Одно сердце на двоих - Александр Тамоников Страница 3

Женщина внимательно посмотрела на него и вдруг спросила:

— А вы не хотите предложить мне стать вашей женой?

Галдин чуть не поперхнулся.

— Женой?

— Вот видите, не гожусь. Вика вон всем подходит. За ней перед уходом отсюда парнишка попытался ухаживать. Из хорошей семьи. Отец то ли доктор наук, то ли кандидат, клиникой какой-то заведует, мать преподает. Квартира большая в центре, загородный дом. Ведь знал парень, чем она занимается, и все равно стал ухаживать.

— И что эта пиранья?

— Кто? — не поняла Надежда.

— Вика.

— Ничего, отшила его. Сказала, мол, хочешь стебаться, плати бабки. Любой каприз за ваши деньги. А хрень молоть нечего. Какое замужество? Послала она его.

— Ты бы, конечно, не послала?

— Конечно нет.

— Даже если не питала бы никаких чувств?

— У нас говорят, стерпится-слюбится. Я-то постаралась бы, но на меня этот мажор даже не взглянул.

— Нет, Надюша. Может, и стерпится, но не слюбится.

— Лучше по любви, но в шалаше?

— Да, лучше в шалаше, но по любви.

— Вы не знаете, каково это — быть одной.

— Одной — не знаю. Но мне очень хорошо известно, каково быть одному. Значит, не нуждаешься в помощи?

— Я уже сказала вам, в чем нуждаюсь.

Галдин пропустил еще рюмку и заявил:

— Ну а в том плане, чтобы замуж, на меня рассчитывать нечего.

— Это я уже поняла.

— Ты не горячись, подумай. Я на две недели, может, меньше, собираюсь в соседнюю область. Отпуск у меня. Приеду, скажешь, готова ли начать новую жизнь. Если решишься, помогу реально.

— Не о чем тут думать. Вы кушайте, Вадим, а то остынет курица, невкусно будет, — сказала Надежда, поднялась и ушла к стойке.

«Жаль. Тут она могла бы обустроить жизнь, а что в деревне? Хотя кто знает. Может, ей так действительно будет лучше?» — подумал Галдин.

Он добил водку, съел курицу, запил минералкой.

Бармен от стойки спросил:

— Кофе сделать, Вадим?

— Нет! Этого пойла у меня дома валом. Посчитай там, сколько с меня.

— Да все уже посчитано. Тысяча восемьсот.

— Еще пузырь с собой и пару пачек сигарет.

— Это проще в магазине купить. Там в разы дешевле.

— Ты мои деньги не считай. Не по кайфу мне по магазинам шастать. Устал я сегодня.

— Ладно, как скажешь. Мне же лучше, все выручка.

— Ну да, конечно. Водку и сигареты, наверное, свои продаешь?

Бармен улыбнулся и осведомился:

— А тебе есть разница?

— Никакой. — Галдин подошел к стойке, выложил три тысячи. — Пакет найдешь?

— Для своих найдем все!

— Давай.

— А как насчет массажа, Вадим? — спросила Куна.

— Не сегодня. Сказал же, устал.

Барышня надула губы.

— Куда ты лезешь, Куна?.. Вадиму Вику подавай. Вот только облом с ней вышел, — проговорила Лора.

— Ну почему же облом? — прикуривая сигарету, проговорил Галдин. — У меня есть телефон Вики. Позвоню, приедет.

— Ага, уже понеслась из отеля, где за ночь двадцать штук берет. Все бросит — и к тебе!

— Да, ко мне. А знаешь, Лора, почему?

— Почему?

— Потому, что я волшебное слово знаю. Для Вики.

— Ты насчет двойной платы, так?

Старший лейтенант усмехнулся.

— И все-то мы понимаем.

— Что тут понимать? В этой жизни главное одно — деньги.

— Ты не права. Ладно, девочки, до свидания. Удачного вам лова.

— Спасибо, — ответила Куна.

Лора отвернулась, не сказав ни слова.

— Пока. Вова, ты поответственней тут.

— Да уж как-нибудь.

— Аккуратней со своим товаром.

— Ты о себе думай.

— Верное замечание. Приятно было вновь увидеть всех вас. Пока!

— До свидания. Заходи.

— Обязательно. Куда ж я без вас. — Вадим забрал пакет, прошел в гардеробную.

Тетя Вера оторвалась от своего обычного занятия, взглянула поверх очков на старшего лейтенанта и спросила:

— Все, уже уходишь?

— Выпили, закусили, теперь душ и постель.

— Жалеешь, что Вика ушла?

— Нет. Одна Вика ушла, две придут.

— Это точно. Совсем девки одурели. Работать как люди не хотят, им легких денег подавай. И как так можно? Спать с разными мужчинами?

— Эх, тетя Вера, не такие уж легкие у них деньги. Хорошо оплачиваемую работу найти не просто.

— Стыда у них нет, вот что я скажу.

— Здесь согласен. Стыд и совесть нынче не в почете. У штатских.

— А у вас, военных, в почете?

Галдин ответил совершенно серьезно:

— У нас в почете не только это, но еще и офицерская честь.

— Хорошо, что хоть у вас как прежде. — Она подала ему сумку и куртку, указала на пакет и спросила: — А это лекарство от одиночества?

— Только не говорите мне больше о Надежде, тетя Вера.

— Хорошо. У меня соседка есть, очень даже порядочная и совершенно одинокая женщина.

— А чего она одна?

— Так сложилось в жизни. Могу познакомить.

— Не надо.

— Хорошая женщина.

— Я как-нибудь сам. Большой привет всем вашим внукам. Пусть бережнее носят носки, пожалеют труд бабушки.

— А вот с этим мы сами разберемся.

— Ладно. До свидания, тетя Вера.

— До свидания, Вадим.

Галдин надел куртку, взвалил на плечо десантную сумку, вышел из бара, по привычке осмотрелся.

«Теперь домой, — подумал он. — Хотя в магазин все равно заходить придется. В холодильнике у меня шаром покати. Да и для поездки к другу затариться надо. Не за его же счет жить. Получается, что прав был бармен. Незачем было втридорога покупать водку и сигареты. Но что сделано, то сделано. Деньги у меня есть. На карточке тысяч сто. Этого за глаза хватит. А завтра я еще сотни три получу. Черт возьми! Серданов же сказал, что рапорт надо составить. Я забыл напрочь. С другой стороны, где составлять-то было? В автобусе? Ладно, с утра все решим, и рапорт, и довольствие, и отпускные. А сейчас в супермаркет. Хорошо, что он практически рядом с моей хрущевкой».