Сидни Шелдон. Узы памяти - Тилли Бэгшоу Страница 3

– Грейдон, оставь Билли в покое. У него выходной. Я сама поиграю с тобой.

Тони Гилетти, общепризнанный секс-символ лагерных вожатых, опекала группу Грейдона. Наблюдая, как Тони вбегает в прибой, красуясь идеальным загорелым телом, на котором едва не лопались стринги бикини, Билли чуть не сгорел от стыда, чувствуя, как эрекция распирает плавки от Фреда Перри. Ничего не оставалось, кроме как самому нырнуть в воду, используя океан в качестве фигового листа.

Как и все остальные парни в лагере, Билли безумно хотел Тони Гилетти. Но в отличие от других он почти ее любил. Однажды они переспали, в самую первую ночь в лагере, и, хотя Билли так и не сумел убедить Тони встретиться еще раз, все же понял, что ей понравилось и что он тоже ей симпатичен. Как и юноша, Тони не принадлежала здешнему кругу. Она не была дочерью работяги, ее старик владел сетью процветающих магазинчиков по продаже электроники. Но девушка не была и жеманной первокурсницей из Уэллсли или Вассара, а – буйным подростком, ищущим острых ощущений и приобретшим привычки нюхать кокаин и заводить самых неподходящих любовников, что завело ее в крутой переплет на родине, в Коннектикуте. Ходили слухи, что она избежала срок за мошенничество с кредитными картами только потому, что ее отец Теодор Гилетти дал на лапу судье и пожертвовал сумму с семью нолями на новый бар и душевую в местном загородном клубе. Вроде бы Тони украла у соседа золотую карту «Американ экспресс», чтобы содержать последнего бойфренда и по совместительству драгдилера в роскоши, к которой тот привык. Семья Гилетти отправила дочь в Кэмп-Уильямс в качестве последнего средства, наверняка надеясь, как и отец Билли, что Тони приобретет связи, позволяющие ей добиться лучшего будущего, в ее случае – подцепить порядочного, хорошо воспитанного белого парня, в идеале – с гарвардской степенью.

Тони выполнила половину плана, добросовестно переспав с каждым гарвардским выпускником в лагере, по крайней мере с теми, которые не были откровенно омерзительны физически, прежде чем остановиться на Чарлзе Бремаре Мерфи, самом богатом, самом красивом и, по мнению Билли, самом одиозном из всех. Сегодня Чарлз проводил время на родительской яхте. Семья Бремар Мерфи остановилась вблизи от лагеря по пути в Ист-Хэмптон, и миссис Крамер, начальница лагеря, дала Чарлзу один выходной. Билли до чертиков раздражало пресмыкательство старухи Крамер перед богатыми детками. Но нет худа без добра. Отсутствие Чарлза дало Билли прекрасную возможность беспрепятственно пофлиртовать с Тони Гилетти и попытаться убедить ее, что еще одна ночь страсти с ним будет куда более удовлетворительной, чем перепихон с ее надутым индюком-бойфрендом.

Он уже знал, что шанс есть. Тони была вольна духом, с либидо, как у дикой кошки. Всего несколько дней назад она самым наглым образом вешалась на Билли прямо перед носом Чарлза, очевидно, дерзко пытаясь заставить того ревновать. Это сработало. Позже Билли подслушал, как Чарлз допрашивал Кассандру Дрейтон, еще одну девчонку, о которой было точно известно, что она спала с Билли, чем тот так привлекает девушек.

– Что такого в этом Хэмлине? Почему телки от него тащатся? – рассерженно допытывался Чарлз.

– Тебе ответ в дюймах или футах? – сладко улыбнулась Кассандра.

– Он гребаный плотник, черт бы его побрал! – захлебывался Чарлз.

– Иисус тоже был сыном плотника, дорогой. Не злись, тебе не к лицу. И плотник не он, а его отец. Билли просто здорово трахается. И, клянусь, знает, что делает.

