Другие времена, другая жизнь - Лейф Г. В. Перссон Страница 37

— Это что? — выдохнул Ярнебринг. — Ты обручен?

Что происходит, черт подери? Розыгрыш? — подумал он.

— Нет. — Улыбка Юханссона лучилась довольством.

Все эти обручения для трусливых и нерешительных типов, подумал он про себя, но вслух, разумеется, не сказал, потому что Ярнебринг, по-видимому, придерживался другого мнения. Он прибегал к обручению, чтобы избежать решительного шага.

— Ты что, женился? — спросил Ярнебринг, делая ударение на каждом слоге.

— Иес, — мужественно ответствовал Юханссон.

— Я ее знаю? Она из наших?

Не может быть! — в отчаянии подумал Ярнебринг. — Скажи, что пошутил!

— Нет, не из наших. Ты ее не знаешь.

— А когда вы встретились? — недоверчиво поинтересовался Ярнебринг.

— Две недели назад, — весело сообщил Юханссон.

— Две недели? Ты что, издеваешься? — Такого взгляда, каким Ярнебринг наградил Юханссона, удостаивались только отъявленные преступники.

— Ну, не то чтобы… Я познакомился с ней несколько лет назад, по служебным делам, — уклончиво пояснил Юханссон. — Потом потерял ее из вида, а две недели назад мы случайно столкнулись в супермаркете. Через неделю поженились. Я тебе звонил, но тебя, как всегда, не было.

Ну и как мне теперь поступить? — подумал Ярнебринг.

Он пришел домой очень поздно, нельзя сказать, чтобы пьяный, но и не трезвый — изрядно подшофе.

— Похоже, неплохо провели время, — прыснула его будущая жена.

— Да-да… — стараясь говорить спокойно, ответил Ярнебринг.

— Ты ему рассказал про нас?

Ну как ей объяснить? Как назло именно сейчас, когда надо, ничего не приходило в его бедную голову.

— Нет, — сказал он. — Случай не подвернулся.

Понедельник, 11 декабря 1989 года

На этот раз Бекстрём решил не рисковать. Он еще в пятницу позвонил секретарше Тишлера и договорился о времени встречи в понедельник. Сейчас он ехал к финансисту в такси, единственным его спутником был диктофон, и он мысленно поздравил себя, что избавился от этого ухмыляющегося идиота Альма.

Допрос свидетеля проходил в дорого, а вернее сказать, роскошно обставленном офисе Тишлера. Разговор шел легко и непринужденно. Так и должно быть, когда встречаются два светских человека, пусть даже и с различным жизненным и профессиональным опытом, философствовал Бекстрём.

Тишлер оказался очень приятным парнем. Он был в сорочке с расстегнутым под узлом галстука воротничком и в брюках на красных широких подтяжках — должно быть, он засовывал за них свои плоские большие пальцы в минуты напряженного размышления. Крепко сложенный, с редеющими волосами мужик в самом соку, чем-то похож на него самого, решил Бекстрём. Ничего общего с этим надутым придурком с телевидения.

В отличие от Веландера финансист отвечал на вопросы охотно и искренне, в основном, правда, подтвердив то, что Бекстрём знал и без него. И никакой латыни. Когда речь зашла о сексуальной ориентации Эрикссона, Тишлер откинулся в рабочем кресле, подмигнул и сочувственно покачал головой.

— Могу себе представить, что вам сказал Стен. Непросто работать в учреждении, где не знаешь точно, кто баба, а кто мужик. — Он улыбнулся. — Вы же знаете, исландские викинги говаривали: «Только слова и мертвецы не подвержены смерти». Мудрая мысль, — заключил Тишлер.

Сам он вполне может допустить, что Эрикссон вел какую-то двойную жизнь, но поскольку он не понимает людей с такими отклонениями, то никогда не задумывался, почему они такие и как именно они удовлетворяют свои потребности.

— Я несколько раз бывал у него дома и видел, как он живет. — Тишлер криво улыбнулся и сделал рукой неопределенный жест. — Думаю, вы поняли, о чем я говорю.

— Может быть, вы знаете, кто мог бы… у кого могли бы с ним быть отношения? — осторожно спросил Бекстрём.

Тишлер покачал головой:

— Нет, Чель был достаточно скрытным человеком, и, если ему хотелось попрыгать с кем-то в спальне, он наверняка задергивал шторы.

Веселый мужик, с симпатией подумал Бекстрём. И богат как тролль.

Потом речь зашла о финансовых делах Эрикссона. По мнению Тишлера, ничего странного в них не было. Ясно, что он помогал Эрикссону. Большое дело! Неважно, что поначалу Эрикссон был приятелем Веландера. Если можешь помочь кому-то и это тебе ничего не стоит, какая разница — твой он приятель или приятель приятеля.

— Не придумывайте сложности там, где их нет, — сказал Тишлер. — За восьмидесятые годы индекс фондовой биржи вырос почти на тысячу процентов. Тогда можно было заработать, играя в дартс: закройте глаза и кидайте дротик в список компаний. Сам я все же поглядывал одним глазом, так что компании, с которыми работали мы, поднялись получше других.

Почему он не мой приятель? — тоскливо подумал Бекстрём.

— Чель был довольно бережлив, если это можно так назвать, — продолжил Тишлер. — Когда он десять лет назад пришел ко мне, у него на сберегательном счете было десять или двадцать тысяч. Кстати, избегайте сберегательных счетов, это чистый грабеж. Я одолжил ему немного денег и купил для него акции. Разумеется, ему пришлось оставить акции у меня — как залог. А дальше все завертелось. Мы, разумеется, соблюдаем тайну вкладов, но, если вы принесете бумагу от прокурора, получите точную справку о его финансах.

Лучше бы ты одолжил немного денег не ему, а мне, и к тому же дал хороший совет, подумал Бекстрём. Не спросить ли напрямую?

— Не думаю, что это необходимо, — сказал он вслух, — Мы же его ни в чем не подозреваем.

— Деньги никогда не бывают лишними. — Тишлер довольно хмыкнул. Судя по его виду, уж он-то знал, о чем говорит. — И вы, и я — мы оба представляем, во что обходятся бабы… Я, конечно, не берусь судить, собственного опыта на этот счет не имею, но думаю, что мальчики в матросских костюмчиках обходятся не дешевле.

Этот парень мне определенно нравится, подумал Бекстрём. Он наверняка забыл бы задать привычный вопрос об алиби Тишлера, если бы тот сам ему не напомнил.

— Вот так, — сказал Тишлер и поглядел на часы. — Приятно было повидаться, хотя причина не из веселых… Если это все, у меня еще дела… В мире куча денег, и все должны попасть в нужные руки. — Он подмигнул Бекстрёму.

Все? Нет, не все, спохватился Бекстрём.

— Еще один, чисто формальный вопрос: где вы были в четверг вечером?

— Это когда хулиганы громили город? — уточнил Тишлер. — Я видел в газетах на следующий день. А четверг я провел в Лондоне, вернулся в пятницу утром. Если вы поговорите с секретаршей, она снабдит вас всеми деталями.

Во второй половине дня на оперативке Хольт доложила обо всем, что ей, Ярнебрингу и непревзойденной Гунсан удалось накопать о Челе Эрикссоне. Хольт на всякий случай записала самые важные факты на отдельном листе и раздала копии членам следственной группы.