Огненный рубин апостола Петра - Наталья Александрова Страница 3

Это тактика проверенная, она непременно дает свои плоды. Елена Юрьевна Лизу, несомненно, ценит. Но все же не доверяет до конца, в этом Лиза убедилась только что. Есть у нее еще люди, которые ей служат. Лиза уверена, что никому из них хозяйка тоже не доверяет до конца. И это хорошо, потому что доверять она должна одной Лизе. Рано или поздно Лиза этого добьется. И тогда…

Тогда она, Лиза, будет сидеть в центре паутины и незаметно дергать невидимые нити.

– Так как мы это узнаем? – повторила Елена Юрьевна. Лиза молчала (ученая уже, знает, что инициатива хозяйкой наказуема, и лучше помалкивать, пока тебя не спросили). – В современном мире правит Интернет, – сказала Елена Юрьевна назидательно, – с его помощью можно сделать если не все, то очень и очень многое.

«Если уметь», – Лиза поскорее опустила глаза, чтобы Елена Юрьевна не уловила ее недовольства. Сама она, конечно, разбиралась в компьютерах, но на уровне пользователя. Стало быть, привлекут специалиста. Но кого? Ладно, сейчас узнаем.

– Вот, возьми. – Елена Юрьевна вытащила из ящика стола потертую картонную папку, какие пропали из употребления еще в Лизином раннем детстве. – Ознакомься быстренько, – велела хозяйка.

На папке от руки написано было «Дело номер 306». Развязав засаленные тесемки, больше похожие на шнурки от ботинок, Лиза подавила брезгливость и перебрала аккуратно подшитые бумаги.

Папка, несомненно, была изъята из милиции. Тут и думать нечего, в углу каждого листа стоял фиолетовый штамп «Отд. милиции «Мутный Ручей».

– Что такое Мутный Ручей? – Лиза не сдержала удивления, увидев такое странное название.

– Поселок городского типа в Задуваевской области, – любезно пояснила Елена Юрьевна, – а Задуваевск – это довольно большой город в низовьях Волги. Ты не отвлекайся, вопросы задашь потом.

Лиза быстро перебрала бумаги. Кое-какие были написаны от руки на бланках, другие напечатаны, надо думать, на самой допотопной пишущей машинке.

Лента была старая, некоторые буквы плохо пропечатаны, некоторые приходилось печатать заново. Лиза невольно представила себе неопрятного потного дядьку, который печатает одним пальцем, почесываясь, чертыхаясь и поминая матушку.

Первоначально дело было возбуждено по поводу исчезновения некоего гражданина Вертухаева Леонида Ивановича, проживающего в поселке городского типа Мутный Ручей с женой и двумя ее детьми от первого брака.

«Вследствие алкогольного опьянения, по свидетельствам соседей…» – Лиза с трудом продиралась сквозь суконные фразы милицейских протоколов, но суть уяснила.

Судя по всему, Вертухаев был обычным пьяницей и скандалистом, поколачивал жену и детей, пропивал и так небольшую зарплату. В общем, ничего особенного собой не представлял. И совершенно непонятно, почему это давнее дело заинтересовало Елену Юрьевну. Но Лиза прекрасно знала, что та просто так ничего не делает, поэтому читала дальше, читала внимательно.

Вертухаев в субботу явился домой, как обычно, пьяный, жена его отсутствовала, так как находилась в районной больнице. Сын семнадцати лет навещал мать, а вернулся как раз к очередному скандалу. Дома была девочка тринадцати лет.

Соседи слышали громкие крики и стук кастрюль и тазов (посуду к тому времени Вертухаев уже всю перебил). Милицию не вызывали, незачем, да она все равно бы и не приехала – Вертухаева там знали как облупленного.

Потом все стихло, как показали брат с сестрой, Вертухаев ушел спать. Они тоже заснули, а утром обнаружили отсутствие отчима. Исчезли также из дома все деньги (их и было-то немного), обручальное кольцо матери и золотой девочкин крестик. Больше не было в этом доме никаких ценных вещей.

Милиция посчитала, что Вертухаев сбежал из дома, ничуть не удивившись такому обороту дела. Через некоторое время мать вышла из больницы, а сыну подошел возраст идти в армию.

Оттуда он не вернулся – погиб в горячей точке. После получения страшного известия мать стала болеть еще сильнее и умерла перед тем, как дочка закончила школу.

Все это Лиза выяснила из короткой пояснительной записки, вложенной в папку. Была она не на служебном бланке, а на мятом листочке, криво вырванном из тетради в клеточку. Почерк, впрочем, был тот же самый, что и в служебных рапортах, подписанных смешной фамилией Калошин.

Дальше началось интересное.

Через пять лет после официального открытия дела об исчезновении гражданина Вертухаева была очень снежная, метельная зима. С заносами и сильными, пронизывающими ветрами. Весной сильно разлился тот самый Мутный ручей, который и дал название поселку. Во время половодья вода подмыла корни огромной сосны, что росла на обрывистом берегу, и та рухнула в речку.

После того как спало половодье рыбак, проплывавший мимо, заметил, что из песчаного крутого склона торчит человеческая рука с обтянутыми сухой кожей пальцами.

Когда через несколько дней милиция собралась обследовать страшную находку, труп уже обнажился наполовину. Опознали труп сразу, поскольку в песке он неплохо сохранился, несмотря на то что пролежал пять лет. Одежда хоть и сгнила, но не полностью, ботинки тоже, и даже удалось найти тонкую книжечку паспорта.

Записи, конечно, стерлись, но в лохмотьях, оставшихся от пиджака, нашли обручальное кольцо и золотой крестик. Череп трупа был здорово поврежден, и патологоанатом дал однозначный ответ – человека зарубили топором.

Родственников Вертухаева к тому времени в Мутном Ручье не осталось – девочка после окончания школы уехала в большой город учиться, так что труп опознали соседи.

И дело переквалифицировали в убийство.

Дальше снова шли многословные рапорты и медицинские заключения, и через некоторое время дело закрыли и отправили в архив за отсутствием подозреваемых. Особенно, впрочем, их и не искали – кому нужно всерьез расследовать смерть никчемного алкаша, да еще через пять лет…

И только в самом конце Лиза увидела нечто стоящее. Стенограмма не допроса, а разговора. С тем самым человеком, который подписывал большинство рапортов – П. Калошин.

Как видно, разговор с ним записан был на диктофон, а потом уже перенесен на бумагу. Листы были новые, хорошего качества, печать тоже, из чего Лиза сделала вывод, что беседа происходила не очень давно. Судя по всему, Калошин, в каком уж он был чине, в бумагах не говорилось, вышел на пенсию по выслуге лет. И рассказывал все человеку, который по поручению Елены Юрьевны проводил с ним беседу. Рассказывал за деньги или просто так, в ресторане посидели, он и разболтался. С пенсионера какой спрос?

Лиза внимательно прочитала некоторые места, отчеркнутые красным фломастером:

«Это они его прикончили, девчонка с братом. Я сразу понял, что никуда он не уходил из дома – куда ему идти? Он же алкаш был последний, на новом месте ни жилья, ни работы. А тут он все пропивал, их бил, они его боялись. Он вообще-то скотиной был жуткой, а когда пьяный, то уж и вовсе человеческий облик терял.