Под конвоем лжи - Дэниел Сильва Страница 37

— Но я изменился за эти годы, премьер-министр. Я делал такие вещи, на какие не был ни в коей мере способен в прошлом. Я делал такие вещи, которых, если признаться откровенно, не перестаю стыдиться.

Теперь уже Черчилль выглядел озадаченным.

— Стыдиться?

— Глупо надеяться не замарать рук, если уж нанялся в трубочисты, — отозвался Вайкери. — Сэр Джеймс Харрис написал эти слова, когда служил министром в Гааге в 1785 году. Ему ужасно не нравилось то, что, наряду с прочими обязанностями, ему поручили передавать взятки шпионам и информаторам. Порой я очень жалею, что мы не можем обходиться такими же простыми мерами.

Вайкери в подробностях запомнил одну ночь в сентябре 1940 года. На скалистом обрыве, откуда открывался вид на каменистую полоску корнуэльского пляжа, он со своей командой прятался в вереске, прикрываясь от холодного дождя черным прорезиненным плащом. Вайкери точно знал, что немец прибудет этой ночью: абвер приказал Карлу Бекеру обеспечить его приземление. Немец оказался совсем молоденьким — чуть ли не мальчиком, вспомнил Вайкери, и чуть не умер от холода, пока добирался до берега на надувной лодке. Сразу же попав в руки парней из Специальной службы, он почти восторженно лепетал что-то по-немецки, больше всего радуясь тому, что остался жив. Его документы никуда не годились. Денег у него было всего двести фунтов, которые — это, наверно, можно было бы разглядеть и в темноте, — были фальшивыми. Его знание английского языка ограничивалось несколькими заученными наизусть шутками, так что Вайкери пришлось проводить допрос по-немецки. Шпион получил задание собрать информацию о состоянии береговой обороны, а с началом вторжения проводить диверсии. Вайкери решил, что он совершенно бесполезен. Тогда же он всерьез задумался, много ли еще у Канариса таких же плохо обученных, плохо снаряженных, безденежных мальчишек, не имеющих практически никаких шансов на успех. Для успеха сложной операции по дезинформации противника, которую вела МИ-5, требовалось время от времени казнить шпионов, и поэтому Вайкери рекомендовал повесить этого агента. Он присутствовал при казни в Уэндсвордской тюрьме и на всю жизнь запомнил выражение ужаса, застывшее в глазах шпиона перед тем, как палач надел ему на голову капюшон.

— Вы должны превратить свое сердце в камень. Альфред, — хриплым шепотом сказал Черчилль. — У нас нет времени на то, чтобы предаваться таким чувствам, как стыд или сострадание. Ни у кого из нас, ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Вы должны отрешиться от любых моральных принципов, которые у вас еще остались, от самой обычной человеческой доброты, которой обладаете, и делать все, что требуется для победы. Вам понятно?

— Да, премьер-министр.

Черчилль наклонился к нему поближе и почти беззвучно прошептал прямо ему в ухо:

— Есть одна очень неприятная истина, о которой не любят вспоминать, когда говорят о войне. Хотя один человек ни при каких обстоятельствах не может выиграть войну, зато проиграть ее из-за одного-единственного человека можно очень легко. — Черчилль сделал паузу. — Ради нашей дружбы, Альфред, не окажитесь этим человеком.

Вайкери, буквально потрясенный словами Черчилля, молча собрал свои вещи и шагнул к двери. Открыв ее, вышел в коридор. На стене коридора висела черная доска, на которой ежечасно записывали состояние погоды. «Дождь», — прочитал он. За спиной он услышал почти нечленораздельное бормотание Уинстона Черчилля, который остался один в своей подземной спальне. Вайкери лишь через несколько мгновений понял, что говорил премьер-министр. «Проклятая английская погода, — бормотал Черчилль. — Проклятая английская погода».

* * *

Вайкери, повинуясь указаниям инстинкта, искал ключи в прошлом. Он читал и перечитывал перехваченные расшифрованные сообщения — те, которые агенты в Великобритании посылали радистам в Гамбург. Те, которые приходили из Гамбурга агентам в Великобританию. Подробности дел, которые он вел сам и к которым имел хотя бы косвенное отношение. Он прочел итоговый рапорт по одному из своих первых дел, которое получило завершение на севере Шотландии, а именно в месте под названием Кейп-Рат. Он прочел подшитое в собственное досье благодарственное письмо, с величайшей неохотой написанное главой отдела сэром Бэзилом Бутби (копия была отправлена премьер-министру Уинстону Черчиллю). Читая все это, он вновь и вновь испытывал чувство гордости.

Гарри Далтон, как средневековый гонец, метался между столом Вайкери и архивом, доставляя снизу новые документы и унося обратно прочитанные бумаги. Другие офицеры, догадываясь о том, что состояние напряжения в кабинете Вайкери близко к кризисному, по двое и по трое пробирались мимо двери на цыпочках; они походили на автомобилистов, которые проезжают мимо места несчастного случая, быстро кидая в сторону разбитой машины испуганные взгляды и тут же отводя глаза в сторону. Когда Вайкери заканчивал просматривать очередную кучу папок, Гарри задавал неизменный вопрос:

— Что-нибудь нашли?

Вайкери хмуро смотрел на него искоса поверх очков и давал столь же стереотипный ответ:

— Нет, черт возьми, ничего.

К двум часам дня он почувствовал, что стены начали крениться внутрь, угрожая похоронить его под собою. Он слишком много курил и выпил слишком много чашек мутного темно-серого чая.

— Мне нужно подышать воздухом, Гарри.

— Так выберитесь отсюда хотя бы на пару часов. Это пойдет вам на пользу.

— Я хочу пойти прогуляться. Может быть, перекушу где-нибудь.

— Хотите, составлю вам компанию?

— Нет, благодарю вас.

* * *

Вайкери шел по набережной. Над Вестминстером, словно дым недалекого сражения, висела обжигающе холодная изморось, с реки налетал ледяной ветер, гремел обшарпанными временными табличками с названиями улиц, свистел в грудах расщепленных бревен и расколотого кирпича, оставшихся от некогда стоявших здесь благородных старинных домов. Вайкери шагал быстро, механически припадая на больную ногу, опустив голову, сунув руки глубоко в карманы пальто. Встречные прохожие, если им удавалось разглядеть его лицо, вероятно, думали, что он торопится на важное свидание или, напротив, удирает подальше от места неприятной встречи.

Абвер располагал множеством вариантов доставки агентов в Великобританию. Многие высаживались на берег на маленьких лодочках, которые спускали на воду с подводных лодок, подходивших чуть ли не вплотную к берегу. Вайкери только что перечитал донесения об аресте двойных агентов, носивших агентурные клички Матт и Джефф. Их высадили на берег с гидросамолета «Арадо» около рыбацкой деревни Мадкафф, расположенной восточнее залива Спей-бей. Вайкери уже обратился к командованию береговой обороны и Королевского флота с просьбой усилить бдительность. Но береговая линия Британских островов протянулась на многие тысячи миль, ее было совершенно невозможно перекрыть полностью, и шансы на поимку агента на побережье в условиях затемнения были очень малы.

Абвер забрасывал шпионов в Великобританию и на парашютах. О том, чтобы заблокировать каждый квадратный дюйм воздушного пространства, также нельзя было даже мечтать, но Вайкери все же попросил командование РАФ внимательно следить на случай возможного появления одиночного самолета.