Смерть в овечьей шерсти - Найо Марш Страница 39

— Что-нибудь еще?

— Мальчишка Клифф все еще переживал из-за той бутылки с бухлом. Миссис Рубрик отчитала его за пару дней до того. Томми это страх как не понравилось. Он сам об этом говорил.

— А что сказал мистер Рубрик?

— Худо ему было в то утро. Сразу видать. Лицо все черное. Он больше молчал и только повторял, что это очень неприятно. Похоже, ему было душно в сарае и он рвался поскорей уйти. Еще у него руки дрожали. Совсем доходяга.

— Чем все кончилось?

— Подошел молодой Дуг, капитан этот самый, — с некоторой долей иронии ответил мистер Уилсон. — Чуток запачканный. В крови. Тут хозяин на него вскинулся и резко так спросил: «Какого черта ты тут делал?» Дуг, видно, обиделся. Повернулся к нему спиной и вышел.

— Это не было занесено в протоколы, — заметил Аллейн.

— А я об этом и не говорил. Этот младший инспектор Джексон притаскивается к нам в сарай и расхаживает тут с таким видом, словно мы чего-то скрываем. Вроде нас и за людей не считает. «Мне наплевать, что вы там думаете. Отвечайте на мои вопросы». Ладно, пусть так. Мы и отвечали.

— Ах вот как, — тихо произнес Аллейн.

— Зачем нам чего-то утаивать, — миролюбиво продолжил мистер Уилсон. — Когда мы об этом узнали, переживали не меньше других. Не очень-то приятная история. Когда они сказали Джеку Мерривезеру, нашему прессовщику, что он там спрессовал в то утро, его вырвало прямо на помост, никто даже отскочить не успел. Хоть с тех пор целый месяц прошел, для Джека было все едино.

— Ясно. А чем закончился приход мистера Рубрика?

— Закончился тем, что его совсем развезло. Мы вывели его на воздух. Вас тогда не было, мистер Лосс, и он велел никому не говорить, что ему плохо. У него с собой было какое-то лекарство, он его понюхал, и ему полегчало. Томми послал Клиффа за машиной и сам отвез хозяина домой. Тот все беспокоился, чтобы никто не узнал. Не хотел никого тревожить. Настоящий джентльмен был мистер Рубрик.

— Согласен. А теперь, мистер Уилсон, поговорим о прессе. Когда вы закончили работу накануне, он был заполнен шерстью, не так ли? Плита была опущена, но шерсть еще не спрессована. Правильно?

— Точно.

— А утром все выглядело точно так же?

— Вроде так же, но я только разок туда взглянул. А Джек Мерривезер ничего такого не заметил.

— Когда вы закончили стрижку?

— Еще до шести. Мы остригли овец, которые были в стойлах с вечера, а потом случилась заминка. Где-то около одиннадцати. Овцы с улицы еще не обсохли. Потом дождь перестал, и выглянуло солнце. Пришлось выгонять овец под солнце. Все были злые как черти. Молодой Дуг сказал, что овцы уже обсохли, а я сказал, они еще мокрые, и Томми Джонс тоже так считал. Тут приехал грузовик, и Сид Барнс, водитель, начал встревать и говорить, что они сухие. Ясное дело, ему бы поскорей отделаться и завалиться в паб до темноты. Ну, я послал их всех куда подальше, а тут овцы и вправду высохли, и мы опять занялись стрижкой. Клифф без дела слонялся по сараю, а потом куда-то слинял. Томми его хватился и стал ругаться на чем свет стоит. В общем, полная кутерьма.

Прозвучал свисток, и в сарае снова закипела работа. Из стойла вытащили пять упирающихся овец, застрекотали машинки для стрижки, к прессу подошел костлявый мужчина и, поплевав на руки, нажал на рычаг. Мистер Уилсон затушил сигарету и, кивнув, отправился к сортировочному столу.

Аллейн стал смотреть, как работает прессовщик. Он зашил готовый тюк и, орудуя коротким крюком, вытащил его из пресса и бросил к дверям, где все еще стояли Аллейн и Фабиан.

