Проклятие желтых цветов - Марина Серова Страница 3

Жалюзи на окнах — это хорошо, но если они открыты, то из здания напротив видны силуэты, а потому для киллера достать Родионову с крыши дома напротив — не проблема. Ей надо либо постоянно держать планки закрытыми, либо на время отказаться от этого кабинета. Я успела все это прокрутить в голове прежде, чем Светлана решилась спросить:

— Евгения, скажите, а что вы будете делать, если столкнетесь лицом к лицу с тем, кто мне угрожает?

— Нейтрализую его любыми доступными средствами, — ответила я, ни секунды не раздумывая.

— Простите, но я не совсем поняла, что вы подразумеваете под словом «нейтрализую».

— Это значит устраню угрозу.

— Насовсем?

— Светлана, я готова охранять вас столько, сколько потребуется, — уверенно заявила я, но клиентку мой ответ не удовлетворил.

Она стала допытываться дальше:

— Допустим, человек, который мне угрожает, все-таки себя обнаружит. Что вы будет делать — передадите его в руки правоохранительных органов или же устраните его… физически?

— Все зависит от конкретных обстоятельств. Но в любом случае мои меры должны быть адекватными. Я не имею права стрелять в безоружного человека. Передавать его или нет в руки полиции — это решается по-разному в каждом конкретном случае и в некоторой степени зависит от желания клиента. Светлана, скажите, а как ваш супруг отнесся к тому, что вы решили нанять телохранителя? — сместила я акцент в нашем разговоре.

— Антон еще ничего об этом не знает. Но это не страшно, я просто поставлю его перед фактом. Вы только не подумайте, что мой муж подкаблучник, это не так. Обычно мы совместно принимаем все решения, как дома, так и в бизнесе. Если бы не Антон, то у меня никогда не было бы собственной мастерской и уж тем более учеников, увлеченных скульптурой, а не компьютерами. Это все заслуга моего мужа. Это он помог мне раскрутиться. Антон просто ас по части пиара.

Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет по-свойски зашел высокий подтянутый мужчина средних лет. Не обращая на меня никакого внимания, он приблизился к Светлана, положил перед ней какие-то буклеты и, приобняв ее, спросил:

— Дорогая, ты это уже видела?

— Пока нет, — Светлана отодвинула брошюрки в сторону.

— Так посмотри скорее, они еще пахнут типографской краской! — восторженно произнес Родионов, а это был именно он.

— Антоша, — проговорила Светлана, не глядя листая одну из книжиц, — я хочу тебя кое с кем познакомить.

Супруг моей клиентки повернулся ко мне и, не дожидаясь представлений, спросил:

— Вы из «Тарасовского вестника»? Что ж, я рад, что застал вас. Мне хотелось бы, чтобы вы вставили в свою статью несколько моих реплик.

— Антон, Евгения не журналистка.

— В смысле? — Родионов взглянул на наручные часы. — Ясно, сейчас только половина двенадцатого, а из редакции обещали быть в двенадцать ноль-ноль. Позвольте я отгадаю, вы из Благотворительного фонда насчет предстоящего аукциона? Да, мы уже подобрали статуэтку…

— Антоша, Евгения мой телохранитель, — Светлана поставила-таки мужа перед фактом.

Он повернулся к супруге и уточнил:

— Шутишь?

— Ты знаешь, что мне сейчас не до шуток. Я приняла решение нанять телохранителя.

— Дорогая, я не понимаю, почему ты не посоветовалась со мной? — Супруг моей клиентки был сильно обескуражен.

— Антон, разве ты против?

Назревал семейный скандал, к чему мне было не привыкать. Только обычно жены были против того, что их мужья нанимали меня в качестве телохранителя, разумеется, из ревности. Здесь все было наоборот. Родионова, как мне показалось, была уверена в своем супруге, поэтому даже мысли не допускала, что он может положить на меня глаз.

— Дорогая, я сам в состоянии тебя защитить! Теперь я всегда буду ездить с тобой. И чтобы ты полностью успокоилась, я приобрел электрошокер.

— Антон, у тебя много других дел, ты не можешь быть рядом со мной постоянно, а Женя может. Это ее работа — охранять меня круглосуточно.

— Не понял? — Родионов снова оглянулся на меня. Поправив воротничок белой рубашки, он уточнил: — Вы что, поселитесь в нашей квартире?

— Выходит, что так, — кивнула я.

— Это уже перебор! Света, как тебе такое могло прийти в голову? Может, она и в нашей спальне ночевать будет?

— Антон, не надо утрировать. У нас пять комнат, так что Женя…

— Утрировать? Это ты, дорогая, утрируешь. Подумать только — глупая записка совершенно выбила тебя из колеи! Может, ты вообще неправильно ее истолковала? Надо показать ее Инне Витальевне, она десять лет живет то тут, то у дочери, во Франции, уж она знает все тонкости французского.

— Есть одуванчики с корня — это швейцарский фразеологизм, — заметила я. — И его толкование слишком однозначно.

— А я смотрю, вы тут уже спелись, — Родионов снова взглянул на часы. — Так, с минуты на минуту здесь будут из газеты. Света, нам надо обсудить с тобой, какие аспекты желательно осветить поглубже.

— Мы это с тобой уже вчера обсуждали. Антоша, перестань дуться! Лучше подскажи, как мы будем представлять Евгению. Я хотела сказать всем, что она моя племянница, но ты наверняка сможешь придумать что-то получше.

— Уж конечно! С чего бы это племяннице таскаться за тобой хвостом? — Родионов изобразил на своем лице напряженную работу мысли. — Значит, так, Евгения будет твоим летописцем! Сейчас у многих звезд есть свои летописцы, они фиксируют каждый их шаг, так сказать, для истории.

— Я не возражаю, пусть будет летописцем. Чайку бы попить. Почему Ника его до сих пор не принесла? Пойду узнаю, в чем дело. — Светлана направилась в приемную, но вскоре вернулась обратно. — С вахты звонили — журналисты к нам уже поднимаются.

— Журналисты? — переспросила я, насторожившись. — Обычно интервью берет один человек.

— Мне так сказали, — Светлана села обратно за стол, взяла в руки маленькое зеркальце и стала прихорашиваться. — Я сегодня совершенно не в форме.

Я впервые видела Родионову, и мне показалось, что выглядит она безупречно. Но Светлана была собой недовольна. Хотела бы я взглянуть на свою клиентку в тот момент, когда ей нравится свое отражение в зеркале!

Антон пошел встречать гостей и вскоре вернулся с представителями прессы. Их было двое — корреспондентка «Тарасовского вестника» Лилия Гордиенко, которую я знала в лицо, и фотограф — молодой человек лет двадцати двух. Он сразу же стал устанавливать посреди кабинета штатив-треногу.

— Нет-нет, — возразила Родионова, — мы не договаривались о съемках, только интервью.

— Светлана Игоревна, всего один снимок, — попросила Гордиенко. — Вы же понимаете, читатели больше обращают внимание на статьи с фотографиями.