Пиявка голубых кровей - Дарья Донцова Страница 4

– «Если бросить электроприбор на пол, то он перестанет сушить волосы». Ну надо ж! Весьма полезная информация. Еесли меня швырнуть на паркет, я потом тоже не испытаю желания обдувать кого-либо горячим воздухом.

Зачем погружаться в инструкцию, если там написано то, о чем ты знаешь? Спросите профессора Маневина. Похоже, Феликс собрался прочесть нам правила эксплуатации ужасной лампы. Но ему помешал мужчина лет пятидесяти, который неожиданно появился в нашей гостиной.

– Мой сын здесь? – крикнул он.

Все повернулись в сторону незнакомца и хором произнесли:

– Здравствуйте.

– Мой сын здесь? – повторил неожиданный гость и добавил: – У вас дверь открыта.

– Я погуляла с собаками и тщательно закрыла створку, – тут же оправдалась Нина.

– Наверное, Дегтярев отправился в офис, – предположила я, – он всегда забывает захлопнуть дверь.

– Эй, вы не слышали мой вопрос? – начал злиться незнакомец.

– К сожалению, мы не знакомы ни с вашим ребенком, ни с вами, – вежливо ответил Феликс.

– Вы кто? – осведомилась я.

– Я? – удивился мужчина. – Это я!

– Как вас зовут? – уточнила Маша. – Почему вы ищете мальчика у нас?

– Кирилл Анатольевич, – представился незнакомец, – мы с женой некоторое время назад сняли дом номер двенадцать, он находится неподалеку. Здесь есть собаки?

– Да, – кивнула я, – их несколько. Не бойтесь, они мирные. Ребята, вы где? Хуч!

Мопс, мирно лежавший в кресле, поднял голову и со вкусом зевнул. Здоровенный круглый пуфик около окна развернулся, у него появились хвост и лапы. Потом пуф встал и оказался Афиной. Из кухни раздался звон.

– Мафи! – ахнула Нина и ринулась на звук.

– Ужас, у него аллергия! Случится отек Квинке! Необходимо срочно найти сына, – без передышки выпалил Кирилл.

– У вашего мальчика резкая реакция на собачью шерсть, кожные частицы или корм? – перечислила Маруся.

– У Вени золотуха на все, – отмахнулся Кирилл, подошел к креслу и упал в него.

– Сил больше нет! Я не принадлежу к породе безответственных мужиков, которые бросают жену с проблемным ребенком, говоря: «Сама родила урода, сама его и воспитывай, ты точно налево сбегала, у меня не может появиться больной наследник». Я всегда поддерживаю супругу. Но сегодня настал предел моему терпению.

Гость закрыл лицо ладонью.

– Мы не живем, а находимся в состоянии вечной войны. Ищем все новые и новые лекарства, врачей. И с одним-то нестандартным ребенком тяжело, а с двумя и вовсе ад.

– Простите, мы недавно проснулись, – осторожно сказала я, – даже чай-кофе попить не успели. Посторонних в доме нет. Почему вы решили, что ваш сын находится у нас?

– Собаки, – ответил Кирилл, – Веня с раннего детства мечтает о псе. Но аллергия! У нас животных нет, а у вас есть. Когда Вера гуляет с детьми по поселку, они подходят к забору вашего участка, ждут, что собаки выйдут. Вчера вечером Вениамин отказался глотать таблетки, нагрубил матери. Пришлось ему делать укол, применить силу. Когда мы закончили введение препарата, Веня закричал:

– Ненавижу вас, уйду навсегда.

Я очень устал после рабочего дня и драки с вредным мальчишкой, поэтому не сдержался, воскликнул:

– Отлично, катись на все четыре стороны. Вопрос: куда ты отправишься? Кому нужен насквозь больной, грубый, злой шестнадцатилетний подросток?

Вера меня за руку дернула, но в меня словно бес вселился! Я сказал Вениамину все, что про него думаю, открыл дверь и велел:

– Вперед.

Понятное дело, он никуда не пошел. Ночь была. А сегодня его нет в комнате.

Кирилл зарыдал. Вид плачущего мужчины изумил нас, все засуетились. Маруся кинулась к серванту, где хранилась аптечка. Маневин принес стакан воды, Нина помчалась варить кофе, Юра приволок коробку конфет, а я села рядом с гостем и молча стала гладить его по голове.

