Осторожный убийца - Джеймс Хедли Чейз Страница 33

Я открыл дверцу.

– Вот это место, сэр.

Он медленно вылез и стоял, разглядывая вывеску.

– Выглядит непрезентабельно.

– Это лучшее из того, что я здесь знаю, сэр.

– Ждите меня, я не задержусь долго.

Я остался в машине, закурил сигарету и стал ждать, изредка оглядываясь на вход.

Я ждал его пять часов, самые длинные пять часов из тех, которые я когда-либо тратил так бездарно.

Он вышел около двух часов ночи.

Я подвел машину к нему, выскочил и открыл дверцу.

От него несло спиртным, и он долго шарил руками, прежде чем нащупал сиденье. Потом рухнул на подушки так, что пружины застонали от тяжести, долго сидел не говоря ни слова и вдруг словно очнулся:

– В отель. – И, откинув назад голову, закрыл глаза.

Я повел машину в отель.

Когда я открыл дверцу, он спал. Я наклонился и осторожно коснулся его руки.

Он так вздрогнул, что я отпрянул от неожиданности и страха.

Одно мгновение он лежал на подушках, бледный, мертвее всех мертвых, а в следующую секунду уже был прям как стрела, а его левая рука замкнулась на моем запястье мертвой хваткой. Он резко дернул меня за руку, одним движением втащил в машину, и я оказался стоящим на коленях на полу. Второй рукой он схватил меня за горло, и пальцы впились в мою шею, подобно зубьям стального капкана. Во время уличных боев мне приходилось драться врукопашную в развалинах домов с противниками, которые были и крепче, и искуснее меня, но я всегда чувствовал, что у меня есть шанс справиться с ними. Теперь же, должен признаться, в этой неожиданной смертельной хватке, я понял, что у меня нет ни малейшего шанса на спасение. И я на мгновение перепугался до смерти. Он держал меня подобным образом пару секунд – мне они показались часами, – потом пришел в себя.

– Что вы себе позволяете? – зарычал он. – Как вы смели коснуться генерала?

Я задом выбрался из машины, выпрямился, перевел дыхание и кое-как встал по стойке “смирно”.

– Я мог бы сломать вашу чертову шею, – продолжал он. – Еще раз коснетесь меня, и я отправлю вас под трибунал!

– Да, сэр.

Он медленно вылез из машины.

– Вы получите семь суток ареста, сержант, – сказал он, пристально глядя на меня. – Может быть, это научит вас держать руки при себе. – Он медленно, не оглядываясь, побрел в отель.

Я потер шею и выругался.

На следующее утро, ровно в семь с боем часов, я стучал в его дверь, и если бы не напряг слух, то наверняка не услышал бы его голоса, разрешавшего мне войти.

Я открыл дверь и внес поднос.

Он стоял у окна в шелковом халате, с всклокоченными волосами и сигаретой, свисавшей с бесформенных губ, и выглядел лет на десять старше, чем накануне вечером, а под глазами нависли свинцовые мешки.

– Доброе утро, сержант, – сказал он мягко.

– Доброе утро, сэр.

Я поставил поднос и вытянулся.

Он подошел, оглядел содержимое подноса, опрокинул в рот виски, стоявшее на подносе, и подошел к окну.

– Приготовьте ванну, сержант.

– Да, сэр.

Я наполнил ванну, проверил температуру, добавил еще чуть-чуть холодной воды, рассудив, что к тому времени, когда он допьет виски, вода будет в самый раз, и возвратился в спальню.

– Какие планы на сегодня?

Генерал уже прикончил виски и держал в руке пустой стакан, словно не знал, что с ним делать.

– Вы хотели утром посмотреть галерею Уффици и Палаццо-Веккио, – сказал я, – а после полудня – дворец Питти и Пьяццале Микеланджело.

Он насупился:

– Мы это обсуждали?

– Да, сэр.

Он взъерошил волосы, поставил бокал и подошел к тумбочке.

– У меня есть предложение получше, – сказал он. – Вот, взгляните сюда. – Он протянул мне почтовые открытки с видами кафедрального собора, Баптистерия и капеллы Медичи, которые купил накануне вечером. – Я не знаю, откуда они здесь взялись, – сказал он. – Может быть, управляющий отелем оставил их, хотелось бы посмотреть то, что на них изображено.

Я посмотрел на него, а он внимательно и серьезно смотрел на меня.

– Собор выглядит колоссально, – продолжал он. – Думаю, мы могли бы осмотреть его первым. Посмотрите на эту башню. Кстати, как она называется?

– Колокольня, сэр.

Он сел на кровать и стал тереть ладонями глаза.

– Да. Ну что ж, давайте осмотрим собор. Вы не забыли, сержант, что в ваши обязанности входит сопровождать меня в качестве гида? Впрочем, я мог бы вам этого и не говорить. Взгляните на эту штучку Медичи. Видели ли вы что-нибудь подобное? Я не видел. Может быть, завтра мы отправимся в эту вашу галерею.

Я хотел было что-то сказать, но вовремя спохватился.

– Ровно в десять ноль-ноль возле конторки портье, сержант.

– Да, сэр.

Я повернулся кругом, решительно направился к двери, открыл ее и вышел. Спустившись в ресторан, позавтракал, и все время, пока я старательно уплетал рулеты с маслом и мармеладом, недоумение не покидало меня.

Блефовал ли он в надежде, что я стану возражать и дам ему повод загнать меня под арест, или и впрямь забыл, где был вчера вечером? Если забыл, значит, он действительно серьезно болен, и я опять вспомнил, что лейтенант Ролинс сказал: у него был отпуск по болезни. Если забыл, значит, генерал в очень плохом состоянии. С такой памятью он мог бы посещать собор, Баптистерий и капеллу Медичи до самого конца своей жизни, пока его там и не похоронят! Многие из парней, прошедших войну, теряли рассудок. Такую психическую травму, полученную в ходе сражений, называют контузией или чем-то в этом роде. Некоторые из них в прямом смысле свихнулись. Я встречал таких ребят и мог наблюдать то, что с ними творилось. Может быть, генерал тоже малость свихнулся?

Я решил понаблюдать за ним пару дней, а потом, если он будет поступать так же странно, позвонить майору Кею и спросить его, как лучше действовать.

Это была разумная мысль, но все же мне хотелось, чтобы я оказался не прав и звонить никуда не потребовалось бы! С другой стороны, мне вовсе не улыбалось снова попасть в тиски его рук, как это случилось накануне. И рисковать своей шеей мне тоже не хотелось: вовсе небезопасно для сержанта звонить майору и докладывать, что их генерал свихнулся!

Когда ровно в девять я вышел из бара, генерал уже стоял у конторки портье.

– Отправляемся в кафедральный собор, – сказал он. – Швейцар в холле сказал мне, что это место необходимо осмотреть. Вы должны были это знать, сержант.

– Да, сэр.

Генерал вышел из отеля и осмотрел автомобиль. Мазнул носовым платком по распределителю зажигания. За полчаса до этого я собственным платком прошелся по каждой трубке, по каждому проводку, по каждому соединению и знал, что при всем желании он не смог бы найти ни единого пятнышка масла. И он не нашел.