— Сюда подъезжает грузовик, и тюки забрасывают в кузов, — объяснил Фабиан. — Кузов находится вровень с полом или чуть ниже. Никаких подъемных устройств не требуется. Так же обстоят дела на складе.

— Это тот самый прессовщик? Джек Мерривезер?

— Да, это Джек, — ответил Фабиан.

— Как вы думаете, если я задам ему несколько простых вопросов, его опять не затошнит?

— Кто знает? А что вы хотите у него спросить?

— Пользовался ли он крюком, когда перетаскивал тот самый тюк.

— Очень рискованно! Даже меня мутит, когда я об этом думаю. Эй, Джек!

Мерривезер отреагировал на этот призыв довольно болезненно. Не успел Фабиан произнести вступительные слова, как прессовщик побледнел и уставился на Аллейна с выражением ужаса на лице.

— Слушайте, если бы не война, ни в жизнь сюда не вернулся бы, — с ходу заявил он. — Вот как меня подкосило. Но из-за войны работы сейчас не найдешь. Я прямо так и сказал мистеру Джонсу и Бену Уилсону: «К этой машине и близко не подойду. Или новую покупайте, или не видать вам меня в Маунт-Мун». Они сказали, что теперь другой пресс, я и согласился. Просто из уважения, а не потому, что мне хотелось. Можете назвать меня слюнтяем, но такой уж я уродился. Если меня начинают спрашивать, сами знаете про что, у меня все кишки переворачиваются. Прямо с души воротит. Видать, это уж насовсем.

Аллейн пробормотал что-то сочувственное.

— Думайте что хотите, но тут поневоле озвереешь. Только оклемаешься, опять приходят и задают дурацкие вопросы. И все насмарку.

— Что касается меня, я хотел бы уточнить только одну подробность, — поспешно произнес Аллейн.

Он посмотрел на крюк, который Мерривезер все еще сжимал красноватой веснушчатой рукой. Поймав его взгляд, прессовщик, догадавшись, в чем дело, разжал пальцы, и крюк со стуком упал на пол.

— Знаю, к чему вы клоните! — завопил Джек. — Его там не было. Я не притрагивался к ней крюком. Вот вам! — И, не дожидаясь ответа Аллейна, выпалил: — Почему? Они меня разыграли с этим крюком. Вот оно как! Нарочно!

— Разыграли? Как это? Спрятали, что ли? — удивился Аллейн.

— Верно. Нарочно спрятали. Заткнули за балку вон там. — Джек сердито ткнул пальцем в сторону дальней стены. — У меня два таких крюка, и они оба их засунули. Подальше в темный угол, чтобы я не нашел. Ну, и кто это сделал? Ясное дело, мои подручные! Я сразу понял, кто это развлекается. Мальчишки, сорванцы настоящие. Я их накануне отчитал, так решили мне насолить. Ну, я на них наехал. «Давайте сюда крюки, или я из вас дух вышибу!» Они начали отпираться, я им не поверил, да что толку? К этому времени все корзины были полны, дело за мной, хочешь не хочешь, а работать надо.

Аллейн подошел к стене и поднял руку, дотянувшись до балки.

— Значит, вы перетаскивали тюки без крюков?

— Точно. И не спрашивайте меня, заметили мы чего или нет. Если заметили бы, сказали. Так-то.

— Когда вы нашли крюки?

— Вечером, когда убирались. Элби Блэк опять напустился на мальчишек: мол, бездельники, керосину в лампу не налили и свечу всю сожгли. Мы все стали смотреть на стену, где лампа и свечка висят, а мой напарник сказал, что они, видать, лазили по стенам, как чертовы обезьяны. А потом как гаркнет: «Что это там такое?» Он парень длинный, подошел к стене и выдернул из верхней балки эти два крюка. Мальчишки стали божиться, что не совали их туда, мы начали на них орать, а Томми Джонс опять стал скандалить из-за своих порванных штанов. Такой уж денек выдался.