Твое смеющееся сердце - Нэнси Бартоломью Страница 33

С коротким презрительным смешком, весьма похожим на кашель, я уставилась на Уэдерза как на какое-то недоразумение.

— Это лишний раз доказывает, как плохо я разбираюсь в мужчинах. — Я с достоинством выпрямилась во весь свой рост и посмотрела ему прямо в глаза.

Уэдерз спокойно встретил мой взгляд, любой другой мужчина на его месте попытался бы отшутиться или начал оправдываться, но он промолчал. Я повернулась и, не оглядываясь, пошла к машине. Просто открыла дверь, села на переднее сиденье и стала смотреть в окно.

Уэдерз некоторое время не двигался, затем медленно встал, спустился и так же медленно направился к машине. Сел за руль, посидел немного, потом вставил ключ в замок зажигания и только тогда повернулся ко мне.

— Видите ли, Мэгги, при моей работе я сталкиваюсь с ложью каждый день. Начинаешь привыкать, что тебе все врут. Преступники, знаете ли, обычно играют не по правилам, так что приходится идти на все, лишь бы докопаться до истины. Именно это я и делаю. Мэгги, я занимаюсь этим так давно, что даже не задумываюсь, просто предпринимаю то, что требуется в каждом отдельном случае. И генетика тут ни при чем, сейчас речь идет об убийстве человека. Да, я расставил вам ловушку, но я сделал это не только и, может быть, даже не столько, чтобы уличить вас, а в надежде, что вы невиновны. — Он впился взглядом в мои глаза, у него на виске забилась жилка. — А насчет этого… — он указал на фотографию, которую я бросила на сиденье рядом с собой, — я действительно думаю, что вы могли бы найти кого-нибудь получше. Даже не думаю, а точно знаю.

Он отвернулся от меня, дал задний ход и вывел «таурус» с моего двора в переулок. Потом поднес ко рту микрофон, который лежал между нами, и что-то рявкнул в него. Рядом со мной снова сидел полицейский, и по какой-то необъяснимой причине у меня возникло ощущение, будто я упустила что-то важное.

Уэдерз подъехал прямо к подъемной двери жилища Джека, затормозил и стал ждать, когда я выйду из машины. Самое забавное, что теперь я не спешила выходить. Я как будто хотела, чтобы он понял обо мне что-то важное, но вот что…

— Эта фотография… — начала я.

— Что? — встрепенулся Уэдерз. Его руки лежали на руле, но смотрел он не вперед, а на меня.

— Снимок был сделан шесть лет назад, мы просто дурачились на пляже.

Уэдерз молчал и ждал продолжения.

— Спайви каждый год снимали на лето большой дом на Голден-Бич. Там было здорово.

Уэдерз едва заметно кивнул.

— Это одна из немногих сторон уклада жизни Спайви, которая мне очень нравится, в нашей семье такие вещи не были приняты.

Наверное, я попусту сотрясала воздух и не сообщила ничего существенного, но мне хотелось выговориться.

— Знаете, детектив, Джимми был славным парнем, он стремился к лучшему, но у него не получалось. Ему не хватало целеустремленности, амбиций. Не знаю, как бы все обернулось для него, если бы его полюбила хорошая женщина, но Роксана такой не была. Я пыталась быть Джимми чем-то вроде старшей сестры, но он, по-видимому, понял меня неправильно. Но уясните себе одну вещь: я никогда не давала Джимми повода думать, что я его люблю. Я была верна супружеским клятвам Вернеллу и никогда ему не изменяла. Никогда.

Уэдерз внимательно слушал меня.

— Но я чувствовала себя довольно одинокой. Так что, детектив, можете проверять меня, копаться в моей жизни и в моем прошлом. Делайте какие угодно выводы, но это не поможет вам найти настоящего убийцу, Я не ангел, у меня много недостатков. Например, я была глупой в любви и, вероятно, попадалась в ловушки там, где вы бы за милю разглядели подвох, но в одном меня никто не может заподозрить, детектив: я никогда сознательно не причиняла людям боль, даже если они причиняли боль мне.