Как ни приятно было слышать дифирамбы Кассандры, правда заключалась в том, что Тони Гилетти так и не позволила Билли уложить ее во второй раз. И чем дольше она держалась, тем сильнее Билли ее хотел.

Таких, как она, у него еще не было. Не только дикая кошка в постели, но остроумна, умна, не говоря уж о выразительной мимике и прирожденном актерском таланте. Ее пародии на миссис Крамер заставляли остальных вожатых смеяться до слез. Тони была смелой. Куда смелее, чем он. У нее точно «есть яйца» и уж побольше чем у него, несмотря на все комплименты Кассандры. Для Чарлза Тони была призом, игрушкой, которая могла развлекать его все лето. Для Билли Хэмлина она была всем. Хотя он никому не признался бы, что влюблен по уши и намерен не только переспать с Тони, но и жениться на ней.

Тони наблюдала, как Билли ныряет в воду. «Только взгляните на эту фигуру! Какое сложение!» Она обожала смотреть, как мышцы перекатываются на широкой спине пловца, как мощные руки без усилий рассекают воду, подобно двум ятаганам, разрезающим шелк. Чарлз был по-своему хорош, с четкими чертами лица типичного богатенького студента. Но в нем не было ни капли откровенной, бьющей через край чувственности, животного магнетизма, вечного эротического голода хищного зверя, сочившихся, как пот, из всех пор Билли. Зато у Чарлза был трастовый фонд размером с Канаду. С каждым днем Тони все труднее было решить, кого она хочет больше: юного бога любви Адониса или местного Креза?

Прошлой ночью, занимаясь любовью с Чарлзом, она мечтала о Билли. Лежа на кашемировом одеяле, пока Чарлз трудился над ней в традиционной позе под саундтрек «Привет, это я» Тодда Рандгрена – кошмарная песня, но Чарлз настоял на том, чтобы принести восьмидорожечный магнитофон, чтобы создать настроение, – Тони вспоминала, каково это, когда тебя вжимают в пол сильные бедра Билли. Если он будет по-прежнему так же рьяно ее преследовать, рано или поздно она сдастся. Тони Гилетти способна оставаться верной неумелому любовнику не больше, чем львица может стать вегетарианкой. С Билли классно в койке, а это главное.

– Давай, Тони, твоя очеведь ловить мяч!

Грейдон Хаммонд жалобно смотрел на нее, обняв за плечи Николаса Хэндемейера, еще одного очаровательно неуклюжего семилетнего мальчика, наследника огромного поместья в Мэне.

Темноволосый Грейдон и белокурый ангелочек Николас были любимцами Тони. Несмотря на тщательно культивируемый образ скверной девчонки, Тони обладала врожденным материнским инстинктом и была одной из самых популярных вожатых в лагере.

Ее мать так увлекалась шопингом, поездками на отдых и тратой денег мужа, что однажды с трудом узнала Тони, стоявшую на улице вместе с двумя подружками. Но несмотря на полное равнодушие родителей, Тони любила малышей и всячески о них заботилась, ведь им в голову не приходило ее осуждать.

Однако сегодня похмелье и настоятельная необходимость в дорожке кокаина портили настроение. Она вполне могла бы обойтись без шума, вопросов и бесконечных прикосновений маленьких потных лапок.

– Я пытаюсь, Грейдон, ясно? – проворчала она угрюмо. – Бросай еще раз.

– Позволь мне помочь?

Рядом материализовался Билли Хэмлин. Голова с прилипшими волосами вынырнула из прозрачной воды. Подхватив под мышки хихикавших Грейдона и Николаса, он уронил их на мелководье, разделил всех малышей на команды и начал игру. Через несколько минут Тони подплыла к нему и словно невзначай задела рукой плечо Билли, когда забирала мяч. Даже слабый намек на физический контакт был электризующим.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Иди поплавай. У тебя только половина выходного дня в неделю, и ты, конечно, не захочешь провести его с моими детишками.