Убить Бин Ладена - Олег Якубов Страница 39

— О да, досточтимый мулла, — склонился в смиренном поклоне Конбулат. Я не разочарую вас.

— Не сомневаюсь, — буркнул Закир, — хотя не сомневался он в том, что уже через несколько часов про их разговор в деталях и подробностях, даже несуществующих, станет известно во всех мусульманских кварталах Стамбула. Собственно, именно этого разведчик и добивался.

В тот же день Закир должен был встретиться со своим куратором, но счел необходимым перенести встречу, опасаясь слежки. Интуиция не подвела. «Хвост» он обнаружил за собой сразу, едва расстался с Конбулатом. В равной степени это могли быть люди Юлдаша и Хаджи, Солиха, да и самого Аскара тоже. Конечно, не лишним будет впоследствии установить, кто посмел следить за самим Закиром Бин Нурланом, но это можно было отложить и на потом. Проблема была в другом — «заметить» преследователей, или сделать вид, что он их не видит. Закир предпочел второй вариант, по крайней мере на несколько ближайших часов. Но утром следующего дня, когда он отправился в один из горных поселков, у преследователей муллы возникла непредвиденная загвоздка. На крутом горном повороте внезапно заглох мотор автомобиля. Незадачливые филеры метались не меньше трех часов, пока над ними не сжалился какой-то местный фермер, взяв их на буксир своего трактора.

Тем временем Закир сидел на самой вершине высокого, раскидистого и прочного, как бетонный столб, дерева. Конечно, он сидел не среди листвы, а за столом, который хитроумный и явно изобретательный хозяин установил на переплетении крепких ветвей. Стол был рассчитан на четверых, Закир ожидал только Марка. Место для встречи было идеальным. Густая зеленая крона скрывала от любопытных взоров сидящих в этом необычном кафе, сами же посетители могли без труда разглядеть любого, кто приближался к дереву.

Марк появился через полчаса и, веселясь от души, поощрительно заметил: «Ну, ты мастер. Устроил им поломку по первому классу, комар носу не подточит. Я даже задержался немного, чтобы получить удовольствие от такого бесподобного зрелища, когда эти недоумки метались по горной тропе, не понимая, куда враз исчезли все до единой машины. Я-то видел, как сразу после их подъема на склон, кто-то установил знак «проезд запрещен». Ловко придумано, ничего не скажешь».

Марк еще долго тараторил без умолку, исподволь наблюдая за реакцией своего подопечного, он же прекрасно помнил, как нелепо и нервозно завершилась их предыдущая встреча. Закиру не стоило ни малейшего труда определить ход его мыслей и он произнес примирительно:

— Марк, прекрати этот балаган. Я что, должен поклясться тебе всеми святыми и подписаться кровью, что мои отношения к тебе ничуть не изменились?

Куратор вздохнул с явным облегчением и, утирая платком враз вспотевший лоб, попросил: «Я бы холодного пива выпил, если это здесь не возбраняется». «Здесь не возбраняется ничего, что может доставить человеку удовольствие от посещения данного заведения», отозвался Закир, сделал знак и по лестнице тут же поднялся проворный официант.

Они просидели в этом «гнезде» до позднего вечера. Марк сообщил, что Центр полностью одобряет действия Волка за последнее время и особо ценит, что тому удалось так близко подойти к Бин Ладену и удостоиться его личного поручения. Марк поведал, что Бин Ладен сейчас в Судане, но, видно, и там ему укрепиться надолго не удастся, отношения с правительством этой страны день ото дня становятся все более напряженными. Аналитики считают, что базовым местом своего пребывания Усама вновь выберет Афганистан и именно оттуда будет руководить подразделениями Аль-Кайды в других странах. Особое внимание следует уделить сбору информации о расширении сети лагерей боевой подготовки, передавал он мнение Центра. Необходимо заполучить точную схему их дислокации, количество курсантов, регионы, откуда они направляются. В общем, как всегда в их непростом и опасном деле, важность представляла даже самая незначительная, на первый взгляд, деталь. А вот к идее Волка побывать в Узбекистане куратор вновь, как и во время их прошлой встречи, отнесся отрицательно. Признавая, в целом, целесообразность и даже необходимость этой поездки, он все же оставался при своем мнении. Впрочем, теперь он поостерегся резких высказываний, а для начала выразил лишь опасение:

— Все же ты родом из тех мест и, стало быть, слишком велик риск твоего появления. Любая случайность, а всего предусмотреть не в состоянии никто, может обернуться для тебя трагедией.

