Дыхание зла - Виктор Глебов Страница 3

– Ясно. Что еще?

– Пока ничего. Постараюсь окончательный отчет составить к вечеру.

Самсонов кивнул.

– Ладно, как будет готов, перешли мне.

– Само собой.

– Ну и, если вдруг обнаружишь что-нибудь… этакое, то звони.

– Позвоню, Валера, не сомневайся. Не хочешь помочь мне вскрыть грудную клетку? В первом трупе ничего не нашли, но ты же знаешь правила: осматривать все. Надо сделать Y-образный надрез вот отсюда до…

– Очень смешно! – оборвал криминалиста Самсонов. – Мне пора.

– Ладно, как хочешь! – усмехнулся Полтавин, беря в руку скальпель. – Будет скучно, заходи. Кстати, ты мне должен два косаря. Когда отдашь?

– Потом. – Самсонов смущенно кашлянул. – Сейчас нет с собой.

– Ты еще на той неделе обещал! – недовольно буркнул криминалист. – Знаешь, как говорят: долг платежом красен.

– Знаю, знаю. На днях отдам, зуб даю.

– Лучше деньги.

Самсонов вышел из лаборатории с чувством облегчения. Не только потому, что выбрался из царства мертвых, но и потому, что напоминание Полтавина о проигранных в покер деньгах было ему неприятно. Конечно, скоро он получит зарплату и рассчитается, и все же ему не хотелось, чтобы патологоанатом решил, будто он увиливает.

Прислонившись к машине, Самсонов подышал свежим весенним воздухом, наполненным влагой. Затем достал мобильник и набрал номер матери. Последний раз они разговаривали два дня назад, и тогда он узнал, что отец в больнице. Врачи отмалчивались, но было ясно, что осталось ему немного. Рак обнаружили слишком поздно: отец до последнего не хотел обследоваться. И вот он умирал.

Голос матери был спокойным, как всегда. Она привыкла стойко сносить удары судьбы – так она говорила. Самсонов видел ее плачущей только раз – когда умерла его сестра. С тех пор, казалось, мать стала еще сильнее. Но что творилось в ее душе? Это знали только она и Бог.

– Как папа? – проговорил Самсонов, глядя на верхушки тополей. Среди ветвей свили гнезда вороны, и ветер раскачивал их как гигантские метрономы. Время шло неумолимо, сокращая жизнь людей, не замечающих этого до тех пор, пока смерть не замаячит у самого порога.

– Без изменений, – ответила мать, повторяя фразу врачей. – Ты приедешь к нему?

– Как только смогу. Сейчас появилось новое дело.

– Понятно, – в голосе не было осуждения. Просто констатация.

– Я постараюсь вырваться.

– Он сейчас без сознания. Спешки нет.

– Ладно.

– Позвони, когда соберешься.

– Конечно.

Они помолчали. Было много недосказанного, но ни один из них не решался облечь чувства и мысли в слова.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Самсонов.

– Нет. Ну, ладно, счастливо. Мне надо идти, а то греча подгорит.

Самсонов с облегчением закончил разговор. Они не обсуждали то, что отец обречен, но молчать об этом было тоже нелегко.

Отсоединившись, Самсонов сразу набрал своего помощника, младшего следователя Дремина.

– Да, Валера? – почти сразу отозвался тот. – Как дела?

– Приеду – расскажу. – Среди своих коллег, в мире преступлений и полицейских, Самсонов чувствовал себя уверенно и спокойно: здесь все подчинялось правилам, и даже неожиданности входили в число чего-то… ожидаемого. На работе Самсонов ощущал, что мир не рушится, не разваливается на куски, раздираемый неизвестными силами. Главное – выслеживать и уничтожать зло, которое лезет отовсюду подобно ядовитой плесени. – Что удалось выяснить про убитых?

– Ну, про Бончовска довольно много, все-таки три недели назад начали расследование, материалы в наш отдел передали, а вот про Йорга пока что разузнали немного. Но я получил ордер на обыск, так что скоро отправимся на квартиры. Думаю, тогда узнаем побольше.

– Хорошо. Ищите, что может быть у жертв общего.

– Ясное дело. Не впервой.

– Ладно, а как насчет камер наблюдения? Зафиксировали что-нибудь?

– Все зафиксировали. Еще бы, тела-то оставлены были в таких местах, что странно даже…

– Давай ближе к делу, – прервал коллегу Самсонов.

– Пардон, шеф. Сию секунду. Значит, так: первое тело убийца привез на белом «Мицубиси», номера не разобрать – похоже, нарочно заляпан грязью. Труп Бончовска он оставил возле Медного всадника. Вторую жертву убийца привез к памятнику Екатерине Великой на черной «Волге». С номерами та же история. В обоих случаях убийца был в карнавальной маске зайца. Одежда темная, объемная, без надписей и логотипов. Выгрузив тела, уезжал на тех же автомобилях, на которых приезжал. Вот и все. Полтавин обещал выслать своих архаровцев осмотреть место у памятника Екатерине, хотя там уже поработала местная бригада экспертов. Они ему переслали все материалы. Но ты же знаешь, он любит все сам окинуть орлиным оком.

– Знаю, знаю. – Самсонов сел в машину, поправил зеркало заднего вида. Из него на старшего следователя взглянул человек лет тридцати пяти, с ежиком светло-русых волос, серыми глазами и тяжелым, плохо выбритым второпях подбородком. – Дай мне адрес Йорга, я подъеду к вам на обыск.

– Записывай.

* * *

Сарко сидел в темноте. Свет во всей комнате был погашен, и даже шторы тщательно задернуты, чтобы ни единый луч солнца не проник в обитель воспоминаний. Этот воображаемый зал из стекла и белоснежного мрамора был единственной святыней Сарко, тщательно оберегаемой от внешнего мира. Здесь он проводил свободное время, вышагивая по черным и белым плитам, в шахматном порядке покрывавшим пол. Здесь играла музыка – вальсы Шопена, симфонии Моцарта, детские песенки, которые когда-то звучали на проигрывателе пластинок. Сарко помнил все слова каждой из них. Он мог включать и выключать их всего лишь силой мысли, но сейчас его не интересовали мелодии. Он не собирался оставаться в этом зале, не собирался встречаться с Принцессой. У него были другие дела.

Глаза у Сарко были плотно закрыты, на лице не наблюдалось ни малейшего движения, потому что он был не здесь, в душной комнате, а далеко в прошлом, которое так прочно вросло в его сознание, что постепенно стало и настоящим, и даже будущим. Вообще Сарко надеялся, что рано или поздно оно превратится в вечность.

В центре зала находился огромный аквариум цилиндрической формы. Он был метра два в диаметре и метров семь в высоту. Внутри этого «стакана» кружились фиолетовые и пурпурные рыбки с тонкими, почти прозрачными плавниками, похожими на вуаль. Сарко не знал названия этих рыбок, он просто видел их много лет назад, запомнил и поместил сюда. Принцессе они нравились. Много лет назад у нее были такие же – в круглом аквариуме с керамическим гротом на дне. Теперь в «стакане» их было не меньше полусотни.

В святилище имелись и другие помещения. В голове Сарко хранил образы, которым не было места здесь, в шахматном зале. Они осквернили бы его, и поэтому держать их приходилось внизу, в подвале.