Я снова взяла фотографию. Джимми выглядел таким счастливым, таким юным. Кому и зачем понадобилось его убивать? Он меня любил на свой лад, как заблудившийся мальчишка, а я в каком-то смысле его подвела. Дело не только в том, что я не любила его так, как ему хотелось, но, может быть, если бы я слушала его внимательнее, то могла бы вовремя услышать нечто такое, что спасло бы ему жизнь. А сейчас, возможно, я единственный человек, который способен найти убийцу, или единственный, которому действительно есть до этого дело. Вернелл опять присосался к бутылке, а Роксану интересуют, да и раньше интересовали только деньги Джимми. Я снова взглянула на фотографию, вспоминая тот жаркий августовский день, шум океанского прибоя за нашими спинами, соленый, пахнущий водорослями воздух. Я протянула фотографию Уэдерзу.

— Можете оставить ее себе, мне она больше не нужна.

Уэдерз взял карточку, при этом его пальцы коснулись моих. Наши взгляды встретились, по моей руке побежали мурашки, внутри вдруг все оборвалось, как при резком спуске с американских горок. Он наклонился ко мне и взял меня за подбородок. Маршалл Уэдерз нежно и неторопливо поцеловал меня. Я словно растаяла, чувствуя, что тону, погружаясь все глубже и глубже в теплую пучину.

Уэдерз немного отстранился, его лицо все еще было всего лишь в нескольких дюймах от моего, и пристально посмотрел мне в глаза, в самую глубину.

— Как я уже сказал, Мэгги, вы достойны лучшего.

Я отодвинулась и взялась за ручку дверцы. Мне нужно было побыстрее выйти из машины, потому что я вдруг вспомнила кое-что, о чем Уэдерз не знает, и что я не могу объяснить.

«— Мама, как я узнаю, что это он? — спросила я как-то жарким летним днем, когда мы с мамой сидели на веранде на качелях.

— Детка, — ответила тогда мама, — ты сама поймешь, когда встретишь своего мужчину».

Воздух в салоне машины вдруг показался мне слишком плотным, мне стало душно, закружилась голова. Просто слишком устала, потому-то память и сыграла со мной злую шутку.

— До свидания, детектив. — Вместо нормального голоса с моих губ сорвался какой-то хриплый шепот.

— Я с вами свяжусь, — сказал он.

Я вышла из машины и, не оглядываясь, побежала к двери. Я вдруг снова стала одиннадцатилетней девчонкой. Какая-то часть меня снова сидела на веранде с мамой, а другая часть, взрослая Мэгги, улепетывала со всех ног.

Я взбежала по ступенькам и нажала кнопку дистанционного управления. Позади меня зашуршали колеса: это Уэдерз поехал прочь. Я вздохнула с облегчением. Подъемная дверь ползла ужасно медленно, а мне хотелось как можно скорее попасть внутрь. Я почти ожидала увидеть за дверью Джека, но его не было ни у двери, ни вообще на первом этаже. Еще один повод вздохнуть с облегчением. В данную минуту мне совсем не хотелось иметь дело с еще одним мужчиной.

Я прошла к дивану, села, сбросив сапоги и поджав под себя ноги, и накрылась пледом. «Не пойду наверх, — решила я, — лучше останусь здесь, свернусь калачиком на диване и буду спать, спать, спать, пока все безумные мысли не улетучатся из моей головы».

Проснувшись внезапно, как от толчка, я не сразу вспомнила, где нахожусь, но сон прошел совершенно. Я помнила, что мне снилось что-то важное, кажется, сон был как-то связан с Джимми, но стоило открыть глаза, как он растаял без следа. Передо мной на кофейном столике стоял кофейник-термос, рядом с ним — чистая кружка. Судя по всему, пока я спала, Джек успел прийти и уйти, но на этот раз записки не оставил.