Последний шанс - Нора Робертс Страница 37

— Иди, иди. — Бак проковылял к двери и крикнул в барабанящий дождь: — Уходить ты прекрасно умеешь. И можешь вообще не возвращаться. Ты здесь никому не нужен. Никто в тебе не нуждается.

Когда Бак исчез в своей спальне, Ларю выключил огонь под кастрюлькой с тушеным мясом, взял две куртки — свою и Мэта — и выскользнул из трейлера.

Они жили во Флориде всего три дня, но Ларю уже знал, где искать приятеля, и, низко надвинув на глаза кепку, чтобы вода не текла по лицу, направился к арендованному Мэтом бетонному гаражу у пристани.

Мэтью сидел на носу почти законченной яхты-катамарана. Когда Ларю в первый раз увидел это сооружение, оно произвело на него неизгладимое впечатление Интересная посудина, в ширину почти такая же, как в длину, не изящная, но крепкая и устойчивая. Ларю ценил эти качества как в яхтах, так и в женщинах.

Палубные сооружения покоились на двух корпусах недоступные любым волнам. Изогнутые внутрь ось служили амортизаторами и увеличивали плавность и скорость хода. Внутри достаточно места для экипажа и припасов, но самым гениальным в проекте Мэтью, по мнению Ларю, была выступающая вперед открытая па-луба площадью в шестьдесят квадратных футов. Недоставало лишь окончательной отделки: краски, медных деталей и навигационного оборудования… и подходящего имени.

Ларю вскарабкался на палубу, снова восхитившись полетом конструкторской мысли Мэта.

— Так когда ты закончишь эту штуковину?

— У меня теперь полно времени, не так ли? Все, что мне нужно, это деньги.

— У меня куча денег. — Ларю достал кожаный кисет и начал не спеша скручивать сигарету. — На что мне их тратить? Разве что на женщин. А женщины стоят coвсем не так дорого, как думает большинство мужчин. Так что может, я дам тебе денег в обмен на часть яхты.

Мэтью кисло рассмеялся.

— И какую же часть ты хочешь?

Ларю присел на скамью.

— Яхта — хорошее место для размышлений. Скажи-ка, Мэтью, почему ты позволил ему ударить тебя?

— А почему бы и нет?

— Мне кажется, полезнее было бы ударить его.

— Правильно. Великолепно! Очень благородно ударить…

— Калеку? — кротко закончил за него Ларю. — Да, ты не даешь ему забыть об этом.

Мэтью в бешенстве вскочил на ноги.

— Откуда ты явился такой умный? Что ты понимаешь, черт побери? Я сделал для него все, что мог.

— Ну да. — Ларю чиркнул спичкой, прикурил аккуратно свернутую сигарету. — Ты платишь за крышу над его головой, за еду в его желудке, за виски, которым он убивает себя. И он чувствует себя униженным.

— А что я должен был сделать? Вышвырнуть его на улицу?

Ларю пожал плечами.

— Ты не требуешь, чтобы он был мужчиной, он и не мужчина.

— Катись отсюда!

— Мне кажется, Мэтью, что ты упиваешься своим чувствам вины. Оно удерживает тебя от того, что ты хочешь сделать, но в чем можешь потерпеть неудачу. — Ларю только ухмыльнулся, когда Мэтью схватил его за грудки. — Видишь, со мной ты обращаешься, как с мужчиной. — Маленький канадец гордо вскинул подбородок, хотя совершенно не был уверен в его сохранности. — Можешь меня ударить. Я дам тебе сдачи. А когда закончим, заключим сделку.

— Какого дьявола тебе здесь надо? — Мэтью с отвращением отшвырнул Ларю. — Мне не нужна компания, и мне не нужен партнер.

— Еще как нужен. И ты мне нравишься, Мэтью. — Ларю снова сел, аккуратно стряхнул пепел в ладонь. — Как я понимаю, ты собираешься вернуться за тем кораблем, о котором когда-то мне рассказывал. Может, ты отправишься за Ван Дайком, которого так ненавидишь. Может, даже вернешься к той женщине, которую не можешь забыть. Я пойду с тобой, потому что не прочь разбогатеть. Еще я люблю посмотреть на хорошую драку, и у меня чувствительное сердце.

— Ты просто гвоздь в заднице, Ларю. Один бог знает, почему я вообще тебе все это рассказал. — Мэтью потер лицо руками. — Должно быть, я был пьян.

— Нет, ты никогда не позволяешь себе напиться. Ты разговаривал сам с собой, mon ami. Я просто оказался рядом.

— Может, я и отправлюсь за тем кораблем. И, может, если повезет, наши с Ван Дайком пути пересекутся. Но никакой женщины больше нет.

— Всегда есть женщина. Не одна, так другая. — Ларю пожал костлявыми плечами. — Я, например, не понимаю, почему мужчины теряют голову из-за женщин? Одна уходит, другая приходит. А вот ради врага стоит попотеть. И ради денег. Ну, гораздо легче быть богатым, чем бедным. Итак, мы заканчиваем твою яхту и отправляемся за сокровищами и местью.

Мэтью настороженно покосился на Ларю.

— Оборудование недешево.

— Ничто хорошее не стоит дешево.

— Может, мы и не найдем корабль. Даже если найдем, раскопки — тяжелая и опасная работа.

— Опасность делает жизнь интересной. Ты это забыл, Мэтью.

— Может быть, — прошептал Мэт, чувствуя, как закипает кровь, которую он так старательно охлаждал долгих восемь лет, и протянул руку. — Мы закончим яхту, партнер.

Три дня спустя в гараж заявился Бак, судя по кислому запаху виски, раздобывший где-то бутылку.

— Ты что, сдурел? Куда ты собрался на этом корыте?

Мэтью продолжал любовно шлифовать тиковые доски для поручней.

— Сначала на Хаттерас. К Бомонтам.

— Дерьмо! Любители! — Слегка покачиваясь, Бак подковылял к корме. — Какого черта ты слепил катамаран?

— Мне так захотелось.

— А мне всегда хватало одного корпуса. И твоему отцу тоже.

— Это не твоя яхта и не его. Это моя яхта.

Бак проглотил обиду.

— Что за дурацкий цвет! Девчачий, голубой.

— Лазурный. Мне нравится.

— Наверняка потонет в первый же шторм. — Бак фыркнул и едва удержался, чтобы не погладить один из корпусов. — Думаю, вы с Рэем теперь годитесь только для увеселительной прогулки.

Мэтью провел подушечкой большого пальца по доске, гладкой как атлас.

— Мы отправляемся за «Изабеллой».

В воцарившейся тишине, словно пронзаемой электрическими разрядами, Мэтью взвалил на плечо доску и отвернулся. Бак положил руку на корпус и закачался, будто уже вышел в море.

— Черта с два!

— Рэй так решил. Он что-то нашел и хочет мне показать. И что бы Рэй ни нашел, я все равно отправлюсь за «Изабеллой». Давно пора.

— Ты что, парень, совсем свихнулся? Ты знаешь, чего она нам стоила? Чего она стоила мне?

Мэтью отложил перекладину.

— Примерно представляю.

— У тебя были сокровища, и ты выпустил их из рук. Ты отпустил с ними Ван Дайка. Ты отпустил его из-за меня, когда я подыхал. Теперь ты хочешь сбежать и оставить меня гнить здесь?