Двойной удар - Джеймс Паттерсон Страница 4

Он разрезал дорогое черное платье вдоль спины, и оно упало на пол. Теперь женщина неудержимо дрожала и пыталась закричать через кляп. Без одежды она выглядела лучше — поджарой, довольно привлекательной, правда, не на его взгляд.

— Не беспокойся. В этой позе я не трахаюсь. Теперь вперед на четвереньках. Делай, что говорю! Это не займет много времени в твоем загруженном дне.

В ответ женщина только застонала. Касим ударил ее каблуком в зад, и она поползла.

— Как тебе это нравится? Напряженность! Разве не в этом духе ты пишешь? Знаешь, именно поэтому я здесь. Потому что ты пишешь в своих книгах о преступлениях. А это сможешь раскрыть?

Они медленно двигались через кухню, через столовую в просторную гостиную. Там целая стена была заставлена полками с книгами, многие из которых написала она сама. Раздвижные стеклянные двери в дальнем конце комнаты вели на балкон, где стояли причудливая садовая мебель и блестящий черный гриль.

— Только посмотреть на все твои книги! Впечатляюще. И зарубежные издания! Переводила что-нибудь сама? Нет, конечно! Американцы говорят только по-английски. — Касим резко дернул поводок вверх, и миссис Ольсен упала на бок. — Не двигайся. Оставайся на месте! Мне нужно создать улики. Даже ты представляешь собой улику, миссис Тэсс Ольсен. Поняла уже это? Разгадала загадку?

Касим быстро привел гостиную в тот вид, какой хотел. Потом вернулся к женщине, она не двинулась с места и как будто уже освоилась со своей ролью.

— Это ты? На этом портрете? — неожиданно спросил он удивленным тоном. — Да, ты.

Касим носком ботинка ткнул ее в подбородок, заставляя взглянуть. Над украшенной завитками софой висел большой портрет маслом. На портрете была Тэсс Ольсен в длинном серебристом платье, рука ее покоилась на полированном круглом столе с замысловато составленным букетом цветов. Лицо ее было строгим, исполненным гордости.

— На тебя не похоже. В жизни ты привлекательней. Сексуальнее без одежды. А теперь наружу! На балкон. Ты станешь очень знаменитой женщиной. Обещаю. Твои поклонники ждут.

Касим вновь сильно дернул поводок, Тэсс Ольсен с трудом поднялась, потом развела руки и наконец обрела равновесие, по крайней мере достаточное, чтобы идти.

Все это казалось ей совершенно нереальным. Она попятилась на балкон — пока не уперлась поясницей в железное ограждение.

Она дрожала всем телом. Двенадцатью этажами ниже поток машин в час пик полз по Коннектикут-авеню. По тротуарам шли сотни пешеходов, большей частью с опущенными головами, не подозревая о происходящем наверху башни «Риверуок», что было весьма символично для жизни в Вашингтоне.

Юсеф Касим протянул руку и сорвал скотч со рта женщины:

— Теперь кричи. Кричи по-настоящему! Будто ты перепугана до безумия! Чтобы тебя слышали в Виргинии! В Огайо! В Калифорнии!

Но вместо этого женщина обратилась к нему еле слышным голосом:

— Прошу вас. Не нужно этого делать. Я могу вам помочь. У меня много денег. Можете взять из квартиры все, что хотите. Во второй спальне у меня есть сейф. Прошу вас, скажите только…

— Я хочу, миссис Тэсс Ольсен, — Касим поднес дуло пистолета к одной из ее бриллиантовых сережек, — чтобы ты кричала. Очень, очень громко. Немедля! По команде. Ясно? Указание простое — кричи!

Однако крик ее прозвучал немногим громче всхлипа, жалким хныканьем, которое унес ветер.

— Ладно же. — Касим ухватил женщину за голые ноги. — Будь по-твоему! — И сильным рывком перевесил ее через ограждение головой вниз.

Теперь раздались вопли — пронзительные, отчетливые, словно сигнал тревоги. И Тэсс Ольсен пыталась нащупать в воздухе несуществующую опору для рук.

Красный поводок на ее шее развевался на ветру, словно струя крови из яремной вены. «Отличный кинематографический эффект», — подумал Касим. Как раз то, что ему требовалось. Все это представляло собой часть плана.

Внизу тут же начала собираться толпа. Люди останавливались и указывали вверх. Кое-кто начал звонить по сотовым телефонам. Другие принялись делать телефонами снимки — порнографические, если им приходило это в голову.

Наконец Касим втянул Тэсс Ольсен обратно и поставил на балкон.

— Ты действовала отлично, — сказал он смягчившимся голосом. — Прекрасная работа, говорю искренне. Подумай только об этих людях с фотокамерами. В каком ужасном мире мы живем.

Слова женщины полились потоком:

— О Господи, пожалуйста, я не хочу так умирать. Вам что-то должно быть нужно. Я в жизни никому не причинила зла. Я тут ничего не понимаю! Пожалуйста… перестаньте.

— Посмотрим. Не теряй надежды. Выполняй в точности что тебе сказано. Это самое лучшее.

— Я буду. Обещаю. Буду делать то, что скажете.

Касим наклонился, чтобы лучше видеть Коннектикут-авеню и людей.

Толпа внизу все росла и росла. Касим подумал: звонят ли люди по сотовым телефонам в полицию? Или, может быть, просто знакомым, кого хотят поразить, кому хотят пощекотать нервы: «Ты не поверишь тому, что я сейчас вижу. Вот, смотри сам!»?

Все эти люди не сразу поверят тому, что увидят в самое ближайшее время. Вот почему миллионы человеческих глаз будут смотреть те страшные кадры по телевизору снова и снова.

Пока он не затмит это убийство очередным.

— В честь тебя, — прошептал Касим. — Все в честь тебя.

— Разведи огонь, — предложила Бри. — А я оборудую номер-люкс.

Я пожал плечами, потом подмигнул ей.

— Знаешь, огонь уже горит!

— Терпение! Оно будет того стоить. Я стою того, Алекс. А пока что давай вспомним девиз командиров скаутских отрядов: «Не планируешь успех — планируешь неуспех».

— Никогда не был скаутом. И слишком возбужден, чтобы становиться им теперь.

— Потерпи. Если хочешь знать, я тоже возбуждена.

Пока я искал растопку, Бри распаковала вещи в багажнике. Снаряжение, которое я снял дома с чердака, выглядело допотопным рядом с ее вещами. Она быстро установила сверхлегкую палатку и стала вносить туда надувной матрац, нагреваемое одеяло, два газовых фонаря. У нее даже была система фильтрации воды на тот случай, если мы захотим пить из ручья. Наконец она повесила на клапан палатки звенящие на ветру колокольчики. Отличная деталь.

У меня в холодильнике имелось два лобстера и два отличных бифштекса с жировыми прожилками, готовые для жарки. На запах могли, правда, прийти черные медведи, но холодная еда нас не устраивала.

— Помощь нужна? — спросил я, когда костер разгорелся и к небу полетели искры.

Бри доставала брезент с заднего сиденья, видимо, для того, чтобы устроить навес.