Кроваво-красная текила - Рик Риордан Страница 32

Я поднялся на крыльцо и нажал на звонок — точнее, потянул за массивную бронзовую цепь, соединенную с дурацкими колокольчиками, издававшими легкий звон; такая цепь разбудила бы в Квазимодо тоску по родине. И словно, чтобы компенсировать эти тихие звуки, над головой у меня грянул оглушительный гром, и с неба начали падать теплые капли дождя размером с зеленый перец чили.

Шофер принял сидячее положение и начал стряхивать белую пыль с черного костюма. Судя по его спокойному лицу, ему каждый день делали подсечки. Он встал и кивнул.

— Айкидо?

— Тайцзи.

— А как вам такое предложение? — Он откашлялся и посмотрел на входную дверь. — Вы не против, если я вас представлю? Сегодня мне бы не хотелось искать новую работу.

— Никаких проблем.

Я назвал свое имя. На мгновение выражение у него на лице изменилось, но тут же обрело прежнюю невозмутимость.

Когда Кэнди Шефф распахнула дверь, шофер сказал:

— Трес Наварр к мистеру Дэну-младшему.

Кэнди потребовалось несколько секунд, чтобы надеть свою лучшую улыбку. Она приветственно протянула ко мне руки, словно я опоздал на чай и все подумали, будто я умер.

— Боже мой, да, пожалуйста, заходи, Трес.

— Прошу прощения за беспорядок, — сказала Кэнди Шефф. — Горничная приходит только после полудня.

Возможно, вымощенный плиткой пол следовало помыть, или вделанный в стену камин мечтал о пылесосе. Я посмотрел вверх, на вентиляторы на потолке, тремя этажами выше. Быть может, с них требовалось стереть пыль. Другой работы для горничной я бы не сумел придумать.

— Пожалуйста… — сказала миссис Шефф, показывая в сторону белого кожаного дивана.

Однако я выбрал кресло, обтянутое свиной кожей. Кэнди устроилась на самом краешке дивана, напротив меня.

— Ну, что тебе предложить? — Ее морщинистые руки обхватили бокал с «Кровавой Мэри».

Миссис Дэниель Шефф старшая была обладательницей неестественно золотых и неестественно гладких волос, обхватывающих голову, точно римский шлем, ярко-красная помада выходила за истинные пределы губ, брови также были не совсем ее собственными. Макияж напоминал ватерлинию, проведенную в высшей точке наводнения. Однако с тех пор прошло несколько десятилетий, и лицо Кэнди Шефф потеряло прежнюю привлекательность.

Она являла собой образец изящного старения — если, конечно, забыть о скандалах, пронзительных криках и пластической хирургии. Кроме того, именно эта женщина сидела в машине Дэна, которая стояла перед домом Лилиан в прошлое воскресенье.

— Я пришел, чтобы расспросить о Лилиан, мадам, — сказал я. — Полагаю, полиция у вас уже была?

«Кровавая Мэри» замерла на полпути к губам.

— Лилиан? — сказала она. — Полиция?

— Все правильно.

Кэнди покачала головой и попыталась улыбнуться.

— Боюсь, я не понимаю…

— Вы меня удивляете, мадам, — сказал я. — Если только вы не отказались от телефонов с тех пор, как возглавляли школьный комитет в Аламо-Хайтс.

Улыбка обратилась в камень.

— Прошу прощения.

— Моя мать много раз говорила мне, что можно моментально распространить любую сплетню, если знать определенную комбинацию из семи цифр — телефонный номер Кэнди Шефф.

После того как Кэнди сумела снова заговорить — мне показалось, что перед этим она несколько раз проглатывала язык, — ее голос был полон очарования и страсти накачавшейся наркотиками рыси.

— О, да, — сказала она. — Твоя мать. Сколько лет милашке?

— Она прекрасно выглядит.

В бокале Кэнди остались лишь покрасневшие кубики льда.

— Трес, — сказала она, терпеливым и слегка укоризненным тоном, — быть может, тебе не приходило в голову, что люди… определенного сорта не любят, когда кризис в их семьях обсуждается вслух.

— Вы хотите сказать, что мне лучше было просто позвонить?

— Я хотела сказать, что Кембриджи — мои очень близкие друзья.

— Скоро вы станете одной семьей?

На ее лице появилось удовлетворение.

— Теперь ты понимаешь, что твое появление здесь выглядит не вполне корректным.

— Я чувствую себя просто ужасно, мадам. Скажите, пожалуйста, где ваш сын?

Она тихо вздохнула и встала.

— Келлин? — позвала она.

Мистер Невозмутимость, успевший надеть свежую безупречно черную форму, мгновенно появился на пороге с полным бокалом «Кровавой Мэри» в руке. Он двигался так, словно наслаждался шорохом, с которым его ботинки касались плиток пола.

— Проводи, пожалуйста, мистера Наварра, — сказала Кэнди.

Келлин посмотрел на меня и кивнул. Возможно, по его губам скользнула улыбка — наконец он получил разрешение меня прикончить.

В этот момент на одном из балконов, находившихся надо мной, появился Дэн-младший в модном коричнево-малиновом халате из велюра и с торчащими во все стороны волосами.

Я помахал ему рукой, улыбнулся и сказал:

— Дэн, я полагаю, нам нужно поговорить.

Его лицо как-то сжалось, и, прежде чем ответить, он посмотрел на мать, но та покачала головой.

— Какого дьявола тебе нужно, Наварр? — спросил Дэн.

— Я хочу найти Лилиан. А ты? — спросил я.

— Дэнни, может быть, тебе не стоит разговаривать с этим человеком? — вмешалась миссис Шефф.

Ее тихий, сладкий и холодный, как мороженое «Блу Белл», голос и тон ясно давали понять, что правильный ответ «нет», а неправильный, скорее всего, приведет к лишению карманных денег на неделю.

Дэн обдумал слова матери и посмотрел на меня. Я улыбнулся, показывая, что все понимаю. Это и решило дело.

— Зайди ко мне в кабинет, Трес, — сказал он и исчез с балкона.

Миссис Шефф слегка покачала головой — сегодня за семейным обедом состоится Разговор — и бросила на меня ледяной взгляд, показывая, что я до конца жизни лишен десерта. Взяв бокал с «Кровавой Мэри», она удалилась по ближайшей лестнице.

— Пойдем, — сказал Келлин.

Он отвел меня в помещение поменьше, пожалуй, не намного больше моей квартиры. Над камином висел новый портрет Кэнди маслом, только здесь у нее совсем не было морщин. Напротив, на левой стене — большая черно-белая фотография молодого Дэна-старшего, одетого в военную форму, скорее всего, времен Корейской войны. А ровно между ними Дэн-младший отодвигал кресло перед письменным столом из полированного красного дерева. У него за спиной, за венецианским окном с тяжелой шторой бушевала настоящая гроза Южного Техаса, короткая и яростная. Я видел свой «Фольксваген» на улице, казалось, еще немного, и ему снесет крышу. Маленькие, недавно посаженные вдоль дорожки деревца гнулись до самой земли.