Фильма пятая. Фильма шестая - Борис Акунин Страница 35

Из хода сообщения вынырнул старший унтер-офицер Семен Слива,его помощник.

– Ваше благородие, отсюда только что вышел посторонний! –сообщил он. – Чумной какой-то, мимо протопал – не заметил!

Вот на унтера Алексей просто нарадоваться не мог. Поглядеть– солдафон солдафоном: дубленая рожа, огромные кулаки. Прямо унтер Пришибеев. Ана самом деле сообразителен, проворен, отлично знает местность. До войны служилздесь в пограничной страже. Его прислали из глубинки, когда проводиласькампания по замене прежнего личного состава, прикормленного контрабандистами.

Субъект он был своеобразный, с характером. «Хохлов»презирал, называл дураками. Ему все в них не нравилось – даже, что мало водкипьют. Слива, впрочем, почти всех считал дураками и себе не ровней. Заслужить унего уважение Романову удалось не сразу. Когда же унтер все-таки признал новогоначальника, на Жилина вообще перестал обращать внимание. Он и сейчас гляделтолько на подпоручика, будто они здесь находились вдвоем.

– Кто таков? Знаете? – спросил Алеша.

– Так точно, видел в Русиновке. В штабе дивизии.

Слива всегда всё знал, даже удивительно.

– А я говорил, ваше благородие, меня в караул поставьте, –сказал он с упреком. – У меня бы мыша не прошмыгнула.

Подумал, поправился:

– Мышь.

Как человек самолюбивый, он стеснялся своейнеобразованности, старался говорить чисто и грамотно, но не всегда получалось.На днях у Романова состоялся с ним примечательный разговор. Восхищенный сметкойи распорядительностью помощника, Алексей сказал, что ему надо поступить накурсы прапорщиков – из него выйдет отличный офицер.

– Предлагали уже. Отказался, – ответил Слива.

– Почему?

– Лучше быть умным среди унтеров, чем дураком средиофицеров.

Такой вот, в общем, Слива.

– Не иначе уснули они, – сурово сказал он, покосившись наЖилина.

Штабс-капитан понял, что отпираться бессмысленно.

На его несвежей физиономии расползлась сконфуженная улыбка.

– Может, и забылся на минутку, – признал он весело, словноречь шла о пустяке. – Многовато мы с вами, Романов, вчера горилки выпили. УМавки-то, а?

И еще подмигнул, скотина.

Главное, пил-то он один. Сам и бутылку притащил. Романов кспиртному не притронулся, хозяйка тем более. Она была барышня строгая, держаладистанцию. С таким секретным агентом Алексей, пожалуй, сталкивался впервые.

Докладывая положение дел на вверенном ему участке, Жилинпохвастал, что у него имеется особенно ценный сотрудник, вернее, сотрудница –двойной агент. Что он-де выследил австрийскую шпионку, припер ее к стенке ивынудил работать на нас, не порывая отношений с противником.

Романова этот контакт заинтересовал. Через двойного агентаудобно заслать врагу ложную информацию. Среди прочих мер по прикрытиюготовящегося наступления эта была, конечно, не первой и не второй степениважности, но пренебрегать подобным шансом не следовало.

Вчера вечером, покончив с общим устройством системынаблюдения, Алексей попросил штабс-капитана свести его с сотрудницей.

Та служила в Русиновке учительницей, жила одна в нарядном,чистом домике близ окраины местечка. От Жилина было известно, что это «щираяукраинка», ведет в школе уроки исключительно на «мове», заручившись на тоспециальным разрешением от инспектора народных училищ. Собою, по выражениюпоручика, «прелестная бонбошка». Звать Мавка, что по-украински означает«русалка».

– Только уговор, – сказал Жилин, – вы к ней неподкатывайтесь. Я сам веду правильную осаду, давно уже. И имею успехи – она мнеглазки строит.

Насчет глазок он наврал, это сразу стало ясно.

Учительница встретила нежданных гостей настороженно, а наразвязного штабс-капитана смотрела, не скрывая неприязни.

Спутника Жилин представил стажером и своим младшимтоварищем, болтал всякую чепуху, пил водку рюмку за рюмкой.

Хозяйка же говорила немного. Была она действительно оченьхороша. Высокая, статная, полногрудая. Черные косы сложены на затылке в кольцо,густые брови прочерчены идеально ровными дугами, а кожа белая, чудесногомолочного оттенка. Из-под длинных ресниц на офицеров поглядывали кариенасмешливые глаза. Нет, на двойного шпиона, существо вороватое и затравленное,она была совсем не похожа.

Ей удивительно шел национальный наряд – юбка с узором,расшитая рубашка с широкими рукавами, серебряные мониста. Такую кралю хоть насцену выпускай, в опере «Наталка-полтавка», думал Алеша.

Он старался не отставать от Жилина – если не в питье, то внахальстве. Изображал глуповатого хлыща, который распускает перья передсмазливой девицей. Если штабс-капитана заносило и он начинал болтать лишнее,Алеша поминал грозного подполковника Козловского. Когда-то Жилин получил откнязя хорошую взбучку за плохую работу и с тех пор боялся начальника управлениякак огня. Романов тоже делал вид, что страшнее Лавра Константиновича зверя нет.Мол, этот безжалостный сатрап может человека в пыль растереть. На поручикатакие речи действовали правильно – он на время затыкался.

В середине вечера изрядно набравшийся болтун вышел на двор,и Романов подумал, что фанфарон-подпоручик непременно воспользовался бы этим,чтобы поприставать к хозяйке. Иначе не получится правды характера.

Он придвинул стул, словно ненароком положил руку учительницена плечо.

– Прелестная Русалка, я хочу знать всех австрийцев, кто свами работал, поименно.

Она спокойно отодвинулась, сбросив его ладонь.

– Я уже всех называла господину капитану. Но если вам тоженужно, извольте…

И перечислила несколько имен (все они были Алексеюизвестны). По-русски Мавка изъяснялась правильно, совершенно не вставляямалороссийских слов. Выговор был мягкий, певучий, производивший впечатление непровинциальности, а скорее легкого иностранного акцента.

С важным видом, посекундно кивая, он записал всё в блокнот.Снова придвинулся, потерся об нее коленом.

– Мне уж дальше ретироваться некуда. В стену уперлась, –сказала Мавка. – Отползайте обратно, господин подпоручик.

Он хихикнул – и с облегчением отодвинулся.

– Завидую Жилину, – игриво заметил Алексей. – Как это емуудалось подловить такую оборотистую паненку? На чем он вас поймал?

С этого момента началось любопытное.

– Жилин? Меня? – Чудесные брови поднялись еще круче. – Счего вы взяли? Да если б господин капитан поймал меня на шпионаже, он бы первымделом в постель меня затащил, а уж потом о вербовке подумал.