Смерть не берет выходных - Наталья Берзина Страница 30

— Вам что, нравится эта писанина? — словно издалека донесся до нее голос сидящего рядом.

Наташа вздрогнула, наконец посмотрела на мужчину. Ему было лет тридцать пять — сорок. Он чем-то неуловимо напоминал Илью. Такие же светло-русые волосы, серо-голубые глаза и лицо… Довольно приятное, если бы не слишком тонкие губы.

— Нравится. Северин — мой любимый писатель, — непонятно зачем ответила Наташа.

— Да ну, бросьте! У него же одни сказки, он ее полюбил, она его полюбила. Ерунда все это! Любовь в таком понимании уже устарела. На сегодняшний день важно уметь доставлять партнеру удовлетворение. Секс — дело хорошее, а все остальное не стоит того, чтобы об этом думать. Вот скажите, у вас есть сексуальный партнер?

— Простите, а вам какое дело?

— Ясно, раз так агрессивно отвечаете, значит, нет, потому книжки почитываете. Вместо того чтобы заниматься делом.

— Вы что, примитивный секс считаете делом?

— Зачем примитивный? В этом прелестном занятии можно отдаться полету фантазии. Мы же люди, а не безмозглые скоты! Это только животные примитивно трахаются, а человек должен стараться получать наслаждение. Вот вы, например, что предпочитаете?

— Я не хочу об этом говорить. Вообще, я думаю, подобный разговор просто неуместен!

— Ну что вы, право слово, сразу обижаетесь! Я же вам пока не предлагаю заняться сексом прямо в вагоне! Вы до какой станции едете? Может, нам по пути?

— Вот это вас совершенно не касается.

— Да бросьте дуться! Лучше дайте ваш телефон, я вам позвоню, и мы замечательно проведем время. Я же вижу, что мужчины у вас давно не было. А это в корне неправильно. Поверьте, я вам открою такие глубины сексуальных отношений, о которых вы даже не догадывались. Как вам позвонить?

— Никак. У меня в этом плане все в совершенном порядке, кроме того, у меня есть муж, которого я очень люблю, и никакие приключения мне абсолютно не нужны! — Наташа отвернулась к окну и больше не отвечала.

«Это же надо, каков, он, видите ли, с первого взгляда понял, что у меня нет мужчины. Тоже мне Казанова местного разлива! Или же голод у меня в глазах так хорошо заметен? С чего вдруг он начал предлагать такое?» — думала Наташа, вглядываясь в ночь за вагонным окном.

Когда она вышла из вагона, было уже совсем темно. Привычно забросив на плечо сумку, Наташа направилась по знакомой дороге, прямо через лес, к родной деревеньке, где ждала ее любимая мама. Темень была такая, что дорога едва угадывалась. Осторожно ступая, чтобы не попасть в какую-нибудь рытвину, Наташа шла по таинственному и жуткому лесу. Мысли все как одна выветрились, осталось одно желание: поскорее дойти. Может, и в самом деле стоило пойти по большаку? Там хоть и редко, но проезжают машины, а здесь только лес и лес. В темноте временами раздавались какие-то странные звуки, лес жил своей загадочной ночной жизнью. Над головой изредка перекликались невидимые птицы, ветер шумел в кронах сосен.

Лес закончился неожиданно, деревья расступились, впереди начало угадываться холмистое пространство, вдали, на одном из невысоких холмов, притаилась в темноте ее родная деревня. Уже больше полугода Наташа не была здесь. Но ничего не изменилось: та же тропинка чуть угадывается в поле. Те же купы деревьев темнеют вдали, все, как и прежде, как тогда, когда она уезжала учиться. Совсем молоденькой девушкой Наташа поехала в город, она надеялась на то, что жизнь у нее сложится лучше, чем у мамы, но вышло совсем не так, как хотелось. Она встретила Илью, а он, в конце концов, ее предал. Из-за него ее похитили, грозились изнасиловать и даже убить. А он, как оказалось, совсем не собирался ее спасать. Просто взял и отрекся. Где он сейчас? Наверное, сбежал, теперь скрывается. Если бы не Павел, ее бы уже не было в живых. Он спас ее, но так и не захотел, чтобы они были вместе. Ведь она согласна на все! Только бы быть рядом с ним, только бы он позволил ей любить его! Нельзя так поступать с теми, кто любит! Но может быть, он об этом даже не догадывается? Ведь она ему так ни разу и не сказала о своих чувствах! Да, нужно вернуться и сразу же сказать Павлу, что она его любит, не может жить без него, умрет, если он отвергнет ее любовь!

Калитка, пронзительно заскрипев, открылась. Наташа даже не заметила, как дошла до дома. Поднявшись на перекошенное, наполовину вросшее в землю крылечко, постучала. Прошло довольно много времени, прежде чем за дверью раздался голос матери:

— Кто там на ночь глядя?

— Мамочка, открой, это я, Наташа.

— Господи, доченька! Приехала! Наконец-то! Заходи, родненькая, я тебя и не ждала вовсе!

— Как же ты не ждала, мне передали, что тетя Вера звонила! Что заболела ты!

— Да вот, доча, совсем было слегла, но теперь ничего уж, на поправку пошла.

Наташа прошла в горницу и, поставив на колченогий табурет сумку, окинула взглядом отчий дом. Те же рушники на иконе, та же утварь, даже древний телевизор по-прежнему закрыт вышитой накидкой.

— Доченька, ты же с дороги голодная, наверное? — засуетилась мать.

— Нет, мамочка, не нужно ничего, я не голодна. Давай лучше сумку разберем, я тебе гостинцев привезла.

— Ну зачем же ты, деточка моя, мне же ничего не нужно. Старая я уже. На что мне гостинцы?! Ты и так мне деньги высылаешь, словно я своих не зарабатываю.

Наташа вдруг как-то по-новому посмотрела на мать. «Ведь ей всего-то сорок семь лет! А выглядит на все семьдесят! Мой Павел моложе ее всего на два года! Невероятно!» — невольно подумала она.

— Мамочка, я тебя прошу, сядь, отдохни. Ты ведь не кому-то, а мне всю себя отдала! Я перед тобою в неоплатном долгу, на всю жизнь.

— Что же ты, моя красавица, говоришь? Какой такой долг? Люди должны жить ради детей своих! Ты-то уж когда замуж-то соберешься? Собираешься, собираешься — и все никак. Тебе-то пора уже, вон, погляди, одноклассницы твои уже деток растят, а кто и по двое, а ты все одна да одна. Или Илья твой что-то не то задумал?

— А нету, мама, больше Ильи! Сбежал он, и, где он теперь, я не знаю и знать не хочу.

— Как же так? Ты ж говорила, что свадьба скоро? Как же ты теперь-то? Что — снова в девках?! Бедненькая ты моя!!!

— Не плачь, мамочка, образуется.

— Да что ж тут образуется? Тебе же не восемнадцать уже! Давно пора деток иметь.

— Да успокойся, мама! Можно подумать, у меня от женихов отбоя нет, а я сижу да знай выбираю! Все намного хуже, чем ты думаешь. Я люблю человека, а он об этом даже не догадывается.

— Какого еще человека? У себя на работе познакомилась? Он хоть не женат?

— Нет, не женат и не был. Он писатель, живет по соседству. Ты даже не представляешь, какой он замечательный!

— Какой еще писатель? Откуда у вас в деревне писатели?

— Хороший писатель. Известный. Люблю его, а как сказать об этом — не знаю.

— Так он же старый небось?