Дело о коте дворецкого - Эрл Стенли Гарднер Страница 37

— Он там только покажется, а потом его срочно вызовут вгород, прервав медовый месяц.

Теперь она смотрела на него спокойными глазами, в которыхплясал озорной огонек:

— Кто же будет этот муж?

— Вообще-то я не привык к свадебным путешествиям. — Онпоклонился ей. — Но я сделаю все, чтобы сыграть роль застенчивого жениха на тенесколько минут, что мы будем регистрироваться в отеле, а тут меня как развызовут в город по неотложному делу.

Ее глаза задержались на его профиле. Впереди огни светофораменялись с красного на желтый, с желтого на зеленый. Протестующий хоравтомобильных сирен привел Деллу в чувство. Голос ее дрогнул:

— Можно поверить, что ты сыграешь роль хорошо. Ноестественно ли для молодожена так внезапно прерывать медовый месяц?

Рев сирен привлек ее внимание к тому, что поток машин справапромчался мимо, а поток слева задерживает она.

— Ах, да! — сказала она насмешливо. — Откуда же этимнесчастным позади знать, что я — невеста, начинающая свадебное путешествие?

Делла дала газ и помчалась через перекресток с такойскоростью, что проехала полквартала, прежде чем протестующие водители позадиосознали, что причина их задержки ликвидирована.

Мейсон зажег сигарету, предложил Делле. Она взяла ее, онраскурил для себя другую.

— Извини меня, Делла, — сказал он, — но ты — единственнаямоя знакомая, которой я могу доверять.

— Во время свадебного путешествия? — сухо спросила она.

— Во время свадебного путешествия, — бесстрастно ответил он.

Делла яростно вцепилась в руль, шины заскрипели, машинаскользнула налево, к стоянке возле вокзала.

— Вовсе не обязательно по дороге собирать квитанции штрафовза нарушения, — заметил он.

— Заткнись! — огрызнулась она. — Я просто хочу собраться смыслями. К чертям твои квитанции!

Она снизила скорость, осторожно проехала по улице, тщательноизбегая столкновений со встречными машинами, и подъехала к стоянке передвокзалом.

— Я найду тебя здесь? — спросила она.

— Да, — сказал он, — и побольше багажа!

— Как скажешь, шеф.

Он вышел из машины, обошел ее и остановился на тротуаре,сняв шляпу. Делла сидела очень прямо. Юбку она приподняла, чтобы свободнее былоуправлять машиной, и ноги ее соблазнительно приоткрылись. Подбородоквздернулся, взгляд стал вызывающим.

— Что-нибудь еще? — улыбнулась она ему.

— Да, — сказал он, — порепетируй роль невесты в свадебномпутешествии и перестань называть меня шефом.

— Отлично, дорогой… — сказала она и прижалась к его губамсвоими. Прежде чем он опомнился, Делла отъехала, машина просвистела точно пуля,а Перри Мейсон остался стоять на тротуаре, моргая в удивлении. На его губахвиднелись следы помады.

Мейсон услышал, как хихикнул мальчишка-газетчик. Адвокаткоротко усмехнулся, вытер губы и устремился к телефонной будке.

Он позвонил Уинифред.

— Порядок, Уинифред, — сказал он. — Ваш друг оказалсямолодцом. Я так и знал.

— То есть… он на вас вышел?

— Он в тюрьме.

Она перевела дыхание.

— И он там не задержится, — пообещал ей Мейсон. — Непытайтесь меня найти. В конторе меня не будет. Я вам позвоню, как толькопоявятся новости. Не делайте никаких заявлений прессе, когда к вам начнутприставать репортеры. Захотят вас фотографировать, позируйте из-за стойки илиперед ней. Если будете себя вести правильно, вашему заведению гарантированапрекрасная реклама.

— Реклама! — презрительно воскликнула она. — Мне нуженДуглас. Я хочу его видеть.

— Нельзя. Если вас пропустят к нему, он будет говорить, аэтого не нужно. А может, вас и не пустят. Думаю, что теперь я скоро все выясню.

— Вы ведь не думаете, что Дуглас виновен, правда?

— Молод еще, вот и потерял голову, — рассмеялся Мейсон. — Неосуждайте его. Все было подстроено.

— Подстроено?

— Конечно.

— Можно мне на вас сослаться, в случае, если… ну, знаете…

— Нет, нельзя. Следующие сорок восемь часов думайте только овафлях. До свидания. Я спешу на поезд, — он повесил трубку.

Мейсон опустил еще монетку и набрал номер агентства Дрейка.Трубку взял сам Дрейк.

— Масса новостей для тебя, Перри, — сказал он. — Хочешь всеузнать по телефону?

— Стреляй!

— Была игра в покер — в том доме, где убита Эдит де Во. Играшла на том же этаже.

— Ну так что?

— Один из игроков, прочитав об этом убийстве, счел своимдолгом сообщить полиции о партии в покер и о таинственном джентльмене, которыйвстрял в игру, говоря, что живет в соседней квартире. Как раз в это времяявилась полиция, и у этого человека есть мысль, что тот тип связан спреступлением. Полицейские предъявили ему ряд фотографий, а когда он описалтого типа — показали ему вашу фотографию, и он вас немедленно опознал.

— Мораль сей истории, — сказал Мейсон, — не играй в карты снезнакомыми. И как полицейские? Приняли это всерьез?

— Кажется, да. Сержант Холкомб весьма насторожился. Ты что,Перри, в самом деле там шлялся?

— Не могу же я все время сидеть в кабинете, — усмехнулсяМейсон. — Это было после окончания рабочего дня.

— Д-да. Тебе бы надо это знать. Но есть еще забавная подробность.Этот тип опознал другую фотографию — Сэма Лекстера. Говорит, что видел Сэма вкоридоре примерно в одиннадцать пятнадцать. Ему устроили очную ставку с Сэмом,и он сразу его узнал.

— А что говорит Сэм?

— Ничего. Говорит только Шастер. Утверждает, что тот мужчинабыл пьян, что освещение в вестибюле плохое, что Сэма и близко не было, чтоДуглас Кин похож на Сэма Лекстера, что тот человек видел Кина, что он был безочков и что он просто лгун.

— И это все, что он сказал? — усмехнулся Мейсон.

— Да, но дай ему время — и он что-нибудь еще придумает.

— Непременно. Сэма не арестовали?

— Его допрашивают у окружного прокурора.

— Без Шастера?

— Естественно, и Сэм молчит.

— Они знают, когда была убита Эдит де Во? — спросил Мейсон.

— Нет. Она была мертва, когда прибыла скорая. У нее былпроломлен череп. Смерть наступила незадолго до приезда скорой, но когда былнанесен удар — другой вопрос. Она могла умереть мгновенно. Могла пролежать часили два без сознания. О свадьбе полиция знает. Есть показания Милтона, и Оуфлирассказал все. Венчание происходило около десяти. Игроки в покер пришли к ним иприняли участие в праздновании. Они находились там пятнадцать — двадцать минут.Потом ушли. Оуфли говорит, что ушел без десяти одиннадцать.