— Не замечал раньше за тобой склонности к таким напыщенным выражениям, — усмехнулся Закир. — Хочу тебе задать один вопрос, нарушающий инструкцию. Когда ты впервые меня увидел? Впрочем, можешь вслух не называть дату. Вспомни сам, в каком году ты меня увидел первый раз и ответь честно хотя бы сам себе, узнаешь ты меня тогдашнего в сегодняшнем?

— Никогда! — вынужден был признать куратор.

— Тогда о каком риске ты говоришь?

— Я обязан разговаривать с тобой, как с агентом, которого много лет курирую. Но именно потому, что мы знакомы уже много лет, я тоже позволю себе отступить от инструкции. Да, мне известно, если не все, то многое из твоей биографии. И именно поэтому я опасаюсь твоей поездки на родину. Там могилы твоих родных, там остались друзья детства, тебе захочется побывать в каких-то местах, где прошла юность, хотя бы издали увидеть тех, кто до сих пор тебе дорог. Ты опытный разведчик, так ответь и ты честно сам себе — ты сможешь удержаться и не побывать на кладбище, сумеешь обойти те места, куда тебя неизбежно будет тянуть и вообще удержаться от каких-либо поступков, граничащих с риском?

— Спасибо за откровенность, — кивнул Закир. — А знаешь, именно над теми вопросами, которые ты мне сейчас задал, я много думал все последнее время. Поэтому и к ответу готов. Вот я тебя только что упрекнул в склонности к громким словам, а теперь и сам скажу так: человек, забывший землю, на которой родился, забудет и мать родную. Сегодня я понимаю, может быть, как мало кто другой понимает, какую опасность представляют банды исламистов для всего мира, в том числе и для той земли, на которой я родился, а стало быть, для ее людей. И я еду туда не потому, что не могу справиться с ностальгией, с этим чувством, поверь, я совладать сумел очень давно. Дело в другом, главном для меня. Я способен, пусть даже в малой степени, отвести беду. А значит, я выполню свою работу. И именно сознание этого оградит меня лучше всего иного от любых рискованных поступков.

— Ну что ж, подвел итог Марк. — Раз так — езжай. Тем более, что наши аналитики считают, что Бин Ладен постарается усилить свою деятельность на территории бывших советских республик. Кстати, имей в виду — Россия не станет исключением. Но пока тебе нужно срочно отправляться в Судан. Нам представляется чрезвычайно важным, чтобы именно ты сейчас оказался возле своего нового патрона. Бин Ладену, похоже, как никогдка, необходима любая поддержка, психологическая в том числе. Грех не воспользоваться такой ситуацией. Более того, тебе не следует скрывать, что ты приехал не столько затем, чтобы отчитаться о встречах с лидерами узбекских исламистов, а специально для того, чтобы в трудные дни оказаться рядом, так сказать, подставить дружеское плечо.

На следующий день Закир встретился с Юлдашем Тахировым. Куда девался всегда сдержанный благообразный мулла. Перед Юлдашем предстал разъяренный от гнева жесткий командир, не на словах, а на деле способный на самые решительные действия. «Если еще раз замечу за собой слежку, безжалостно расправлюсь с каждым, — заявил он тихим голосом, но такими интонациями, от которых даже у террориста мурашки по коже пробежали. — Вы бы еще за Усамой следить вздумали. Так что, уважаемый, своих болванов накажите примерно, даже такой простой работы и то выполнить не могут. Конспираторы! — презрительно бросил он и с нескрываемой угрозой добавил: я слов на ветер не бросаю, запомните это».