Так крошится печенье - Джеймс Хедли Чейз Страница 36

— Мы не особенно много успеем сегодня сделать, — заметил Террелл, взглянув на темнеющее небо. — Еще час, и ничего не будет видно. Ладно, оставлю это тебе. А я возвращаюсь в управление.

Спустя четыре часа Террелл, все еще сидя в кабинете, позвонил своей жене Кэролин.

— Я задержусь, дорогая. По крайней мере, еще на пару часов. — Он кратко рассказал ей о найденном теле. — Дело очень непростое.

— Хорошо, Фрэнк, — ответила Кэролин. — Я оставлю для тебя что-нибудь в духовке. Ты знаешь, кто эта девушка?

— В том-то и дело, что нет никаких следов. — В этот момент в кабинет вошел Беглер, и Террелл бросил на него вопросительный взгляд. — Ладно, мне надо работать. До встречи, дорогая. — Он повесил трубку и спросил Беглера: — Ничего?

— Пока нет. В Майами и Джэксонвилле пропавшие девушки не числятся. Сейчас проверяют по деревням. Заключение дока уже готово?

— Да, вот оно. — Террелл показал на несколько машинописных страниц на столе. — Не очень-то много такого, что помогло бы нам. Девушка была зверски задушена. Хрящи гортани, подъязычная кость и переносица сломаны. Убийца явно обладал большой силой. У нее нет ни послеоперационных швов, ни родимых пятен. Похоже, она из хорошей семьи. Ногти и волосы ухожены.

— А зубы?

— И здесь не повезло. Зубы прекрасные. Ни один дантист к ним не прикасался.

Беглер налил себе чашечку кофе из кофеварки, стоявшей на столе.

— Есть новости от Фреда? — спросил Террелл, наливая себе тоже.

— Он все еще там. Убедил пожарную бригаду подключиться к нему с дуговыми лампами. — Беглер усмехнулся. — Вы ведь знаете Фреда. Если речь идет об убийстве, он не успокоится, пока что-нибудь не разыщет.

— Да. — Террелл пододвинул к себе заключение Лоуиса и начал снова изучать его.

Беглер допил кофе, закурил сигарету и отошел от стены, к которой прислонялся.

— Пойду к себе, — сказал он.

— Тут есть одна деталь. — Террелл оторвал взгляд от заключения. — Может, она нам ничего и не даст. Но… девушка была убита меньше чем через час после завтрака. Выходит, прямо средь бела дня.

Беглер хмыкнул:

— Что она так рано делала на пляже?

— Хотя, возможно, она любила поспать и завтракала поздно.

— Может быть. — Беглер пожал плечами. — Я — рядом, шеф. — И вышел из кабинета.

Террелл откинулся на спинку кресла, сосредоточенно размышляя. Время от времени он записывал в блокнот приходившие ему в голову идеи. Потом отшвырнул блокнот и пошел в комнату детективов.

Беглер читал медицинское заключение. Лепски стучал на печатной машинке. Джейкоби разговаривал по телефону. Было девять вечера.

Все трое выжидательно поглядели на Террелла.

— Я иду домой, — сказал он Беглеру, — но через пару часов вернусь, и тогда сможешь уйти. Сегодня мы больше все равно ничего не сделаем. А завтра утром, возможно, поступят какие-то сведения благодаря телевидению и газетам.

Может, кто-то ее видел, хотя полтора месяца — немалый срок.

Он повернулся к двери, и тут она открылась — вошел Хесс. Его полное лицо блестело от пота, глаза торжествующе сияли.

— Я нашел, где ее убили, шеф. И еще кое-что нашел, — взволнованно доложил он и положил на стол Беглера очки в бледно-голубой пластиковой оправе. Очки были без правой линзы и с обломанной дужкой. — Отыскал под кустом в трех футах от того места, где она погибла.

Беглер вскочил и начал разглядывать очки. Лепски присоединился к нему.

— Рассказывай, Фред, — проговорил Террелл, усаживаясь на край стола и беря очки в руки.

— Мы стали прочесывать холмы, — начал Фред. — При свете фонарей работать было можно. Вскоре мы набрели на узкую тропинку, ведущую к грунтовой дороге от шоссе 4А. В конце тропинки трава оказалась примята, а песок взрыхлен, как будто там происходила борьба. На песке и на листьях кустарника — кровь. Рядом были густые заросли, и в них мы обнаружили след мужского ботинка. Джек принесет гипсовый слепок, как только он будет готов. Похоже, что убийца подкараулил девушку в зарослях и, напав на нее, сразу ударом снес ей очки.

Террелл, прищурившись, поглядел сквозь линзу.

— Сильное увеличение. Лепски, отнеси их в лабораторию прямо сейчас. Повезет, если это нестандартная линза. И выясни все, что можно, об оправе. — Он повернулся к Хессу. — Нашел кусочки от другой линзы, Фред?

— Вот, пожалуйста. — Хесс достал конверт из кармана и протянул его Лепски. Тот взял его и поспешил в лабораторию.

— Буду в своем кабинете, — предупредил Террелл, простившись с мыслью о «что-нибудь», оставленном для него в духовке. — Подготовь рапорт и напечатай его как можно скорее, Фред. — И он вернулся к себе, чтобы позвонить Кэролин.

Тики Эдрис открыл глаза и сонно посмотрел на часы у кровати. Было 8.30, и утреннее солнце ярко светило сквозь задернутые шторы. Из гостиной доносился храп Алджира. Когда Эдрис вернулся из «Ракушки» немногим позже трех, Алджир еще трудился над ключом.

При мысли о ключе Эдрис почувствовал радостное возбуждение. Он слышал, как один из друзей Гарленда рассказывал за обедом в ресторане, что в последний день отпуска Гарленды выиграли в казино свыше ста тысяч долларов. Даже если миссис Гарленд положила в сейф только половину выигрыша, Алджиру стоило провозиться с дубликатом ключа до самого рассвета.

Карлик закрыл глаза и задремал на несколько минут, но мозг его уже включился в работу, и, поняв, что настоящего сна больше не будет, Эдрис отбросил простыню и вылез из постели.

Он тихо вошел в гостиную. Алджир, спавший на диване, заворочался, когда карлик проскользнул в ванную.

Через десять минут, побрившись и приняв душ, Эдрис вышел на лестничную площадку забрать молоко и утреннюю газету.

Алджир снова зашевелился и сел, как только Эдрис появился в гостиной.

— Как насчет кофе? — с надеждой спросил Алджир, потягиваясь.

— Сейчас.

Эдрис засеменил на кухню и включил кофеварку. В ожидании кофе он прислонился к стене и раскрыл газету. При виде заголовка крупными буквами на всю полосу у него перехватило дыхание. Он смотрел на него не отрывая глаз, и газета шелестела в его дрожащих руках. Во рту пересохло, сердце готово было выскочить из груди.

«НЕИЗВЕСТНАЯ БЛОНДИНКА НАЙДЕНА В КОРАЛЛОВОЙ БУХТЕ»

Забыв о начинающем кипеть кофе, Эдрис прочел статью о страшной находке, снабженную фотографией пухлого сынка Хесса. Потом выключил кофеварку и, едва передвигая ноги, побрел в гостиную. Он был так взбешен, что мог бы убить Алджира, который сидел на кровати в халате и зевал, почесывая голову.

Увидев бледное от ярости лицо Эдриса и его горящие злобой глазки, Алджир выпрямился: