Дело озорной наследницы - Эрл Стенли Гарднер Страница 37

– Я возражаю! – закричал Гамильтон Бергер. – Перекрестныйдопрос ведется не должным образом. Это несущественно, недопустимо в качестведоказательства и не имеет отношения к делу. Адвокат защиты интересуетсямоментами, не рассматривавшимися во время допроса свидетеля выставившейстороной.

– Возражение отклоняется, – постановил судья Флинт.

– Мы с напарником грабили супермаркет.

– Вашего напарника убили, а вас арестовали?

– Да.

– И вас доставили в тюрьму?

– Да.

– Сколько прошло времени после того, как вас арестовали, дотого момента, как вы рассказали полиции все, что вам известно об обвиняемой иДорри Амблер?

– Немного. Понимаете, меня мучила совесть. Она не давала мнепокоя из-за убийства и того, что произошло с Дорри Амблер. Я постоянно думал обэтом.

– Сколько времени прошло после того, как вас арестовали, дотого момента, как вы, в конце концов, рассказали полиции всю историю?

– Ну… несколько дней.

– Вас поймали на месте преступления – во время вооруженногоограбления, не так ли?

– Да, сэр.

– Вы это понимали?

– Да, сэр.

– Вас раньше уже осуждали за совершение преступлений?

– Да, сэр.

– Сколько раз?

– Три.

– За какие преступления?

– Вооруженное ограбление, хищение имущества в особо крупныхразмерах, противоправное проникновение в помещение с умыслом совершить в немкражу.

– Вы понимали, что вам грозит пожизненное заключение?

– Минутку, – перебил Гамильтон Бергер. – Я возражаю. Этонесущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения кделу. Перекрестный допрос ведется не должным образом.

– Я просто пытаюсь показать предвзятость и мотивы этогосвидетеля, – пояснил Мейсон. – Я свяжу это с моим следующим вопросом.

– Мне кажется, я понимаю, к чему вы клоните, – заметил судьяФлинт. – Возражение отклоняется. Свидетель, отвечайте на вопрос.

– Да, я понимал, что мне грозит пожизненное заключение, –ответил Данлеви Джаспер.

– Вы знали, что похищение наказуемо смертной казнью?

– При определенных обстоятельствах, да.

– Вы понимали, что вступили в преступный сговор с обвиняемойв целях совершения убийства?

– Да.

– А также похищения?

– Да.

– Вы знали, что являетесь соучастником после событияпреступления, а именно убийства Марвина Биллингса?

– Ну… да, наверное.

– То есть вы находились в незавидном положении, когдапредставители правоохранительных органов допрашивали вас?

– Да.

– И, в конце концов, вы предложили им признаться всовершении преступления, которое они страшно хотели раскрыть. Взамен вы просилинеприкосновенность в отношении всех других совершенных вами преступлений, нетак ли?

– Ну… не совсем.

– Что вы имеете в виду?

– Они сказали, что для меня же лучше все им открыть иотдаться на их милость и… Они сказали, что у них полно материала на меня, а смоими предыдущими подвигами это точно пожизненное заключение. Если я не стану сними сотрудничать и не помогу им разобраться с несколькими незакрытыми делами,то они проследят, чтобы я до самой смерти оставался за решеткой.

– И разговор повернул в другое русло? Вы стали обсуждатьвашу судьбу и что произойдет с вами, если вы поможете полиции раскрытьубийство, с которым они жаждали разобраться, не так ли?

– Что-то в этом роде.

– Вы заявили лейтенанту Трэггу, что поможете полиции закрытьнесколько дел, если получите неприкосновенность за ваше участие в преступленияхи, в частности, за ограбление супермаркета?

– Да, мне кажется, что я уже говорил об этом.

– Другими словами, вы предложили лейтенанту Трэггу сделку?

– Ну, не в таких выражениях.

– Но смысл был именно такой?

– Да.

– И вы хотели, чтобы вам гарантировали неприкосновенностьперед тем, как вы расскажете свою версию окружному прокурору?

– Меня такой вариант устраивал.

– Значит, ваша совесть не мучила вас с самого начала. Вырешили немного поторговаться перед тем, как позволили совести вас беспокоить, –заметил Мейсон.

– Я не собирался ничего рассказывать полиции, пока не получунеприкосновенность. Зачем мне совать голову в петлю только для того, чтобыоказать им услугу?

– И вы получили неприкосновенность?

– Обещание неприкосновенности.

– Твердое обещание?

– В некотором роде.

– Давайте освежим вашу память. Разве это обещаниенеприкосновенности не основывалось на определенных условиях? Разве окружнойпрокурор не говорил вам, что не может гарантировать вам неприкосновенность,пока не выслушает вашу версию? Затем, если в результате вашего выступленияубийство будет раскрыто, а убийца понесет заслуженное наказание, то вы, в своюочередь, получите неприкосновенность – при условии, что ваши показания окажутполиции и окружной прокуратуре су– щественную помощь?

– Что-то в этом роде.

– Именно к этому вы стремились?

– Да.

– И получили?

– Да.

Мейсон вытянул вперед руку и показал на свидетеляуказательным пальцем.

– И вот сейчас вы сидите на месте дачи показаний, вампредъявлено обвинение, которое вкупе с вашими предыдущими подвигами приведет кпожизненному тюремному заключению. Вы пошли на сделку с окружным прокурором: выпредставите нужную ему версию дела и убедите присяжных в ее правдивости, чтобыобвиняемую осудили за совершение предумышленного убийства первой степени, врезультате чего вы спокойно покинете зал суда и снова вернетесь к тому, чемзанимались, – кражам и грабежам. Однако если ваш рассказ окажетсянеубедительным, вы не получите неприкосновенности.

– Я протестую! – закричал Гамильтон Бергер. – Подобныйвопрос неприемлем. Требуется вывод свидетеля. Это спорный вопрос и…

– Я думаю принять возражение, – сказал судья Флинт. –Адвокату защиты следует сформулировать вопрос несколько по-другому.