Минут через десять, выпив успокаивающие капли, которые готовит мадам Леро, владелица аптеки возле нашего дома в Париже, Кирилл вытер лицо салфетками.

– Мусик, – зашептала мне на ухо Манюня, – я останусь с беднягой, похоже, у него совсем нервы сдали. Юрец побежал в офис детективного агентства, вдруг мальчик зашел туда и спрятался.

– Там же Дегтярев, – тоже тихо ответила я.

– Ну и что? – сказала Маруся. – Парень небось шмыгнул в туалет и сидит там. Нина обойдет участок, гараж. А ты сходи к жене Кирилла. Успокой ее, объясни, что супруг у нас, сына их мы ищем. Главное, чтобы он из поселка не удрал.

– У шлагбаума надежная охрана, – напомнила я.

– Мусик, подростки изобретательны, – вздохнула Манюня, – а секьюрити проверяют машины, и только те, которые не принадлежат жителям Ложкина. На пешего человека, если он на выход спешит, внимания не обратят. Парню шестнадцать лет, наверное, он ростом со взрослого. Куртка, шапка… Выйдет за ворота без проблем. Давай, мусик. Наверное, Вера в истерике.

– Можно прилечь на пару минут? – еле слышно осведомился Кирилл.

– Конечно! – воскликнули мы с Манюней хором, потом дочь добавила: – Отведем вас в гостевую. Там очень удобная кровать.

– Нет, я не дойду, – признался гость, – ноги ватные и дрожат.

Маша внимательно посмотрела на Кирилла.

– Давайте попробуем, мы возьмем вас под руки. В гостиной вам не удастся отдохнуть. Сейчас Дусенька играет в детской, но скоро она придет сюда. И собаки к вам залезут.

Кирилл резко сел.

– Псы? Терпеть их не могу. Люди, которые держат дома собак, грязнули. Вонь, повсюду шерсть, экскременты! Фу! Я уйду.

Мы довели соседа до гостевой спальни. Кирилл свалился в кровать, не сняв одежды, и в ту же секунду заснул.

– Немного странно врываться в дом к незнакомым людям без приглашения и, видя, что у хозяев есть несколько собак, называть обитателей коттеджа грязнулями, – заметила Маруся, когда мы вышли в коридор. – Может, я и неряха, но не стану плюхаться в постель, не сняв верхнюю одежду.

– Кирилл не в себе, – встала я на защиту гостя, – и разоблачаться при женщинах, которых увидел впервые, неудобно. Он элементарно нас постеснялся.

– Ой, да ладно, мусик, – поморщилась Маруся, – он просто хам. От хороших родителей дети не убегают.

– По-всякому бывает, – вздохнула я. – Елена Макарова прекрасная мать, всю свою жизнь отдала дочери. Постоянно за руку с Катей везде ходила, все проблемы девочки решала. И каков результат? Дочь вышла замуж за недостойного человека и с тех пор не общается с матерью.

– Мусик, – остановила меня Маша, – тетя Лена задушила Катюню своей любовью. Дочь шагу самостоятельно сделать не могла, в загс отправилась в тридцать лет и очень любит мужа. Но зять не нравится теще. Почему? Николай не пьет, работает, заботится о семье, он прекрасный отец. Что не так? Ответ прост: Коля стал главным человеком в жизни Кати, мать теперь у нее на вторых ролях. А Елена хотела сама руководить дочерью, постоянно вмешивалась в ее семейную жизнь, требовала, чтобы Катя проводила все свободное время с ней, а не с «чужим, наглым мужиком, который без разрешения в семью влез». Последние слова – цитата из речи Макаровой. Я их сама не один раз слышала. Николай молчал, а Катя в конце концов объявила матери: «Мы с тобой теперь общаемся по телефону раз в два дня не более десяти минут, в субботу, воскресенье я остаюсь с семьей, тебя в гости не приглашаю. Не нервируй меня, я жду ребенка». Елена примчалась к Катьке домой, устроила безобразный скандал, требовала от Николая убираться вон, вернуть ей дочь, ей немедленно сделать аборт, мол, младенцы в семье не нужны. Понятное дело, Катька не хочет иметь дел с озверевшей мамашей. Надеюсь, Вера не такая.