К северу от любви - Галина Владимировна Романова Страница 4

Валечка была чуть разборчивее, но столь же невезучая. Кто-то ее постоянно обманывал, ей изменяли, кидали на деньги.

Кого из них она могла послушать? Никого. И папочку она слушать тоже не станет. Он также не был для нее примером. После смерти мамы у него не случилось ни одного более-менее стоящего романа. И это при том, что Света никогда не была против его отношений с кем-то достойным.

– Их нет, детка, – тяжело вздыхал отец, оставаясь дома в праздники и выходные. – Их просто нет. После твоей мамы… Не могу… Я все время сравниваю.

И кто мог ее научить? Оставался, правда, еще Игорь – друг отца. Хороший дядька, мудрый, спокойный. Он всегда был рядом. На него всегда можно рассчитывать. Но он с советами к ней никогда не лез. Она их и не спрашивала.

Света прислушалась: отец с кем-то говорил по телефону. Разобрать было сложно, о чем он говорит. Но Света догадывалась, что тот сейчас звонит Игорю и просит его помочь понаблюдать за дочкой. Света со вздохом слезла с кровати, подошла к двери и осторожно ее приоткрыла. Она поймала последнюю фразу отца и усмехнулась.

Ничего у папочки не выйдет, Игоря в городе нет. Он в каких-то заповедных местах на отдыхе. Звонил ей вчера вечером, рассказывал о рыбе, которую случайно поймал, и о злющих комарах. Даже если он выедет сегодня, то доберется до них не раньше завтрашнего утра. А за это время она успеет сбежать. Ненадолго, конечно. Всего на неделю. Но успеет. Игорь ее не достанет.

Отцу она оставит записку, все объяснит, попросит не волноваться и не сходить с ума. Может, быть, даже назовет имя своего парня, с которым решилась на бегство. Или нет, лучше не надо. Отец быстро вычислит ее избранника по банковским картам, пустит по их следу своих людей и уже через пару дней вернет ее домой. Станет ныть и стыдить. Много говорить о доверии, которое она предала. И плевать, что ей восемнадцать. Ее отцом он останется до конца своих дней. Она не имела права так поступать с ним. Он же волнуется!

Все это предсказуемо. Поэтому будет достаточно просто записки, без уточнения места отдыха и действующих лиц.

Света улыбнулась, прикрыла дверь и шагнула к шкафу. Там, на самом дне, уже три дня стоял собранным ее дорожный рюкзак. Деньги она загодя сняла с банковской карты. Телефон поначалу не собиралась брать, потом передумала. Выключит. Она его просто выключит. Если надобность возникнет, включит. Отцу оставит записку. И может быть – не точно, еще не решила, – она позвонит ему с вокзала.

Мужчина, усевшийся за соседним столиком, неожиданно показался ей знакомым. Ниночка тут же занервничала. Опустила руки на колени. Принялась перебирать пальцами край скатерти. Это была вынужденная мера. Если бы руки остались на столе, стало бы заметно, как они дрожат. Это плохо. Психолог посоветовал ей не обнажать своих тайных страхов на людях. Так ей будет проще адаптироваться в социуме. Иначе никак! Она утратит всякую связь с реальностью. У нее не будет работы, друзей, родственники отвернутся. Кто захочет иметь дело с сумасшедшей!

Нет, этих слов психолог ей не говорил. Это она уже сама прочла в его глазах невысказанное. И молча кивнула. Согласна! Она была с ним целиком и полностью согласна: с дураками, свихнувшимися на собственных страхах, никаких дел никто иметь не захочет.

– Вам надо стараться, Нина, – мягким красивым голосом упрашивал ее крепкий симпатичный мужчина. – Вам надо научиться с этим справляться. Вы сильная, вы сможете.

Симпатичный психолог с телосложением борца говорил по большей части бесполезные вещи. Нина об этом могла бы прочитать в интернете. И это не стоило бы ей полторы тысячи за час. Но!..

Но тогда бы она была лишена приятного общения. Психолог стал единственным мужчиной за минувшие десять лет, смотревшим с такой добротой и сочувствием, говорившим с ней мягко и вежливо. Ей даже порой казалось, что, пожелай он нарушить врачебную этику и потащить ее в постель, она бы не отказалась.

Невзирая на все ее тайные страхи.

– Что будете заказывать? – Возле нее остановился официант, на минуту загородив собой странного мужчину за соседним столиком. – Как обычно?

Она вскинула голову, поймала внимательный взгляд серых глаз парня, улыбнулась. Приятно, когда тебя узнают как постоянного посетителя, помнят о твоих вкусах.

– Да, блинчики с малиной, как всегда. И чайник чая. Спасибо.

– Ожидайте…

Официант исчез. А мужчина за соседним столиком нет. Он по-прежнему сидел там, ворошил овощи в салате ножом и вилкой и не сводил с нее странного взгляда.

Что ему от нее нужно? Чего он уставился? Может, в ней что-то кажется ему уродливым или смешным? Это вряд ли. Она выглядит гораздо моложе своих сорока и привлекательнее сверстниц. Она красиво одета. У нее безупречная прическа, макияж, маникюр. Смеяться не над чем. А все ее внутреннее уродство незаметно чужому глазу, оно доступно только ей.

Неожиданно посетила мысль, что этот мужчина может оказаться хорошим другом ее психолога и тот мог под бокал поделиться врачебной тайной. И теперь…

Нет! Это невозможно. Ее психолог имеет безупречную репутацию. Как сказала ее знакомая, рекомендуя его, он скорее руку даст на отсечение, чем выболтает чужие секреты.

Нет. Тут что-то другое. Этот мужчина, показавшийся ей знакомым, смотрел на нее по каким-то другим причинам. Она могла ему просто понравиться. Почему нет? Она прекрасна сейчас в легком белоснежном сарафанчике с тонкой ниткой жемчуга на шее. Загар, над которым она вторую неделю трудилась на пляже, методично переворачиваясь каждые пятнадцать минут на жестком лежаке, превосходно оттенялся белым льном ее одежд. Плетеные сандалии, аккуратные ноготки.

Да, она ему просто понравилась, вот он и глазеет. И нечего выдумывать, бояться. А его лицо кажется знакомым просто потому, что он мог загорать неподалеку.

Хотя нет. Непохоже, чтобы он бывал на солнце. Мужчина был очень бледен. До синевы. Даже странно. Может, он болен? И ему нельзя загорать?

Силуэт официанта, прибывшего с заказом к ее столику, снова загородил от нее бледнокожего мужчину.

– Ваш заказ, – тихо произнес парень.

Поставил чайник чая. Сахарницу. Чашку с блюдцем нежного кремового цвета. Широкую тарелку с блинчиками, обильно политыми малиновым джемом. Ниночка сглотнула. Ей очень хотелось вкусно и сладко покушать.

– Приятного аппетита, – пожелал ей официант и исчез.

Она подняла взгляд. Бледный мужчина со странным горящим взглядом никуда не делся. Он сидел все там же. Салат был съеден. Настала очередь котлет. Он заказал их целых три штуки. Без гарнира. Нацепил на вилку первую и ел прямо с нее.

Ниночка внутренне поморщилась. Так некрасиво. Особенно в этом уютном дорогом местечке, которое Ниночка облюбовала лет пять назад. Накрахмаленные скатерти, прохлада, мягкие стулья с высокими спинками, обтянутыми бархатом, красивая посуда. И…