Золотые рыбки - Алена Судакова Страница 38

— Эй, Краснов, — Алена пощелкала перед его носом пальцами, — я уже появилась! И вчера, между прочим, была дата: месяц со дня нашего знакомства!

Обида брызнула во все стороны — сколько же ее накопилось внутри! Вылилось — а легче не стало.

— Я ждала тебя, готовила сюрприз! Мне казалось, что для тебя это тоже важно. Я важна. Опять ошиблась.

— Вон оно что…

О дате он не помнил и теперь выглядел изумленно-пристыженным.

— Вчера набегался, устал — вот и решил выспаться. Один.

— Ну и как, выспался? — бросила Алена перед тем, как развернуться к двери. — Вот и спи дальше. Спокойной ночи!

Выйти ей он не дал: Алена с размаху влетела лицом в его грудь. На белой футболке остались мокрые следы. Разревелась перед ним как дурочка!

— Ну все, все… Я виноват, но исправлюсь.

Алена хлюпнула носом.

— Не верится. Пусти меня, я пойду. Мне на работу надо, а еще убрать со стола гадости, которые я заказала вчера из ресторана.

Она замолчала, потому что губы Семена коснулись впадинки на ее груди, поползли вверх по шее. От нахлынувшего желания подкосились ноги. Из приоткрытых губ вырвался не то вздох, не то всхлип. Семен успел подхватить ее на руки до того, как она осела на пол.

Раздумывать долго не было возможности — они в спешке избавлялись от одежды. Кровать была не такой мягкой и удобной, как у нее, но разве сейчас это имело значение? Все мысли и желания Алены сконцентрировались на мужчине, сжимающем ее бедра. Каждым движением, лаской он извинялся за пропавший вечер. Алена обхватила его ногами, чтобы быть еще ближе.

— Ты простишь меня? — спросил он, замерев на мгновение над ней.

— Если заслужишь…

— Постараюсь…

Семен постарался и, когда ее голос сорвался на высокой ноте, спросил снова:

— Я прощен?

Она беззвучно ответила:

— Да…

* * *

Вадим раскачивался в кресле-качалке под «Лунную сонату». Каждый звук просачивался через стенки сосудов в кровь, пробегал положенное расстояние и исчезал в глубине души. К сонате его приучила мать. Она включала гибкую пластинку, садилась за стол, сложив руки на коленях, и, казалось, даже не дышала, пока не стихала последняя нота. Вадим так и не понял до конца, что мать чувствовала в такие минуты Хотелось заглянуть в глубину ее глаз, нырнуть на дно, но смелости так и не хватило: чаще всего он смотрел на ее сложенные руки.

Та пластинка давно пропала, Вадим слушал сонату на диске, и по-прежнему на соседнем стуле не дыша сидела мать.

— Кто дал им право унижать тебя? — обращался Вадим к той, что никогда ему не отвечала. — Я должен наказать их, потому что они были плохими!

Но как это сделать, чтобы они поняли? Вадим не хотел бросать камень в пустоту, чтобы его истинная цель осталась в стороне.

За сыщиками он следил весь день. Спокойно, почти не скрываясь. Они не предполагали подобной наглости, все шутили, переходя из одного клуба в другой. Только что они там найдут? Не его, это точно. Он не настолько дурак, чтобы светиться среди любителей рыбок. Он не аквариумист, не любитель, и рыбки — это только его, отдельный мир.

Из двоих сыщиков больше раздражал тот, которого называли Сема. Как он всюду совал нос, как вынюхивал! И собеседнику смотрел прямо в глаза, так, что не отвертишься. Вадим не любил подобного взгляда. Сам никогда на людей не смотрел в упор, и на себя не позволял.

Соната стихла, но он включил ее снова, чтобы додумать план действий. Может, познакомиться поближе? Пусть они узнают, что он тоже знает о них! Будет забавно. Он еще никогда не охотился за сильной жертвой.

В крови разгулялся адреналин. Как, оказывается, интересно играть с полицией в кошки-мышки! Он всегда боялся, что его поймают, и делал все, чтобы этого не случилось, уничтожал следы, снимал с себя одежду и обувь, которые потом выбрасывал подальше. Впрочем, это для сыщика Семы женщины — жертвы, а для него, Вадима, они — его Золотые Рыбки.

Пожалуй, пора впустить в аквариум новую Рыбку…

Алена, прихватив Мимочку с сыном, гуляла в парке.

Санька резвился на газоне, гонял голубей и пытался поймать сачком бабочку.

— Мам, она супелская! — кричал он Мимочке.

— Да, золотце мое, — лениво кивала та и хитро поглядывала на Алену.

Алена немедленно заняла круговую оборону:

— Что? Почему ты так на меня смотришь? Что я сделала не так?

— Знаешь, ты очень изменилась за последнее время.

— Ну и что?

Алена не сводила глаз с маленького Саньки, лезущего по колючим кустам за бабочкой.

— Он сейчас уколется!

Только она сказала об этом, раздался детский рев. Мимочка отреагировала куда спокойнее.

— До свадьбы заживет, — приговаривала она, поглаживая сынишку по голове.

— Ты такая беспечная! — возмутилась Алена. — Его нужно немедленно к врачу! Вдруг там какая-нибудь зараза?

— Не преувеличивай. Посмотри на него…

Санька уже забыл о болячке и носился по газону за очередной бабочкой.

— Дети забывают обо всем быстро. Именно это я и хотела сказать тебе.

Алена развернулась, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Сказать о чем?

— Не пора ли тебе обзавестись отпрыском? По-моему, самое время…

Алена хотела отмахнуться, но потом поняла, что Мимочка права: она глядела на Саньку, и в душе ворочалась зависть. С Жорой завести детей не получилось. Можно, конечно, вырастить ребенка и без мужа, но она всегда хотела, чтобы у ее детей была полная семья, с мамой и папой, с выходными днями и походами в зоопарк, с поездкой у папы на плечах, с засыпанием у него на руках. А еще с футболом, боксом, рыбалкой и тем, что может дать ребенку настоящий отец.

— Ну, может быть…

— Ага, попалась! Так я и думала. Значит, ты нашла мужика, от которого не грех родить парочку-другую сорванцов.

— Да я еще не знаю… Думаешь, Семен подойдет? Ты ж его до сих пор не видела.

Мимочка усмехнулась, продолжая наблюдать за сыном.

— Мне достаточно видеть твои светящиеся глаза. С Жориком они, конечно, тоже светились, но по другой причине: ты его презирала. Рядом с тобой должен быть сильный человек, иначе ты задавишь его своим авторитетом.

Мужики не любят сильных женщин. Особенно те, кто не может этого оценить.

В целом Алена была с этим согласна.

— Но ведь ты же говорила мне, что между мной и ментом не может быть ничего общего! — напомнила она.

Подруга беспечно пожала плечами и тряхнула кудрявой головой: