись одною только пулей?

Шум боя прорезал горн. Он возвещал сбор. Но кто, по чьей команде? Впереди в полном окружении на дыбы встал конь, хозяин его дул в горн. Другою рукой он яростно рубил врага. Конь, будто почуяв беспощадность ездока, со звериной силою молотил копытами тех немногих смельчаков, что желали выбить наглого русака из седла. Конечно же, корнет! Кому еще играть на трубе как не ему! К Андрею стали прорываться свои. Спустя миг его прикрывали товарищи, а он продолжал трубить. Наконец и Жорж добрался до него, горн смолк.

– Но как, скажи на милость, я видел, как ты… – договорить он не успел

– Что ты делаешь?! Твоя задача отдавать приказы, а не рубить головы, ну же выводи людей из этой каши! – Андрей яростно смотрел на друга.

– Вперед!

Израненная кавалерия прорывалась сквозь немецкие ряды. И совсем скоро старший унтер-офицер, возглавлявший атаку, понял, что перед ним никого нет. Они прорвались. Не больше сотни человек, но они прорвались.

– Андрей, Андрюша, мы смогли! – Жорж ликовал.

– Быстрее, гони коней вперед, нам будут стрелять в спины! Опомнись же, полоумный! – Так и случилось. Притормозившая по примеру своего командира конница стала таять под нестройными пока залпами немцев. Кони, обезумевшие от крови и боли рванули вперед. Но как бы они ни были быстры, нестись быстрее пули им не суждено. Один за другим падали с седел всадники, уже успевшие почувствовать вкус спасения.

– Командуй приготовиться, из-за того подлеска ударит немецкая кавалерия. – Андрей указал рукой вперед.

– Откуда ты знаешь?

– Потому, что быть не может по-другому. В деле убийства, немцы мастера.

– Ровняйте строй! Унтер, очнись! Правый фланг подтянись! Пики к бою! – необходимость отдавать команды отвлекла ротмистра и преобразила. Он мгновенно оценил ситуацию и делал все, чтобы сделать поредевший свой отряд боеспособным.

– Вон они голубчики! Ну, что, карлушки, не маловато вас!? – их было далеко не маловато. Самое меньше в три раза больше, чем израненных русских. Корнет, казалось, ликовал.

– Андрей, возьми, прошу, отдай ей это, любою ценою. – Жорж протянул другу листок бумаги.

– Ты, наконец, его написал. Но можешь не торопиться, мы проскочим. – Андрей сунул письмо в футляр бинокля.

– Прости, я не думал… Они обещали…

– Оставь, друг мой, гусары ни о чем не сожалеют. Аййа! – Он пришпорил коня и рванул вперед точно так же как перед атакой.

– За мной! Унтер, вы за корнетом! – Ротмистр поворачивал коня левее, намереваясь, видимо, схлестнуться с отрядом рейтаров. Андрей продолжал скакать к просеке, таким образом, пути их разделялись.

– Прощай, Жорж! – Ротмистр рассмеялся в ответ. Он скинул фуражку, расстегнул портупею, снял китель и остался в одной лишь белоснежной рубашке. Ему передали пику. Он первым ворвался в строй врага.