М - значит молчание - Сью Графтон Страница 37

Первое прозрение пришло к нему в церкви весной, точнее, первого апреля, в День дураков. Они с Корой были женаты уже три года и постоянно сталкивались головами в борьбе за лучший кусок. Они вели себя, как две собаки, каждая из которых тянула этот кусок к себе, нервно переступая лапами, лая и дергая за него, но ни за что не уступая другому. В сущности, борьба шла за власть, а мерилом власти был контроль над денежным фондом, в котором ей принадлежала большая часть. Он не мог вспомнить, кто предложил поговорить со священником в церкви, куда они регулярно ходили с Корой на богослужения. Он сам не был религиозным человеком, но Кора считала, что посещение церкви для него важно и полезно. Ей было пятьдесят шесть лет, и она была ближе к смерти, чем он в свой сорок один год, так что этим мог объясняться ее интерес к религии. Раньше разница в возрасте не имела для него большого значения, но с годами она становилась все более заметной. Кора выглядела на свой возраст. Ее лицо, никогда не отличавшееся красотой, стремительно состарилось за год, после того как ей исполнилось пятьдесят пять. Словно кто-то дернул за веревочку и на нее с грохотом обрушился занавес морщин. Кожа высохла, волосы поредели. Она начала два раза в неделю посещать косметический салон, чтобы придать прическе пышность, но он видел, как сквозь нее просвечивал голый череп. Ей требовалась постоянная моральная поддержка и вообще все, что угодно, чтобы избавиться от чувства неуверенности в себе. А главным ее козырем были деньги. Том находился в самом расцвете сил, но он не достиг того успеха, на который рассчитывал. Отчасти в этом была вина Коры, потому что она могла бы ему помочь, но не хотела даже пальцем пошевелить. Это-то и привело их к пастору. Том бегло прочел Ветхий и Новый Заветы и остался доволен многочисленными напоминаниями о долге жены перед мужем. Жена должна быть его помощницей, покорной ему во всем. Об этом так хорошо говорилось в Евангелии от Петра, в строфах от первой до двенадцатой.

Он рассчитывал, что пастор обратит внимание Коры именно на них.

На самом же деле произошло следующее. Священник тихим и проникновенным голосом спросил его, в чем он видит проблему.

Том заранее подготовил ответ:

— Говоря коротко, я вижу брак как партнерство равных людей, которые должны быть единой командой, но имею совсем другое. Моя жена не верит в меня, и это лишает меня уверенности в себе. Я не специалист по Библии, но, ваше преподобие, это все же противоречит заповедям.

Тут Кора вскочила и встала рядом с пастором.

— Ни о каком равенстве не может быть и речи! Я внесла в наш брак целое состояние, а у него не было ни цента. Не понимаю, почему я должна жертвовать половиной того, что имею, чтобы он чувствовал себя полноценным человеком.

Священник сказал:

— Я понимаю вас, Кора, но нужно сделать маленькую уступку.

Кора уставилась на него, моргая.

— Уступку?

Священник повернулся к Тому.

— Том?

— Я не прошу ни цента из ее денег. Все, чего я хочу, — это небольшой помощи.

— Почему бы вам не обратиться напрямую к вашей жене?

— Конечно, с удовольствием. Кора, это ведь не ты заработала деньги, а Лоден Голсуорси. Когда ты с ним познакомилась, ты работала продавщицей в галантерейном магазине. Он был настоящим бизнесменом. Его похоронные конторы пользовались большой популярностью, и я восхищаюсь им. Кто бы еще мог оказаться таким вурдалаком, чтобы делать деньги на мертвецах? Послушай, дай мне возможность доказать тебе, что я не хуже, а даже лучше его.

— Почему вы пытаетесь соперничать с ним?

— Я не пытаюсь. Как я могу соперничать с человеком, который умер? Кора, я не захватчик. Это не в моем характере. Если у меня будет малейший шанс, я докажу тебе это. Все, что мне надо, — это долевое участие.

— Лодену никто не давал денег. Он заработал их сам.

— Но, как ты хорошо знаешь, он принадлежал к привилегированному семейству. Признаю, у меня все совсем иначе, но ведь и ты сама родилась в бедной семье, и этого нечего стыдиться. Чего я не понимаю, так это почему ты не даешь мне возможности разбогатеть.

— А двадцать тысяч долларов, которые я одолжила тебе прошлой осенью?

— Этого было недостаточно, и я пытался объяснить тебе это. Ты с тем же успехом могла дать мне двадцать долларов вместо двадцати тысяч. Невозможно начать бизнес без первоначального капитала, особенно такой, как у меня. Но посмотри, чего я добился. Я поднялся и сумел раскрутиться, причем все сделал сам. Я говорю сейчас только о небольшой поддержке.

— Если бы твой бизнес работал, ты бы не сидел здесь, стараясь угрозами вынудить меня дать тебе еще денег.

Том взглянул на священника.

— Угрозами? Да я практически стою на коленях!

Священник сказал:

— Я думаю, что ваша жена поймет вас.

— Постой, — обратился Том к Коре, — чья это была идея — прийти сюда? Моя. Я пришел в церковь, надеясь найти выход, стараясь решить наши проблемы с маленькой, но драгоценной помощью с твоей стороны.

— Ты пришел сюда, потому что надеялся, что сумеешь заставить пастора оказать на меня давление. Извини, но я не дам тебе ни цента. Об этом не может быть и речи.

— Я не прошу тебя дать мне денег. Мы говорим о займе. Я могу подписать любые бумаги, какие ты захочешь. Мне не нужна благотворительность. Мне нужны твое доверие и твое уважение. Разве это слишком много?

Кора отвела глаза.

Том подумал, что она формулирует ответ, но потом понял, что это и было ее ответом. Он почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Ее молчание сказало ему все. Жена его не уважала и не доверяла ему. Она вышла за него замуж, зная, что он беден. Говорила, что для нее это не имеет значения, но теперь он убедился в том, что имеет. Деньги означают власть, и она не собиралась отказываться от своего преимущества. Когда она выходила замуж за Лодена, кнут был в его руках, и она подчинялась ему, прыгая через обруч. Теперь она то же самое проделывала с Томом.

Он не помнил, чем именно закончился тогда визит к священнику. Но Кора не пошла ни на какие уступки.

Они молча сели в машину, молча подъехали к дому. Он высадил ее и направился прямо в «Луну». В тот вечер там была Виолетта. Она уселась на табурет возле него, и он купил ей бокал красного вина. Она была немного навеселе, как, впрочем, и он к этому времени.

— Чего это ты как в воду опущенный? — спросила она.

— Из-за Коры. Мы ездили пастору, и теперь я окончательно понял, что она меня не уважает и не доверяет мне. Я этого не понимаю, ведь она вышла за меня замуж, чтобы быть вместе и в радости, и в горе. Сейчас у меня горе, но она и пальцем не пошевелила, чтобы вытащить меня из дыры.

— Какой дыры?

— Денежной, какой же еще? Мне срочно нужны деньги.

Виолетта рассмеялась.

— Ты предполагал, что она даст тебе деньги? С какой стати?