Вкус крови - Елена Милкова Страница 3

А ведь не кто иной, как Кол, протестовал, когда его жена Катя настояла на том, что он должен ехать в Петербург в мягком вагоне.

– Пойми, – говорила она, – по одежке не только встречают. Ты сам держишься перед другими в соответствии с одежкой. Ты приходишь к людям с товаром, и если ночь ты проведешь на верхней боковой полке в плацкартном вагоне, то к тебе будут относиться совершенно иначе, чем если ты проведешь эту ночь в СВ.

Вот почему в Петербург Кол, вернее, Николай Георгиевич Шакутин, полномочный представитель фирмы «Олеся», ехал с таким шиком.

Войдя в купе, он сразу понял, как права была Катя. Все-таки он не кто-то, он везет не только накладные на поставки фруктов, но и еще кое-что.

Некоторое время попутчики молчали. Скоро появился проводник в безукоризненно белой рубашке под форменным темно-синим пиджаком и предложил пассажирам на выбор кофе, чай, пиво и прохладительные напитки.

– А коньяка, что, нету? – глупо пошутил Кол.

– Почему нет? – поднял брови проводник. – «Белый аист», «Юбилейный», «Метакса». Отступать было некуда.

– Ну тогда, пожалуй… «Юбилейный», – сказал Кол. В голове как будто прозвенел звоночек. «Катюша бы этого не одобрила». Но надо держать марку.

Почему-то он считал, что, путешествуя в мягком вагоне, нужно непременно пить коньяк.

Когда проводник появился с бутылкой и стаканом, Кол искоса взглянул на соседа, поглощенного чтением журнала «Медведь», и, поддавшись порыву, сказал:

– Еще один стакан, пожалуйста. Молодой человек поднял голову и, улыбнувшись, заметил:

– У меня есть шоколад.

Через полчаса Кол уже называл соседа Василием и рассказывал ему историю своей жизни: упомянул, что его жена – известный рекламщик. И что сам он едет в Петербург как представитель знаменитой «Олеси». Кто не видел рекламы грунтовых помидоров с Канар, марокканских апельсинов, манго, авокадо, киви…

– Понимаешь, – говорил Кол, – это фирма очень широкого профиля. Мы покупаем крупным оптом фрукты, нектарины там разные, бананы, а затем распродаем средним и мелким оптом в магазины, палатки. Это раз. – Он загнул мизинец на левой руке. – Мы занимаемся цветами, транспортными перевозками открыли салон красоты в Митине и «секонд-хэнд» в Бутове. Вот недавно с чехами насчет ювелирных изделий договорились…

Пальцев на одной руке не хватило. Василий был поражен:

– Да, вы неплохо раскручиваетесь. А в Питер ты зачем? Филиал открывать?

– Да нет. Самое главное – фрукты в Барбалетте получить. – Колу очень нравилось звучное название одного из питерских портов. В детстве ему грезились крюйсели, брамсели, вода в подветренных шпигатах, но то были мечты. Теперь же, имея в кейсе карго-план и коносамент на фрукты, он считал себя настоящим морским волком.

– Большой груз? – полюбопытствовал Василий.

– Сорок восемь палет, – с важным видом отвечал Николай, – как раз на две машины; в основном из Португалии – груши, виноград. Но штука в том, что весь товар на нижнем твиндеке, а во Флиссингене десять палет французских яблок добавили. На них дополнительный коносамент вчера только факсом пришел.

Кораблик-то – будь здоров, пятитысячник. Если погода плохая, целую неделю разгружать будут, пока до моих груш доберутся. А яблоки надо сразу забирать, их последними грузили, так что прямо в горловине трюма застропленные стоят; люк открыл – и дергай. – Николай помолчал. – Вот и получается ни то ни се: на полмашины всего. Придется яблоки в порту на складе держать, пока остальное вытащат.

– Надо же… – Василий стал проявлять соучастливую заинтересованность. – И почем твои фрукты?

– Грубо говоря, штука за палет.

– Это, выходит, все вместе, считай, пятьдесят тысяч баксов! Здорово! Твой корабль когда приходит? Завтра?

– Нет, в воскресенье только. Пока мне надо поискать покупателей на чешский товар; вот образцы везу, – кивнул Кол, указывая под лавку.

– Да, правильная у вас политика. Знаю по собственному опыту. – Василий снова улыбнулся, отломил кусок от шоколадки и поставил на стол пустой стакан.

«Юбилейный» кончился. Это был знак того, что пора закругляться. Но спать почему-то не хотелось. Василий смотрел на Кола с таким искренним восхищением и с такой готовностью слушал рассказы о перспективах деятельности «Олеси»…

– Да, хорошо бы еще. – Кол поднялся и отправился в купе проводников, откуда вскоре вернулся с бутылкой на этот раз «Белого аиста».

– Надо было брать «Юбилейный», – прокомментировал его появление Василий, – «Белый аист» часто бывает паленым.

– Прости, не знал, – радостно улыбнулся Кол и разлил коньяк по стаканам.

– За чешскую бижутерию! – улыбнулся Вася. Но Кол пить не стал и даже поставил стакан на столик.

– Обижаешь, друг, – сказал он. – Это не бижутерия. Думаешь, стекляшки какие-то. Ничего подобного – рубины в золоте. Очень оригинально и красиво. У нас таких еще не знают.

– Настоящие рубины? – с улыбкой спросил Вася.

– Ну разумеется, настоящие! Рубиновая щетка. Это тебе не гранаты какие-нибудь. Драгоценные камни. Потрясающе красиво. Катя, моя жена… Да что я говорю. Сам посмотри.

Он резко поднялся, вынул из-под полки кейс и водрузил его на стол, чуть не свернув бутылку, которую ловко подхватил Василий.

– Вот, – сказал Кол, расстегивая кейс.

Внутри оказался покрытый черным бархатом картон с прикрепленными к нему украшениями: серьги, кулоны, броши, кольца, колье.

Василий с интересом разглядывал шакутинские драгоценности.

– А вот проспект. – Кол с гордостью помахал яркой книжечкой. – Здесь все указано: проба, вес до сотых грамма. В Москве у нас уже есть несколько точек.

Теперь еду в Питер – будем искать новые рынки сбыта: похожу по художественным салонам, по комкам.

– А документы у тебя на них есть?

– Какие документы?

– Золото все-таки. Я, как Остап Бендер, чту Уголовный кодекс. А там есть статья сто девяносто первая. Незаконный оборот драгоценных металлов и драгоценных камней.

Оборот был для Кола неожиданным.

– Да ладно, все этим занимаются, – бодро продолжал Василий. – Считай, тебе крупно повезло. Это, правда, не наш профиль. Но один мой друг держит несколько магазинов антиквариата. Знаешь лавку на Невском? Это его. Я думаю, он заинтересуется. Сейчас дам тебе телефон… Хотя лучше я с ним сначала сам переговорю. Завтра с утра и свяжусь.

– Это было бы здорово, – обрадовался Кол. – У меня есть кое-какие наводки, но лучше, когда через знакомого человека.

Кол аккуратно сложил бархатные дощечки с украшениями обратно в кейс, но прятать под скамью не стал, а поставил просто под стол.