Капкан на охотника - Оксана Семык Страница 3

Глава 3

Вооружившись тортиком с идиотской надписью «Поздравляю!», мы шумно вваливаемся в коммунальную Агаткину квартиру, вспугнув соседку Ираиду Сергеевну, старушку «божий одуванчик», и рыжую кошку, подобранную Агатой на соседской помойке и названную Годзиллой за фантастический аппетит.

Всего каких-то пять минут — и вот уже облегченно свистит закипевший чайник, а на блюде красуется торт, освобожденный от картонных доспехов. Мы сидим в Агаткиной комнате за антикварным круглым столом, на старинных стульях, обитых узорчатой материей, и, шумно прихлёбывая из горячих чашек, расслабленно спорим.

— А может ну их, эти Интернет-знакомства, — говорю я между двумя глотками. — Знаешь пословицу: «Не было у бабы хлопот — купила порося»? Одна моя знакомая лет пять назад дала объявление в газету, так её чуть не смыло лавиной слезливых писем из мест заключения.

— Так то газета, — возражает Агатка, — газеты всякая шушера читает, а в интернете народ интеллигентный, образованный да и не бедный — компьютер у нас не каждому по карману. Найдёшь себе академика какого-нибудь заслуженного или, на худой конец, профессора и будешь жить припеваючи, диссертации ему набело переписывая.

— Ага, так они и толкутся там, в Интернете, академики да профессоры, меня дожидаючись. Уже в очередь, наверное, встали. Они же все поголовно женатики.

— Ну хорошо, не профессора. Тогда бизнесмена.

— Из «новых русских», о которых народ анекдоты слагает. В малиновом пиджаке и с пальцами веером, — хмыкаю я. — Скорее всего, вершиной моих поисков станет какой-нибудь щупленький, очкастый начинающий кибернетик, которого мне же ещё придётся содержать на свою зарплату.

— Да ну тебя, мать, всё ты вечно высмеиваешь. Я сейчас серьёзно. Я вот, например, рискнула бы попробовать. «Мы познакомились в Интернете», — полузакрыв глаза декламирует она нараспев. — Звучит романтично.

— Ну и в чём дело? — оживляюсь я. — Давай, вперёд! А я после подтянусь, если ты себе и вправду выловишь приличного мужа во всемирной паутине. Мне почему-то кажется, что в паутине можно только дохлую муху найти. Но если ты горишь желанием, мы на тебе опыт поставим, как на лабораторной мыши. Согласна?

Агатка раздумывает ровно десять секунд. Авантюризм, кажется, снова вскипает в ее крови.

— Да запросто! Где там твоя бумажка с номером? Давай перепишу себе, — Она грозит мне пальцем. — Ох и хитра ты, мать! Втравливаешь меня в историю, а сама в кусты?

Она торопливо царапает цифры на бумажной салфетке и выскакивает с ней в коридор, где стоит телефон — один на всю квартиру.

Уж не знаю: не нарочно или из вредности, дверь в комнату она за собой прикрывает, и разговор мне не слышен.

Возвращается она минут через десять, напустив на себя таинственный вид.

— Ну что? — спрашиваю я.

— Полный порядок. Встреча высоких договаривающихся сторон состоится завтра, — отвечает подруга.

Больше от нее по существу ничего узнать не удаётся. Без дальнейших комментариев Агата отрезает себе огромный кус торта и вгрызается своими крепкими белыми зубами в надпись «Поздравляю!»

Ладно, подождём, пока сама расколется. Встретимся завтра на работе — всё расскажет.

— Слушай, мать, а к чему бы это во сне себя голой видеть? — меняю я тему.

Агатка у нас неровно дышит к мистике, гороскопам и прочим подобным штучкам. Сонник она чуть ли не наизусть выучила. Обожает толковать чужие сны. Уж не знаю, кем она себя мнит — Фрейдом или Нострадамусом, только к ней вся редакция бегает со своими кошмарами.

— Голой, говоришь? — оживляется Агата, оседлав любимого конька. — Ты во сне купалась голой или в зеркале себя видела? А может, это был эротический сон? Ты уж, мать, как у врача, не стесняйся, рассказывай.

— Эротический! Ха! Куда там! Несусь я голой по лесу, а за мной мужик гонится какой-то. Ножом пырнул, в конце концов, — так и померла я в том лесу. Очень похоже на эротический сон? Проснулась вся в холодном поту.

— Ну, если отбросить версию о вещем сне… — лукаво щурится Агатка.

— Типун тебе на язык.

— Тогда разложим твой сон по полочкам. Видеть себя голым во сне — к неразумным поступкам. Если тебя преследует кто-то, то это к неудачам в ближайшем будущем. А умирающим себя во сне видеть — к болезни. Насколько я помню. Если хочешь, сейчас загляну в сонник, уточню.

— Нет, спасибо. Ты мне уже и так достаточно всего приятного напророчила. Значит, говоришь, болезнь, неприятности и неразумные поступки в ближайшем будущем?

— Вроде того. В любом случае, сон плохой.

— Вот и будь после этого оптимистом.

— Да ладно, не бери в голову. Объелась, небось, на ночь. Жратва тебе всю ночь на желудок и давила. Отсюда и кошмары. Лучше скажи, над чьей рукописью сейчас работаешь? Что-нибудь интересное?

— Новое творение Ларисы Берсеньевой. «Скажи счастью „да“ называется.

— Надо будет обязательно прочесть. Ты же знаешь, я женские романы обожаю.

— Охота же тебе на такую муру время тратить.

— Много ты понимаешь. Читаю и тебе советую. Это ведь — как лекарство от хандры. Вроде чужой роман хэппи-эндом закончился, не твой, а настроение всё равно поднимается. Сидишь, мечтаешь, и кажется, что и в твою жизнь скоро постучится какой-нибудь принц, — вздыхает подруга мечтательно.

— Кстати, — делает неожиданный скачок Агаткина мысль, — на днях наше издательство заключило договор с одним начинающим автором, Михаилом Кожиным, о публикации серии его романов. Детективных. Но не в этом суть. У меня была возможность пообщаться с ним в кулуарах. Преинтереснейший представитель мужской породы, между прочим. Я всё своё обаяние включила на полную катушку, но, увы! Кажется, я не в его вкусе. Хотя и решительного «нет» я тоже не услышала. Так что я всё ещё надеюсь. Впрочем, если у тебя получится его заарканить, я не обижусь. По агентурным данным он не женат. Какой мужик пропадает! Ты бы, мать, взяла это дело на контроль. Если правка рукописи достанется тебе, используй шанс.

— Агатка, брось свои замашки сводни деревенской, я уж как-нибудь сама разберусь со своей личной жизнью, — сержусь я уже по-настоящему.

Прощаемся мы часа через два, когда оживленная улица за окном пустеет. В автобусе я снова вынимаю из кармана уже полусмятую бумажку с телефоном и именем Ирина и, задумавшись, рассматриваю её. Меня терзают сомнения. Может, стоит всё-таки попробовать? Но, выходя из автобуса, я решительно комкаю бумажный обрывок и вместе с использованным проездным билетом бросаю его в урну.

Назавтра я посыпаюсь совершенно больная. Голова раскалывается, горло дерет, всё тело крутит и ломает.

«Умирающим себя во сне видеть — к болезни», — вспоминаю я вчерашние Агаткины слова. Вот, блин, вещунья, накаркала!